Хотя неоновая вывеска, с которой стекала эктоплазма, об этом не говорила, на ней просто было указано: «Приёмная выбора. Решайтесь, но выбирайте с умом…»

Однако, что выбирать непонятно.

Само помещение напоминало пещеру, растянувшуюся, по крайней мере, на сто футов вперёд и по двести футов в каждую сторону. Это помещение было высечено в горе и поглощало свет, горящий в канделябрах. От горящего масла поднималась дымка, словно помещение нуждалось в дополнительной загадочности. Стоило только кинуть взгляд на сотни дыр в стене и тут же начнёшь гадать, а что там?

Для кого-то в некоторых пещерах был выход — рычаг, потянув который они оказывались снаружи. Они выйдут под залп фейерверков и ликование горнов, провозглашённые хозяевами «Инферно Данте», если, конечно, рычаг сработает. Никто и никогда прежде не доходил до него.

Но не везде были эти рычаги. В большинстве пещер поджидает мучительная смерть или тяжёлые ранения. Хотя смерть не полностью смерть, ведь убивать приспешников плохо для бизнеса. В этом измерении, хотя приспешники и могли умереть, всегда возвращались домой целыми и невредимыми, к большому раздражению амазонок и валькирий. Очевидно, они хотели сохранить шрамы.

Не интересуясь выходом или тысячью способов умереть, Гея осмотрелась в поисках подсказки, где спрятано то, что лишь Люк и она знала. То, что Люк не желал, чтобы Гея нашла.

Приглаживая свой костюм для апокалипсиса, Люцифер подошёл к Гее.　

— Ну, раз мы добрались, как бы найти рычаг и выйти отсюда? Мне не помешала бы пенная ванна.

От отвращения на её лице, он покраснел. Смутился?　

— Ванна? После сражений ты, обычно, хочешь трахаться. — Она бы добавила, что жёстко трахаться. Ничто так не разжигает огонь страсти, как хорошая драка. После такого путешествия, Гея никогда так долго не оставалась одетой.

— Не нужно пошлить, моя будущая королева. Твоим милым ротиком лучше…

Она не могла позволить ему закончить, иначе просто бы его побила. Поэтому закончила словами настоящего Люцифера:

— Сосать твой член. Это намёк мне встать на колени? — Она облизнулась.

Он фыркнул. Буквально фыркнул и отпрыгнул. Гея подавила желание швырнуть в него туфлю, особенно заметив, что его записывают.

Жнец тоже это заметил.

— Что ты делаешь? — прошипел Миктейн на ухо Мэриголд.

— Записываю видео, — беззаботно ответила ведьма. — Если прежний повелитель вернётся, мне нужен будет рычаг давления, чтобы заполучить храм, на который положила глаз.

Он выгнул брови.

— Планируешь его шантажировать?

— Да. Если Владыка Ада станет прежним, и он и мой отец будут так гордиться.

Да, Люцифер будет сиять от гордости, когда его будут шантажировать, хотя изо всех сил будет стараться уничтожить запись. Убийство Мэриголд означало начало войны с её отцом — Зевсом, и это тоже возможный сценарий, но только в случае возвращения настоящего Люцифера. Если они найдут его чёрное сердце. Не «если», а «когда».

— Что дальше? — спросил Ниалл, который остался лишь в килте и ботинках. Рубашку с него сорвала Аэлла после первой драки. Она заметила, что для старика Ниалл не так уж и плох, на что Ниалл решил показать ей «старика». Но, к несчастью, на него что-то напало, не успел он снять килт.

— Мы в конечной точке нашего путешествия.

— И куда теперь идти? — Теперь, когда над головой не нависал топор опасности, Ниалл расслабился. То есть опустил меч, кончик которого завис в сантиметре от земли, а Ниалл покачивал им в сторону дыр в стенах.

Если начать швыряться камни в дыры, ничего не выйдет

— Ни куда, а за чем, — поправила Гея. — Мы пришли сюда найти сердце Люцифера, которое хранится в одной из этих пещер.

— Чёрт подери, их тут тысячи, — воскликнул Реми. — И как мы найдём нужную?

— Не такая уж и проблема, — заметила Изабель.

— Вы берёте тысячу слева, а мы справа, — указала Аэлла, но Гея подняла руку и покачала головой.

— Не надо. Я могу его найти.

— Ты знаешь, где оно? — спросил Миктейн.

