Сегодняшний день, с самого утра как-то не задался. Во-первых, мы все довольно поздно проснулись. Матушка даже умудрилась проспать утреннюю дойку и вскочив, и кое-как одевшись, побежала с ведром на улицу, а батюшка проснулся угрюмый и злой. Я поглядев на него, громко топающего и что-то ищущего по горнице, присела на лавке и спросила:

— Пап, ты че ищешь?… Можетя видела…

— Ничего, — буркнул недовольно отец, и продолжил возится по горнице, нервно расставляя по местам лавки и обеденный стол.

Проснулись братья, увидев, что солнце уже давно поднялось, повскакивали с печи и стали быстро натягивать вещи:

— Бать проспали… — сказал, натягивая штаны, Бенеш.

— Да вот же, стольк времени потеряли, теперь до самого заката не приедем… — бубнил рассержено Бивой, натягивая рубаху на голову.

— Да что уж теперь… — бормотал Отомаш, обувая лапти.

— Да куда разогнались-то? Дома сегодня будем… — раздраженно проговорил отец, ставя лавку на ее законное место.

Братья удивленно переглянувшись между собой, посмотрели на сердитого отца и Отомаш спросил:

— Так не собирались же сегодня отдыхать, вроде… Или дело какое другое?

— Нет, не поедем и все! Идите вон, скотине лучше дайте, чем попусту языком молоть. — с каждым словом все громче, кричал, на настороженных братьев, батька.

Парни опешив, изумленно понаблюдали за возящимся по горнице батькой, и тихо, и молча вышли в сени. Я сидела на своей лавке слегка ошарашенная, за все время, что я здесь, чтобы не происходило, отец никогда не повышал голос, а тут накричал на мальчишек, и причем не за что. Что такое могло случиться, чтоб он, как зверь в клетке, сердито двигал мебель, не поднимая от пола глаз?

— Бать стряслось чего? — спросила я, провожая его взглядом.

Батюшка обернувшись, затравленно посмотрел на меня и тяжело выдохнув, как будто весь воздух из легких выпустил, как-то скрючившись отвернулся и быстро вышел из избы. Я растерянная, стала сползать со своей постели и натягивать сарафан. В этот момент, поднялась Боянка, встрепанная, как воробей, она сонно зевая и шаркая ногами по полу вышла из-за печи и не открывая глаз, стала переплетать косу, по пути к двери, из дома. Я вышла за ней следом и отправилась в отхожее место за свинарником. Пока шла по двору, мне на встречу попалась недовольная матушка, видимо и ока уже успела пообщаться с неприветливым батькой… Улыбнувшись ей, как можно более радостно, я помахала ей рукой, она нехотя выдавила ответную улыбку и пошла в сторону избы, а я проследив, пока мама скрылась за углом, отправилась дальше в сторону свинарника. Близнецы стояли у колодца, наполняя ведра водой и нося их к загону поросят. Братья были хмурые и не болтали, как обычно…. Да уж, устроил нам всем батюшка «доброе утро». Дойдя до своей цели, я сделала свои дела и направилась к бане, чтоб умыться, войдя внутрь, застала в ней умывающуюся Боянку.

— Боян, плесни мне из чана теплой воды пожалуйста.

Сестра утерев лицо полотном, взяла ковш и набрала мне, из высоко стоявшего, медного котла воды и налила в таз.

— Спасибо — буркнула я, продолжая думать о поведении батьки и принялась умывать лицо.

— Боян, а что вчера было, ну, когда меня матушка спать унесла?… — спросила я, закончив умываться, вытираясь.

— Да ничего не было, посидели покуда солнце совсем не зашло, столы прибрали и тоже спать отправились… — вспоминая, ответила девочка.

— А с батькой ничего необычного не случалось… может поругался с кем? — щурясь на сестру, уточнила я.

— Да нет вроде, я особо и не смотрела за ним… Мы с Цветанкой болтали, она мне такое про Мстишко рассказала, ты упадешь….

— Погоди, может к отцу подходил кто? Матушка тебе не говорила? — перебила сестру, не желая слушать очередную сплетню

— Да нет, а чего стряслось? — приподняв брови, спросила девочка.

— А ты разве не слышала, как он на братьев с утра накричал? Я думала, ты от этого проснулась… — хмурясь, сказала я.

