Не давая своему разуму соскользнуть в очередную нисходящую спираль, он тихо выругался и схватил ключи от машины.

В спортзале все было как обычно занято, и Харви огляделся, чтобы посмотреть, нет ли поблизости Тони, нуждающегося в спарринге с кем-то, кто мог бы надрать ему задницу, чтобы ему не пришлось чувствовать мучительную вину, которая в настоящее время ползла по его коже и осела глубоко в костях. Он и только он один был причиной того, что он был в этом беспорядке. Как только он закончит здесь, он позвонит майку, чтобы выработать стратегию, но прямо сейчас его душевное состояние требовало только одного: бокса.

— Эй, Харви! — Высокий голос заставил его обернуться и увидеть Тайлера, стоящего позади него, невысокого мужчину, хотя и худощавого, все еще недостаточно угрожающего для того, что нужно было Харви.

— Привет, Тайлер. Ты не видел Тони поблизости? Я надеялся провести с ним несколько раундов.

— Нет, он еще не приходил, но я счастлив выйти на ринг вместе с тобой, — сказал он взволнованно, начав резко бить себя кулаком, подпрыгивая вверх и вниз.

Харви с трудом сдержал смех. Может быть, коротышка здесь именно то, что ему нужно.

— Хорошо. Пойдем.

Вскоре Тайлер отбивал удары с любого возможного угла, этот человек не мог сравниться с теми лишними дюймами и фунтами, которые были у Харви. Но Харви должен был отдать ему должное за то, что он еще не отступил.

— Почему бы тебе не выбрать кого-нибудь своего размера, — пророкотал низкий голос.

Харви поднял глаза и увидел, что Тони надевает перчатки.

— Эй, чувак, ты хочешь занять место Тайлера? Я думаю, что он готов к перерыву.

Тайлер не возражал и вместо этого быстро исчез, прежде чем Харви или Тони заметили, что он ушел.

Выпустив свое разочарование на своего нового противника, Харви на этот раз взял верх, собирая свои удары слева и справа. Его разум, казалось, опустел, и у него не осталось ничего, кроме интуиции, атакующей и защищающей, как будто это было самой естественной вещью.

— И что же ты сделал, Харви? Тренировался в свободное время? — Удивился Тони, и тут ему в лицо попал еще один удар.

— Нет, — левый джеб. — У меня только что было самое ужасное утро, — левый джеб, правый хук. В ту минуту, когда Харви позволил своим мыслям вернуться к тому, что произошло, он потерял свое преимущество и доминирование, которым он так умело владел всего лишь мгновение назад.

Подняв руки к лицу в знак защиты, Тони спросил. — Да? Хочешь поговорить об этом? — Он нанес удар и пронзил защиту Харви, поэтому он продолжал строить свою атаку более короткими ударами, пока не понял, что он может пойти на прямой удар.

Хук правой угодил Харви прямо в челюсть, вызвав в его мозгу волновой эффект, и это выбило его из игры.

— Вообще-то нет.

Харви попытался сопротивляться, но промахнулся, вместо этого ему пришлось блокировать один из ударов Тони и потерять равновесие, упав обратно в канаты.

— Ну же, Нью-Йорк, ты же только что так хорошо справлялся.

Раньше, когда он получал по заднице от кого-то кто больше и лучше его, физическая боль заглушала эмоциональную. Но это был один из тех редких случаев, когда физическая боль почти не ощущалась. Все, что испытывал Харви, были страх, беспокойство и чувство вины, уже присутствующие в его теле, и каждый удар, который он должен был выдержать, только усугублял его, беспомощность делала его почти невосприимчивым к нападению своего противника.

Еще один удар в лицо, и Харви опустил руки, заставляя Тони смотреть на него с беспокойством.

Стиснув челюсти в попытке удержаться от слез, Харви хотел и почти умолял высшую силу, чтобы у него было достаточно сил, чтобы продолжать, но по прошествии нескольких секунд он знал, что должен бросить полотенце, не совсем желая сломаться посреди тренажерного зала.

— Эй, ты в порядке? — Осторожно спросил Тони, видя, как этот обычно крутой парень съеживается прямо у него на глазах.

Быстро отведя слезящиеся глаза, Харви сказал, что это не так, и покинул ринг.

