– Грейся, давай, невеста, я помчалась, всё, – чмокнула я её в щеку и выскочила из ванной. Потом наговоримся, когда торопиться не надо будет.

В аэропорт нас вёз Тимур и, когда мы добрались до выхода на посадку, я полностью оценила преимущества поездки в мужской компании. Чемодан донесли и сдали в багаж, до машины зонтик заботливо над головой держали, дверь автомобиля открыли, посадили, в аэропорту за ручку куда надо довели. Красота! Весь полет Толик спал, видимо, после бурной бессонной ночи. Я сидела рядом с Давидом и пыталась расспросить как он жил, пока мы не виделись. Он только отшучивался, не желая, наверное, вести такие разговоры в самолете, хоть мы и летели комфортно, первым классом, или просто настроение было неподходящее. Остальные сидели через проход от нас и один раз, случайно повернувшись, я наткнулась на взгляд Мартироса, который не мигая, глубоко погрузившись в свои мысли, смотрел на меня.

– Мартиросочка, ты чего, всё в порядке? – обеспокоенно спросила у парня. Он вздрогнул, улыбнулся, и на лице оказалась привычная маска весельчака и балагура.

– Задумался, талисман моей души, не обращай внимания, все хорошо, – засветился он радостно. Я с сомнением оглядела его, но продолжать разговор не стала.

Греция встретила нас жарким воздухом и ярким солнцем. Сотрудник турфирмы уже поджидал у входа в здание аэровокзала и проводил до автомобиля, объяснив, что это наш транспорт на время всего пребывания здесь, а он будет нашим водителем и гидом. Мужчина представился Корнилисом и был невысокого роста, с объемным животом и лысиной. Говорил он безостановочно, рекламируя экскурсионную программу и предлагая дополнительные услуги, поэтому, когда мы наконец доехали до гостиницы, вздохнули с облегчением и, отказавшись от его услуг на ближайшее время, пошли заселяться. Номера взяли рядышком, на пятом этаже семиэтажного здания, парням двухместные, мне одноместный. Давид с Мартиросом заняли комнату через стенку от меня, Руслан и Анатолий напротив, чуть наискосок. Обстановка оказалась неплохой: шкаф в маленькой прихожей, кровать с резными спинкой и изножьем, тумбочка, журнальный столик, трюмо, письменный стол, торшер, холодильник, плотные шторы и жалюзи. Возле входной двери обнаружилась еще одна, за которой находилась красивая ванная, отделанная светлым кафелем с геометрическим рисунком, пафосная раковина с завитушками и большим зеркалом над ней. Послышался стук, на приглашение зайти заглянул Давид.

– Белочка, пошли обедать, ресторан на первом этаже, мы голодные как звери, – улыбнулся он.

– Иду, я тоже не против перекусить. Толик пришел в себя? Он с нами? Куда потом?

– Вот за едой и обсудим, что сегодня успеваем и планы на завтра.

Местная кухня оказалась великолепной – салат из свежих овощей с вкусной брынзой и оливковым маслом, тающая во рту рыба, приготовленная на гриле, ароматные горячие лепешки с пряностями, на десерт густой йогурт, политый янтарным медом. Объедение! Мы решили сегодня просто погулять и осмотреться, завтра взять экскурсию на какие-то древние развалины, а уже послезавтра совершить первый поход в музей, предварительно порасспросив про него, как следует, у нашего гида и других местных сотрудников.

Прогулка вышла приятной, солнышко непривычно припекало, воздух был влажным и пах морем и солью, узкие мощеные улочки старой части города выглядели уютными, пестрили лавками с сувенирами. Конечно, я не удержалась и купила симпатичные серебряные сережки с маленькими рубинами, сделанные «под старину», ручной работы. Пожилой приветливый ювелир, изготовивший их, вместе с женой торговал своими украшениями в небольшом магазинчике при мастерской и уверял, что это копия музейного экспоната.

Мальчики, составляющие мне компанию, терпеливо разглядывали витрины, пока я, как сорока, мерила перед зеркалом очередной комплект из золота или серебра. Анатолий, посоветовавшись, купил в подарок Оксанке элегантный гарнитур из колье, серег и браслета с голубыми топазами и жемчугом, думаю, ей понравится. Потом была лавка со специями, откуда я тоже не ушла без покупок, как и Руслан. Взяв себя в руки, дальше старалась сильно не задерживаться возле больших окон и прилавков, чтобы не испытывать терпение парней и, когда уже стало темнеть, мы вышли к небольшой морской бухточке, на берегах которой загорались разноцветные электрические огни, освещая открытые кафе и ресторанчики.

