— Ладно, кончай с ним, — буркнул господин в золотых очках.

— Что?! Как кончай?! — Пленник сделал попытку вывернуться, но громила приподнял его и повернулся к краю.

— Стой! Идиот! — рявкнул на него господин в золотых очках. — Сдурел совсем? Нам только полиции не хватало… Отвези домой и напои до беспамятства! А вот если начнёт болтать, когда протрезвеет — тогда точно сдохнет.

Лишние трупы господину в золотых очках были не нужны. К тому же, ничего криминального он пока не сделал. Подумаешь, мягко попугал одного простофилю. Зато узнал то, что хотел. Правда, что-то подсказывало господину в очках, что с Марком Лисовским подобными методами разговаривать бесполезно и нужную информацию будет чрезвычайно сложно получить. Но есть иные способы, не менее действенные. Или даже более…

Глава третья. Вопросы мистические и не очень

Метафизика для человека зачастую сводится к одному вопросу: что будет за гранью жизни? О смерти говорят гораздо больше, чем о любви. Ей посвящено огромное количество произведений человеческого ума, начиная от коротких эпитафий на кладбище и заканчивая творениями великих классиков вроде Толстого и Достоевского.

Мы не знаем, что нас ждёт после окончания нашего земного существования. "Какие сны в том смертном сне приснятся?" — вопрошал Шекспир устами принца Гамлета. А действительно, какие? И приснятся ли вообще? Нам свойственно робеть перед потусторонним миром — антиподом живого. С нежного возраста крутится наша фантазия вокруг могилочек, косточек, гробиков, щекочет нервишки, ворочается липким комом под рёбрами. Мы фантазируем, создавая искусственный страх, чтобы получить прививку, как от оспы — и избавиться от настоящего страха смерти. Но достичь иммунитета невозможно и страх смерти продолжает в нас существовать вопреки всем стараниям.

По природе человека, склонного видеть самое таинственное и мистическое именно в смерти, большинство легенд и загадок Петербурга связанно с этим явлением. Тут и Медный Всадник, который сходит по ночам со своего пьедестала и скачет по улицам, и призрак Распутина в ротонде на Гороховой, и духи сорока заживо погребённых в 1917 году священников на Смоленском кладбище. Главной "тайной" Обводного канала становится якобы найденное под ним в 1923-м году языческое капище, на котором совершались кровавые жертвоприношения, и "прославляется" Обводный числом канувших в нём после этого самоубийц. Марсово Поле искатели тайн и загадок признают местом шабаша нечистой силы. Привезённые из Фив сфинксы, по легенде, несут на себе мистические заклинания, при помощи которых египетский фараон Аменхотеп оживлял мумии…

Питер выставляется городом, погружённым в метафизику, в пугающий, но привлекающий мир духов, порождённых убийствами, кровавыми жертвоприношениями и погребениями без соблюдения необходимых ритуалов. Никому в голову не приходит, что наши человеческие ритуалы для Бога — ничто. Душа умершего всё равно предстанет пред Ним и отправится туда, куда Он определит. Или вы воображаете, что большевики, закопавшие живьём сорок человек, или масоны, творившие свои обряды в ротонде на Гороховой, сильнее Бога?

"А привидения? А ожившие мумии и призраки?" — возмутится материалист. Эти почему-то особо охочи до мистики, несмотря на всех основоположников научного атеизма, марксизма и прочих измов, которых они почитают сильнее, чем верующие — Библию. Ответ прост: окружающий нас воздух полон падших духов и они являются нам в том виде, в котором мы жаждем их лицезреть. Когда люди верили в чертей — те и являлись им в виде козлоногих рогачей. Сейчас черти не в моде и большинство предпочитает верить в летающие тарелки, зомби и прочую подобную чепуху. Вот и видят то, во что верят.

Игорь Сергеевич Сокольский за свою бурную жизнь встречал достаточно реальных ужасов, творимых людьми. Может, поэтому он не пугался мистики. Человек со своей индивидуальной, нелогичной и зачастую непонятной психикой и логикой — вот загадка, похлеще надписей на египетских гробницах и завывающих звуков в каком-нибудь заброшенном особняке на окраине города. И даже если ты сталкиваешься с неким "необъяснимым явлением", о котором все вокруг повторяют как заведённые: "Мистика, мистика…" — ты должен помнить, что объяснение есть и оно вполне материально. Нужно лишь захотеть его найти.

