— Хм-м-м-м, — и вновь протянула, разглядывая смешные рисунки. — Тут и художник постарался, и рифмоплет…

— Мстить будем всем! — непререкаемо заявил Шатун. — Она же тебя высмеивает чуча, — он продолжал возмущаться, — и за шо, спрашивается, взъелась?! Ну, я ей щас покажу…

— Погоди, Шатун, — придержав призрака за хвост, я не дала ему совершить очередную большую глупость. — А давай по-другому…

Она не могла нас видеть и слышать, но если первое меня радовало, то второе мешало исполнить задуманное.

— Ты шо делаешь, чуча? — шепотом спросил кот. — А давай я ей сейчас такое устрою…

— Ты мне лучше скажи, если призрак хочет, чтобы его услышали, он просто этого должен очень сильно захотеть? — кошачьи усы затрепетали, а сам кот почесал лапой ухо:

— В теории, да.

— Хорошо, — кивнула сама себе и подплыла ближе к двери. Вдох-выдох, концентрация как в танцах, и я крайне вежливо стучу по двери три раза. Девушка вздрогнула и отшатнулась, от чего плакат покосился, а вместе с ним и нарисованные фигурки на бумаге…

— Знаешь, чуча, а у меня появилась мысль, — задумчиво проследив за нарисованными фигурками, протянул кот.

Девушка огляделась, выдохнула, что-то прошептала себе под нос и вернулась к картинке. Неугомонная. Я снова постучала, но уже сильнее. Девушка побледнела, но попыталась ускориться. Я стукнула книгой об дверной косяк, да простит меня Марфа, от чего на голову девушки посыпалась труха, пыль и даже штукатурка. Так, надо девушкам-уборщицам выговор сделать… Нерадивая студентка вздрогнула и отшатнулась со словами:

— Вот же леший! — выдохнула и вернулась к плакату, чтобы закрепить последний уголок. — То же мне, повадилась на студентов заглядываться…

— Хм, — практически вместе высказались мы с Шатуном и посмотрели друг на друга:

— Аиша, девочка моя, это на кого ты, позволь узнать, заглядываешься? — пытаясь скрыть смех, призрачный кот покашливал.

— А есть варианты? — мне тоже было интересно, а потом меня вдруг осенило: — Атар!

— Хм-м-м, — протянул котик. — Нет, Аиша, простыми хлопками ты ее не напугаешь, держись крепче и главное не ори, а то проявишься и все насмарку.

Я только кивнула, уже догадываясь о планах призрака.

— Кхе-кхе, доброй ночи, дорогая студентка, — передо мной был тот самый русал, которого мне призрак показывал ранее. Только в плечах шире, с заплетенными искрящимися волосами и крайне строгим голосом. — Нарушаете?

«Дорогая студентка», следует отдать должное, не вскрикнула, но обернулась стремительно и вжалась спиной в дверь, прикрывая собой плакат.

— Ма-а-м-ма! — воскликнула она и попыталась сползти к … хвосту русала.

— Ну, что вы, — перекинув волосы через плечо и перебирая их длинными пальцами, которые заканчивались заостренными ногтями, проговорил Воль (он же Шатун), — ну какая же я вам «мама».

Отчего-то девушка побледнела еще сильнее.

— Итак, не только нарушаем, — продолжал призрак, чуть нахмурившись, — но еще и видоведение не помним. Думаю, мне стоит сообщить вашему профессору, что вы…

— Не надо, — очень тихо прошептала девушка, продолжая вжиматься в дверь.

— Что-что? — Шатун подплыл к ней еще ближе, от чего девушка дернулась.

— Не надо сообщать…

— И что мне с вами делать, дорогая? — задумчиво протянул русал.

— Отпустить? — предложила девушка, заметно оживившись от собственной идеи. Недалекая, ну точно…

— Понять, простить и отпустить? — понимающе протянул призрак, от чего девушка часто-часто закивала головой. — Не могу! — и столько искреннего сожаления, что я чуть не захлопала в ладоши.

— Это противоречит всей моей натуре! А она у меня знаете какая темпераментная, знаете? Увы, но я должен вас наказать! — сокрушенно закончил свою речь призрак.

— В уставе Академии говорится о том, что никто не вправе причинить вред студенту! — воскликнула наша «жертва». Шатун покивал головой и сказал:

— И снова вы плохо читали, — сокрушенно покачал головой Шатун. — Это ко всем живым относится, а я кто?