— Нет, я просто, как глаза открыла, смотрю мамки нет, ну думаю тогда вставать пора… — озадаченно ответила Боянка.

— А чего кричал то? — спросила сестрица.

— Да ничего, просто проспали все, ну мальчишки с печи подорвались и давай быстрее одеваться, Отомаш его что-то спросил, а он, как рявкнет: «идите скотину кормите, чего языками мелите»… — подражая отцу, описала произошедшее я.

— Что прям накричал? — удивилась Боянка, вытаращив глаза.

— Ну да. Вот я и подумала, может его вчера кто разозлил, и он не отошел просто… — пытаясь найти причину, пробубнила я.

— Не знаю, ну может ничего страшного… На поле поедет отойдет… — бормотала девочка.

— Так, они сегодня дома остаются…вроде. — сказала я.

— Да уж, ну ладно… поостынет никуда не денется… удовлетворенно проговорила сестра.

Мы вышли из бани и пошли в избу. Войдя в горницу увидели матушку, возящуюся у печи и греющую, оставшуюся с праздника, кашу. Не дожидаясь просьбы стали накрывать на стол, я расставляла стаканы и ложки, Боянка доставала с полки миски, пироги, а затем разлила молоко по стаканам. Я приметив в углу у печи маленькую, травяную метелку, стала сметать с пола мусор, оставшийся после вчерашнего обряда, в кучку. Закончив, смела все на совок и понесла на улицу. Выкинув мусор, вернулась в избу и уселась на свое место на лавку за столом. Матушка поставив котелок с кашей на стол, сказала:

— Доча пойди, позови всех к столу… — обратилась она к Боянке.

Сестра кивнув, встала с лавки и пошла во двор, созывать мужчин. Матушка села на лавку рядом со мной и оперла голову о руки, стоящие домиком локтями на столе. Женщина была удручена и задумчива. Я молча наблюдала за ней и не найдя чего получше, просто прижалась к ее боку крепко обняв, матушка посмотрев на меня, обняла в ответ. Так мы и сидели, пока все не собрались. Усевшись за столом, все принялись завтракать. Атмосфера была отвратительной, все понимали, что что-то не так, но никто не хотел выяснить, в чем причина. Ну, не мне здесь порядки менять, явно, так что, я тоже молча ковырялась в своей тарелке. Позавтракав, все разбрелись по двору, заниматься кто чем.

Сегодня матушка решила заняться стиркой, видимо, так она боролась с плохим настроением, потому что грязных вещей было немного и обычно, ради такого количества, матушка стирку не затевала. Я бродила по двору, пока они с Боянкой выстирывали белье в бане. Заскучав, отправилась на огород, прополола грядки, медленно переходя от одной к другой, по выщипывала траву в междурядьях. Подумав, решила заняться гимнастикой и отойдя на свободный пятачок, сделала зарядку. Не решив, чем еще заняться, ушла под свою яблоню и просто сидела и наслаждалась теплыми солнечными лучами, бегающими по моему лицу, сквозь листву.

Умудрившись задремать, проснулась услышав, что в бане открылась дверь и раздался матушкин голос,

— Ну вот щас отполощем на реке и все пойдем обедать, хорошо, что стирки пока не много скопилось… — говорила уже весело матушка.

— Да хорошо, пойдем скорее, а то я Цветке сказала, что приду к ней сегодня. — проговорила Боянка.

Я поднялась со своего места и направилась к ним, оглядев наших хозяюшек, приметила у обеих по корзине белья в руках и увязалась за ними на речку. Шли мы неспешно, матушка была довольной и радостной, я решила не терять возможность и спросила:

— Мам, а почему вчера во время обряда, когда Боянка по лавке ходила, колокольчики звякнули и свет вспыхнул? — заглядывая в лицо матушке, обогнала я ее.

— Так предки услышали, вот и знак подали, что пора, значит сила в поневу вошла… — ответила улыбаясь, глядя на меня женщина.

— А,как она в поневу входит?

— Ну… слова ритуальные, что Боянка произносила прадедов наших на обряд призвали… а те силу свою, что их души после смерти имеют, в поневу поместили и когда наполнилась она, они знак дали, что пора ее забирать… тогда Боянка и впрыгнула… — объяснила матушка.

— А-а-а, ясно, а зачем она вчера, до обряда, на реке стояла? — спросила заинтересованно я.