Задача таких учреждений, как УВР ФСБ, полиция или прокуратура — искать реальные факты и причины даже самого таинственного происшествия. Поэтому документы, которые изучал сегодня Сокольский, его совершенно не убедили. Никакой мистики! Одно чистое разгильдяйство и нежелание доводить странное расследование до конца. Но чего он хочет? Дело-то было ещё в конце девяностых. В стране бардак, никто не жаждет работать, зато все озабочены тем, как бы побольше взять и поменьше дать. Были, безусловно, и светлые стороны, но где-то за пределами описываемых в докладной записке событий.

— Я тебе лучше на словах расскажу, — предложил Матвей Киппари, который и раскопал все эти сведения для Сокольского. — А ты прикинешь по бумагам детали.

— Валяй, — предложил Сокольский, устраиваясь за столом поудобнее.

— Жил-был Петя Иванов, — начал Мотя. — В школе учился, в армии служил. Получил черепно-мозговую травму, после чего подчистую уволился и стал искать себе места под солнцем. И не просто места, а такого, на котором было бы побольше денег и удовольствий.

— Ты эту часть можешь сократить, — подсказал Сокольский, перелистывая бумаги. — Историю того, как честный парень Пётр Осипович Иванов сделался криминальным авторитетом по кличке Большой Иван, я наизусть знаю.

— Хорошо! — покладисто согласился Матвей. — Я только сделаю пару акцентов. Вдруг ты забыл или читал невнимательно.

Сокольский тихо вздохнул, но возражать не стал.

— Была у Большого Ивана тайная страсть, она же — больное место. Он боялся высоты и одновременно жаждал от своего страха избавиться. По этой причине, любимой казнью для тех, кто провинился, было у Ивана сбрасывание виноватого с различных высотных объектов: верхних этажей недостроенных зданий, разводных мостов, башенных кранов. В общем, развлекался Ваня как мог, но не помогало. Собственный страх не проходил. Тогда он купил вертолёт! Милый такой двухместный "пузырь" — Робинсон R22. Кто-то ему помог достать эту игрушку, с помощью которой Иван стал лечить свою фобию.

— Интересно! — признал Сокольский, отложив пачку бумажек. — Я не знал, что у Большого Ивана была фобия.

— Я тоже не знал, — весело сообщил Мотя. — Но случайно обнаружил приложенный к делу счёт. Наш Ваня лечился у настоящего психиатра, частным порядком. За хорошие деньги. Но управлять вертолётом самостоятельно так и не смог, летал с пилотом. Делал это редко, только когда хотел пустить кому-то пыль в глаза. А на сохранившейся аудиозаписи он жаловался своему доктору, что на него ступор нападает, когда этот, с позволения сказать, аквариум с пропеллером поднимается выше десяти метров.

— Короче можешь? — спросил Сокольский, глянув на часы.

— Могу! В 1999-м году у Большого Ивана возник серьёзный конфликт с одним молодым, но подающим надежды бизнесменом. Паренёк не захотел платить и оказал такое умелое сопротивление, что перед Иваном встал вопрос: "Или — или". Не перешибёшь хребет двадцатишестилетнему пацану — тебя перестанут уважать. И Большой Иван приговорил нашего юного бизнесмена к смерти. Все были уверены, что бедняге осталось от силы несколько дней до снайперской пули или крыши какого-нибудь недостроенного его же фирмой здания. Но внезапно Большой Иван разбивается вместе со своим вертолётом. Вот такая история!

Мотя всплеснул руками, сел за стол и воззрился на Сокольского с видом довольного кота, который ожидает, что сейчас у него спросят, куда он девал сметану.

— Я читал материалы дела, — осадил его Сокольский. — Точнее, того, что выдали за расследование. Никому не хотелось напрягаться из-за бандита Иванова.

— Да! В том-то и дело! — воскликнул Мотя и придвинулся ближе. — Я собрал воедино то, что было установлено следствием и то, что можно было восстановить по другим источникам. Первое: в двухместный вертолёт помещался только сам Иванов и его пилот. Второе: на месте аварии нашли только одно тело — самого Иванова. Третье: его пилот таинственно исчез и нашёлся лишь через несколько дней. Оказалось, что накануне катастрофы он выпил с кем-то, не помнит с кем, палёной водки, отравился и попал в заштатную больничку без документов. Заметь: человек он был непьющий и хозяина, то есть, Большого Ивана, боялся как огня. Но уговорил же его некто пить какую-то дрянь! Кто рулил "аквариумом" в его отсутствие — неизвестно. — Мотя сделал короткую паузу, чтобы акцентировать на своих словах. — Сопровождающие Иванова утверждают, что не признали чужака. Да и как признать, когда на нём шлем, наушники? Никому в голову не пришло, что на закрытую территорию, в самое сердце владений Большого Ивана, проникнет злоумышленник и займёт место пилота!