В одном таком, с видом на море, мы и расположились. Тяжёлый, нагретый за день влажный воздух пах водорослями, невдалеке равномерно шуршали о камни берега волны, небо украсилось густой россыпью ярких звезд. Я рассматривала сидящих со мной за столом молодых и очень красивых мужчин, думая о том, что под контактными линзами у них скрываются необычные перламутровые глаза с узким горизонтальным зрачком. И что ни я, ни другая человеческая девушка не можем войти в их жизнь в качестве любимой, только как друг или названная сестра. Грустно. А своих будущих любимых они пока безуспешно ищут. Так, лучше не надо об этом думать, а то как-то тоскливо сердце ныть начинает и к глазам слезы подбираются. Я просто устала, всё хорошо, они мои друзья и так будет всегда, надеюсь.

На ужин была нежная баранина с соусом дзадзыки, я взяла себе бокал сухого красного вина, а ребята свежий апельсиновый сок. Говорили о незначительных вещах, обсуждать что-либо не хотелось, всем нравилось просто наслаждаться приятным вечером, компанией хороших друзей, тёплой погодой и близостью моря.

Перед сном в мой номер гостиницы заглянул Давид, пожелал спокойной ночи и, пообещав, что разбудит утром, ушёл, чмокнув в лоб. Повертевшись с час на незнакомой кровати, включая и выключая кондиционер, я, наконец, уснула.

Следующий день прошёл, как у настоящих туристов, в разглядывании остатков древнего поселения, раскопанного археологами. От величественного когда-то комплекса зданий мало что осталось, а вот рассказ нашего гида был интересным. Я делала фотографии развалин, парней на их фоне и позировала сама. Корнилис уговаривал нас на ещё одну экскурсию в пещеру после обеда, и мы согласились. Правда, не все, Мартирос с Русланом, сославшись на дела, куда-то уехали на такси. Пещера оказалась «дикой» и совершенно не подготовленной для посещения туристами. Похоже, Корнилис решил просто подзаработать, водя сюда доверчивых отдыхающих. Сам он с нами не пошёл, остался у машины. Вход в подземелье был довольно крутой, осыпался под ногами, и я порадовалась предусмотрительно обутым удобным кроссовкам. А вот внутри… Никогда не понимала, зачем люди лезут в горы или пещеры, а тут забрезжил слабый лучик прозрения – это потрясало. Здесь не было освещения, оборудованных дорожек, ничего вообще, чтобы производить впечатление на посетителей. Но свод пещеры над головой был таким монументальным, таким высоким и величественным, что перехватило дыхание от этого зрелища. И воздух. Очень особенный воздух, холодный, звонкий, он поднимался откуда-то из глубин непроглядной темноты, в которую мы не решились далеко идти. Свет проникал только от входа, подземный ход шёл вниз, и скоро становилось жутковато от того, что под ногами в любой момент может оказаться незамеченная глубокая яма или расщелина. Давид крепко держал меня за руку, не выпуская ни на минуту. Анатолий что-то разглядывал на стенах, водя по ним рукой. Неужели надписи или рисунки древних людей? Несколько сталактитов и сталагмитов разглядеть в полутьме нам всё же удалось. Когда я из любопытства потянула Дева вглубь, чтобы потрогать необычной формы каменный нарост, мне почудилось, что у него стали немного светиться глаза. Приятель притянул меня поближе и обнял одной рукой за талию, придерживая. Возражать я не стала, потому что так было совсем не страшно и намного теплее. Моя кожа к тому времени уже покрылась пупырышками и от холода начало знобить. Почувствовав это, Давид прислонил меня к своей широкой и уютной груди спиной и обнял уже двумя руками за плечи, согревая. Захотелось заурчать, как это делает Крита, когда её берёшь на руки и гладишь. Мне было так хорошо и уютно в объятиях друга, что не хотелось шевелиться и идти куда-то. Мы были только вдвоем в этой темноте, и только стук наших сердец нарушал тишину. Меня невидимым облаком укутал знакомый уже запах, который хотелось вдыхать и, закрыв глаза, ни о чём не думать. Не знаю, сколько мы так простояли. Нас никто не звал и не торопил, Давид уткнулся носом в мои волосы на макушке и молчал. Мне тоже почему-то не хотелось ничего говорить и нарушать этот момент. Потом нас всё же окликнул Анатолий.