— Призрак? — сказала так, словно страшнее этого ничего быть не может. Наивная.

— Именно. Я охраняю, и я же наказываю провинившихся, — он выставил вперед руку, чтобы полюбоваться ногтями и добавил уже совсем другим тоном: — А еще я — мужчина, который истосковался по женскому вниманию…

— Что?! — воскликнула девушка, а я закатила глаза и дернула Шатун за чешуйчатый хвост. Снова-здорова, этот призрак или о своей личной жизни печется, или о Вольской, вот уж точно не поймешь!

— Вы так милы, дорогая студентка, — в голосе еще прибавилось чарующих ноток. — И я готов закрыть глаза на…, - он оглядел показавшийся плакат, — ваши художества, если и вы мне ответите…

— Да никогда! Чтобы я, Виктория из рода Чтецов…, - девушка хватала ртом воздух, до того была возмущена.

— Ну что ж, завтра вас ждет справедливое наказание, равноценное вашему проступку, — он отплыл немного в сторону, освобождая девушке проход. — А теперь настоятельно рекомендую вернуться в собственное общежитие и в свою комнату, — голос Шатуна вновь был строг и непреклонен. — Всего доброго, моя … дорогая студентка, — с улыбкой проговорил призрак, наблюдая за тем, как, быстро подхватив длинные полы мантии, Виктория побежала в сторону выхода.

— Ну, ты даешь, — протянула я, глядя на прежнего Шатуна. — Это же надо было такое придумать…

— А кто сказал, шо это выдумка, чуча? — довольно протянул Шатун и повернулся к плакату. — И даже не сняла, поганка…

— Я могу, — подплыла к двери, уже собираясь отпустить его хвост, но меня остановили.

— Не надо, — кот покривил морду и сказал: — Смотри, шо я еще могу…

И Шатун дыхнул на рисунки, что в страхе метались по бумаге. И стали они меняться. Уже не я носилась за студентом-танцором по всей Академии, общежитию, столовой и даже крыше. Уже не я говорила о своей любви, закидывала его цветами и пела песни под его окнами в ночи. Не на меня опускался ночной горшок… Поменялось все.

Высокая девичья фигура, что на меня походила, теперь имела светлые волосы, вместо рабочего платья — студенческую мантию, вместо студента Ассара … русал. К нему то и «воспылала чувствами» девушка. Вот она увидела его, когда он наказывал провинившихся. Вот она подарила ему цветы и написала оду. Вот она читает ему в темной башне среди паутины, грязи и всякой живности… Следует сказать, что русал всячески отвергал ее посягательства на него… На последней картинке изображалось, как замученный студенткой русал жалуется ректору, бросает ключи (видимо от службы) и покидает академию, а девушка, поглядывая в окно, быстро собирает свои вещи…

— Нас поймают, — прошептала я, давясь от смеха.

— Никогда, — отмахнулся кот. — Рисовала она, стихи тоже их рук дело, — он развел лапы в стороны, — мы то здесь причем? И потом, это Академия Искусств, где выражаются все творческие порывы учащихся. И если студентка решила выразить свое, хм, — он глянул на плакат и продолжил: — чувство к призраку, то и это имеет место быть…

Он напоследок дыхнул еще раз и над всеми картинками проявилась надпись: «И даже смерть любви не преграда!».

— Жалко ее, — произнесла я, представляя, сколько шума будет с утра.

— Да, мой план с Волем был лучше, — вставил Шатун, когда мы уже подплывали к комнате.

Я замахнулась на кота книжкой, но вспомнив наказы хранительницы, только потрясла ее, для пущей видимости, и это вызвало понимающую ухмылку на усатой морде.

Призрачный кот ничего не сказал, лишь подмигнув мне, вплыл сквозь стену в комнату госпожи ключницы:

— Отдыхай, завтра будет веселый день, — и, не прощаясь, исчез.

Я быстро разделась, спрятала книгу под ворох своей одежды и уснула, едва голова коснулась подушки…

Автор тутньки… Вообще, у меня есть объяснительная или как там, уважительная причина… Кто чем спасается от давления? От простреливания в ушах и от повальной усталости?(((У автора, несмотря на все желание, на выходных срабатывает какой-то тумблер — и все, автор уволень…