– Будут разные, Таша.

На этом мое боевое крещение состоялось и потекли обычные рабочие будни. Впереди меня ожидала большая работа по разборке документов.

Я освободила пару коробок, просто вытряхнув бумаги на пол в огромную кучу. Решила начать с самых простых категорий, по которым буду раскладывать эти залежи: «приказы», «прошения (заявления)», «доносы (отчеты)» и «прочее».

В прочее отправлялось все то, чему я не могла дать четкое определение и отнести к одной из указанных категорий. Часто бегала к Бальтазару, прося уточнить, о чем в той или иной бумаге указано, так как буквы прямо на глазах словно муравьи перед грозой разбегались по документу. Оказалось, это особо секретные отчеты, и прочитать их может только тот, кто составлял или кому они адресовались. Так у меня появилась новая коробка с категорией «секретно».

Под конец того же дня, заполнив до отказа одну из коробок, я снова постучалась к Бальтазару с просьбой достать и освободить мне еще коробку, так как в первой места уже не осталось. На что удивленный мужчина, пройдя в приемную, отреагировал странным, но должна сказать, правильным образом – наложил на коробки заклятие расширения чего-то там.

– Вы прямо Гермиона Грейнджер, – уважительно протянула.

– Кто? – Кроу с недоумением воззрился на меня.

– Ну, рыжая девочка такая… – не подумав, ответила ему и с удивлением уставилась на громко захлопнувшуюся дверь его кабинета.

Со временем гора из наваленного у стены архива документов исчезла полностью, уступив место красивым стеллажам с «оволшебленными» папками – хранящими в своих недрах тысячи бумаг. Также в моем кабинете все чаще стал появляться и тот самый сенс Алви.

В первые дни осторожный парень, стараясь не привлекать моего внимания, проскальзывал к Бальтазару, появляясь то из-за синей, то из-за красной двери. Через неделю такого партизанского хождения я решила, что пора знакомиться с ним ближе, и попросила помощи.

Так, слово за слово, я разговорила мою бывшую жертву. Не сразу, конечно, но со временем мы начали плотно общаться, чему я была несказанно рада. Все дело в том, что лорд Бальтазар старался со мной не пересекаться, не общаться и вообще держался максимально отстраненно и холодно.

Нет, конечно, когда он вызывал меня – это одно. Тут Кроу всегда обращался максимально доброжелательно, если это слово можно применить по отношению к нему. Но стоило мне только обратиться напрямую, то первая реакция была всегда одинаковой – дергающаяся бровь, трепещущие ноздри его выдающегося носа и почти белые радужки, хотя в остальное время они светло-серые. И когда только я их разглядеть успела?

Обеденный перерыв всегда проходил на половине лорда Кроу в огромной столовой. В первый месяц мы обедали вдвоем в этом странном, просторном помещении. Единственное, что меня радовало – сама еда, а все потому, что сам лорд ел быстро, молча морща свой «идеальный» шнобель. Нет, я не чавкала, не хлюпала и даже вилку держала в левой руке, а нож в правой. Но все равно его коробило от моего присутствия. Целый месяц я питалась под его недовольным и кислым взором без возможности покинуть помещение. Оказывается, этот пункт тоже был в договоре, а я его отметила среди других.

Как только я смогла наладить общение с сенсом, наши обеды преобразились, и теперь мы сидели в этом холодном помещении втроем, даже в какой-то степени общаясь. То есть я говорила с Алви, а Алви с Кроу. Но напрямую Кроу со мной за обедом разговаривать не хотел и любые попытки обратиться к нему в это время пресекал своей хмурой миной.

– Он опять хлопнул у меня перед носом дверью и совсем не хочет разговаривать. Кажется, он даже смотреть на меня не хочет… – обиженно протянула, закидывая ноги в красных туфельках на свой стол. – Чувствую себя какой-то зеленой жабой. Неужели ему сложно хоть спасибо иногда сказать?

С другой стороны на этот же стол закинул начищенные сапоги Алви. Парень, если так уместно называть двухсотлетнего сенса, с удовольствием потягивал свежезаваренный травяной чай и грыз арахисовое печенье.