***

Майк был удивлен, увидев имя Харви, мелькнувшее на его телефоне. Он тщетно пытался поговорить со своим другом с тех пор, как Донна сообщила ему и Рейчел о разрыве, звонил каждый день, иногда по нескольку раз на дню. Но прошло уже больше недели, а Харви так и не вышел на связь. К этому времени Майк уже сильно волновался.

— Харви! Я пыталась дозвониться до тебя. Как ты? Ты в порядке? — Он не мог произнести эти слова достаточно быстро.

На линии некоторое время стояла тишина.

Была причина, по которой Харви избегал этого разговора. Он знал, что вообще не сможет говорить, поэтому звонить было бесполезно, но он хотел и должен был поговорить со своим другом, так что он попробует.

— Она ушла, Майк, — это было все, что он смог сказать, констатация факта.

— Харви, с тобой все в порядке? Я волнуюсь. Я хотел приехать и повидаться с тобой, но твоя секретарша сказала, что тебя нет в городе, и она не сказала мне, где именно.

— Я в Бостоне. Мне нужно было уехать отсюда.

Испытывая некоторое облегчение от того, что ему не придется проходить через все это одному, Майк все еще чувствовал себя виноватым. Донна жила с ним и Рэйчел всю прошлую неделю, и он даже не был уверен, что Харви знал об этом. — Как ты там держишься?

— Она у тебя?

Это прозвучало почти как обвинение, но Майк знал, что это говорит боль.

— Я обзвонил всех ее друзей. Ее нет в городе, — добавил Харви.

— Она здесь, Харви.

Поражение-вот и все, что чувствовал Харви. Все это время и его предположительно лучший друг даже не поделился с ним этим.

Когда единственным ответом было «я должен идти», Майк понял, что их дружба также будет затронута их разрывом. Это был единственный момент, когда Майк пожалел, что помог Донне и, следовательно, выбрал сторону против своего лучшего друга. Только время покажет, способны ли они сдержать этот урон и двинуться вперед.

— Харви, ты хочешь, чтобы я приехал туда? Потому что я вылечу следующим же рейсом.- Внезапно Майк забеспокоился еще больше.

— Нет. Со мной все будет в порядке, — солгал он. — Я поговорю с тобой позже.

На этот раз, когда началась паническая атака, Харви даже не сопротивлялся ей. Вместо этого он позволил волне захлестнуть себя и утопить в полном страдании. Потому что внезапно жизнь потеряла всю свою привлекательность.

В следующий раз, когда они разговаривали, все, что Майк смог сказать своему другу, было то, что Донна уехала из Сиэтла, что не было ложью. В их последующих разговорах Харви спрашивал о ее местонахождении, и Майк нен охотно лгал, говоря, что, насколько ему известно, она вернулась в Нью-Йорк.

Через некоторое время он просто перестал спрашивать.

***

— Макаллан 18.

— Извини, парень. У меня нет Макаллана. Может ты хочешь Лагавулина? Гленфиддич?

У них даже не было его любимого напитка. Может ли этот день стать еще хуже? После разгрома в спортивном зале Харви сел в свою машину и ехал до тех пор, пока у него не кончился бензин, останавливаясь у своего любимого наблюдательного пункта, только чтобы посмотреть, как собираются облака, сигнализируя о плохой погоде впереди.

Он позвонил майку, но его перебросило на голосовую почту. Не желая беспокоить его прямо сейчас, он не оставил сообщения. По мере того как проходили часы, он все больше отдалялся от источника своего нынешнего душевного состояния. И вот теперь он оказался в баре, вынужденный выбирать между двумя, не лучшими вариантами, о которых он на самом деле и не просил. Какая ирония.

— Ладно. Давай «Лагавулин».

Потирая висок, чтобы унять стук в голове, Харви хотел, чтобы этот день уже закончился. Чувствуя, что за ним наблюдают, он посмотрел в конец бара и увидел, что на него смотрят два глаза. Красные накрашенные губы были открыты, когда язык дразняще обводил сначала верхнюю, затем нижнюю часть, ни разу не нарушая зрительный контакт.

На мгновение очарованный красотой, которая, казалось, смотрела на него, он не двигался, молча смеясь над тем, как жалко он себя чувствовал, вспоминая дни, когда он бы ухватился за возможность представиться как лучший клоузер Нью-Йорка.