— Не совсем. — Даже ей Люцифер полностью не доверял. На самом деле, он вообще никому не доверял, так что ни ей, ни кому бы то ни было ещё, он не позволял видеть в какой дыре лежит сердце, а сильное заклинание добавляет трудности найти орган. — В качестве дополнительной защиты, сердце перемещается. Иногда раз в час, а иногда каждую минуту. — Не существовало карты или маршрута к сердцу.

— И как тогда найти его? — спросил Фелипе, втягивая носом воздух. — Здесь нет никаких запахов. Даже наших. Ни следов, ни звуков. По крайней мере, я не чувствую. Ты что-нибудь слышишь? — спросили он Дженни, дочь Урсулы, которая убивала голосом. Буквально. В основном, они могут это контролировать, благодаря амулету, который практически подавляет эффект. А те, кто полностью лишён слуха, как Фелипе, к этому были равнодушны. Но такие были редкостью, а Дженни потеряла амулет, когда пела песни дерущимся на дубинках титанам. Поэтому Дженни просто кивнула. Умница, иначе, он все захотели бы покончить с собой. — Такое практически невозможно, — закончил Фелипе. — И это говорит любопытный кот.

— Мы можем найти сердце, благодаря другим чувствам, — произнесла Гея лучшим тоном Матушки Природы. Зловещие слова помогли создать легенду, как настаивал Люцифер.

«Ох, Люк, как я по тебе скучаю».

Уже скоро она вернёт своего Люцифера. Ей просто нужно найти его сердце.

Глубоко вздохнув, она закрыла глаза, расслабилась и запрокинула голову, но напряглась, услышав, как Люцифер с печалью в голосе произнёс:

— Ты этого не хочешь. Оставь всё как есть. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Именно поэтому я и должна это сделать, — ответила она. Добру не место в теле её возлюбленного.

Раскинув руки, крепко зажмурившись и отпустив чувства, Гея искала крошечное семя, которое засунула в угол коробки для сердца Люцифера. Предосторожность, чтобы она могла найти его в случае необходимости. И эта необходимость настала сейчас.

Забавно, что изначально Гея посеяла это семя, опасаясь, что однажды ей придётся остановить неистового, вышедшего из-под контроля Тёмного Лорда. Но вместо этого она хотела вернуть его.

«Где ты, моё маленькое семя?»

Гея никак не отреагировала на вопль, когда любопытный котёнок сунул лапу туда, куда не следовало, и не обратила внимания на крик:

— Чёрт возьми, что это там лезет из норы?

Она задвинула крики команды приспешников, пытающейся отбиться от защиты катакомб, ища искру жизни, которую оставила в ящике. Многие считали семена неактивными, мёртвыми, пока те не посажены в почву и не взращены. Неправильно. Семена — это жизнь. И, как таковые, они могли позвать её.

«Поговори со мной, мой малыш. Где ты прячешься?»

Слабая-слабая вибрация. Не открывая глаз, Гея повернулась в сторону этой вибрации. Вновь и вновь она ощущала её. Крошечный маячок звал Гею, и она шла к нему, её ноги оторвались от земли, зов семени вёл. Открыв глаза, она поняла, что высоко парит, а перед ней множество ходов, но она знала, какой именно нужен. Она сунула руку в дыру, но не дотягивалась. Гея не отчаялась и продолжила тянуться, камень плотно обхватил руку, но она знала, что это всего лишь очередная уловка, чтобы не дать неосторожным обнаружить драгоценную тайну.

Самыми кончиками пальцев она коснулась холодного металла. Просунув руку в дыру, как можно глубже, она ухитрилась обхватить коробку и медленно вытащила её. Хотя камень и не горел желанием расстаться с добычей, уступил, позволив вынести шкатулку с сокровищем. Коробка вновь зацепилась у самого края — очередная попытка остаться внутри.

— Ох, нет, — проворчала Гея, сильно дёрнув шкатулку. После чего прижала её к груди и опустилась на землю, в круг демонов и ведьм.

Люцифер не присоединился к ним, а надулся, повернувшись спиной, и это раздражающее движение так напоминало его прежнее «я».

Не успела она коснуться земли ногами, как опустилась на колени, положив драгоценную ношу и испытывая облегчение от того, что держала её… пока не увидела сломанный замок. Его обломки висели металлическими кусками. Вторым зрением, которым Гея может видеть скрытое от тех, кто не обладает магией — она ясно различала, что письмена заклинаний, когда-то защищавшие ящик, теперь висели на щупальцах.