– Дорогуша, ты должна понимать, тому, кто шестьсот лет терпит бесконечные нападки и притязания со стороны обоих полов, довольно сложно сразу привыкнуть к тому, что его кто-то не хочет. Он и от меня шарахался первые пятьдесят лет, а потом я просто научился сдерживать свои чувства к нему, и Бальт привык.

– Что?! – Я поперхнулась глотком чая и, резко откинувшись назад, чуть не завалилась назад вместе с креслом. – В смысле ты?..

– Ой, Таш, я же влюбился в него с первого взгляда, хотя тогда еще совсем ребенком был, мне только-только семьдесят стукнуло и я учился в Университете, а к нам по каким-то делам приехал лорд Кроу. Я как окончил учебу, сразу сюда проситься начал, в итоге попал на практику. Лет сорок за ним хвостом вился, но он меня никогда к себе не подпускал. Эх…

– А теперь что же? – Я смотрела на сенса во все глаза.

– А теперь я на него не бросаюсь, хотя мне кажется, люблю все так же, просто мы оба привыкли. Чувства перестали быть острыми и разрывающими душу, я просто рядом, и мне хорошо. А Бальт, похоже, устал быть один, вот и терпит меня, как одного из немногих. – Парень улыбнулся и одним глотком допил чай.

– Но как же он тогда с людьми общается, если на него все бросаются? – удивленно протянула я.

– Да не все, Таш. Понимаешь, у этого проклятия вообще странное действие, оно цепляет только тех, в чьем сердце нет никого, ну и по предпочтениям опять же. То есть обычный свободный мужчина на него «так» не посмотрит, а сенса типа меня или того, кто мужчин предпочитает, зацепит. С женщинами так же. Если она свободна – ее зацепит проклятием, если сердце занято – ничего не будет. Но молодые девушки практически все подвержены влиянию. Даже если сразу не срабатывает, то со временем они все равно влюбляются.

Я заволновалась, примеряя это знание к себе, и решила уточнить, хотя лорд до сих пор меня как мужчина особо не волновал:

– А как долго у них это привыкание на него вырабатывается? Тьфу, то есть наоборот, как долго они держатся?

– От суток до десяти, потом все, перекрывает… Не волнуйся, ты тут уже пару месяцев и как новенькая! – Я невольно улыбнулась в ответ на его слова и захихикала.

Сегодня мы общались довольно свободно, так как с самого утра Бальтазар Кроу отбыл в свой мир на какую-то важную встречу, оставив меня в компании сенса. Неожиданно синяя дверь распахнулась и на пороге появился злой как сто чертей шеф. Его обычный наряд был дополнен странным длинным плащом, который я с ходу обозвала «вампирским».

– Черт-черт-черт! – повторял он, влетев в кабинет и захлопнув за собой дверь. – Вот зачем? Зачем, я спрашиваю?!

– Что? – Мы с Алви одновременно подскочили со своих мест.

– Бальт? – Сенс дернулся в сторону лорда, перехватывая стянутый с плеч плащ. – Что произошло на приеме у Его Величества?

– Ты! – Кроу остановился напротив меня и ткнул пальцем в мою сторону. – Ты! Вот на кой черт ему ты сдалась?!

– К-кому? – пролепетала, пытаясь сообразить, зачем и кому «на той» стороне я могла понадобиться.

После той самой первой «посетительницы» в этой приемной побывала уже куча народу. Какие-то министры, послы, курьеры с документами. Несколько десятков упомянутых Бальтазаром ненастоящих тетушек и сестриц, даже неопознанные братья и пара племянников.

– Ваше лордство, вы о ком конкретно? – Удивленно воззрилась на него, лихорадочно сгребая крошки от печенья со стола.

– Его Величество прознал о том, что у меня появился невероятных талантов помощник, и желает видеть его на следующей неделе на приеме в честь своего пятисотлетия… Черт!

– А давайте откажемся? – произнесла, опасливо косясь на разгневанного мага. – Я могу заболеть.

– Нет, Таша, не можешь. – Кроу устало плюхнулся в кресло и прикрыл ладонями глаза. – Его Величеству отказывать нельзя. А это значит, что тебя придется подготовить к переходу.

– К переходу? В смысле? – Я села обратно на свое место.