Мы катились очень быстро, собирая практически все кочки по дороге и подпрыгивая при тряске. Заснуть и перетерпеть дорогу у меня не получилось, играть с кем-то при такой тряске, возможным не представлялось, поэтому я просто читала про себя любимые стихи:

"Буря мглою небо кроет,

Вихри снежные крутя"…

Закончив читать, завалилась в своем импровизированном гнезде и все же уснула. Проснулась от того, что сползла на пол телеги и нещадно подпрыгивала, и дергалась, ползая от тряски по дну. Матушка сидела на против с ужасно недовольным и уставшим лицом, видимо не мне одной отцовский энтузиазм, встал колом… Обернувшись к батьке, она стукнула его по плечу, прокричав:

— Гоймир, а ну останови живо! — батька притормозив, обернулся к ней, непонимающе разглядывая и недоумевая, чего это матушка, вдруг такая злая.

— Прекрати так коня, гнать! Мы устали уже, от этой не заканчивающейся тряски! — и принялась, спускаться с телеги. — Веда, писать пойдешь? — спросила зло женщина. Я все еще не отошедшая от того, что мир болыие не вертится, как на аттракционах, просто ей кивнула и подползла поближе к краю телеги. Матушка вынула меня и направилась к ближайшим кустам.

— Ну, чего ты Чипрана? Зато раньше дома будем… — поинтересовался, уговаривая мать, батька.

— Никуда твой дом не денется! Приедем, как приедем и не че над нами измываться!

— прокричала ему матушка, не останавливаясь. Управившись, мы пошли назад, батюшка сидел недовольный и поджимал губы, видимо обиделся, что мы не поняли в его благородном стремлении. Матушка усадила меня, а ей помог забраться Отомаш:

— Трогай, но тихонько, чтоб кишки изо рта не выпрыгивали. — улыбаясь, разрешила матушка. Оглядевшись вокруг, я заметила знакомую полянку, на которой мы останавливались на ночь и на которой нас чуть не загрызли волки. Так не вспоминать! Все обошлось и ладно… Да тут полдня всего осталось. С какой же скоростью мы ехали, что уже здесь оказались? С ума сойти, не зря матушка, так разъярилась… Посидев пару минут, я поняла, что голодна:

— Мам, я есть хочу, есть у нас че-нибудь? — обратилась я к женщине.

— Да, давайте отобедаем, — и принялась рыться в корзине доставая из нее котелок, накрытый тряпочкой и полотенце с пирогами и хлебом. Отомаш увидев, что мы достаем еду, перелез к нам в кузов и схватил пирог.

— Наконец-то батька остановился, а то я ему и так, и эдак, а он гонит и все. — сказал, жуя парень.

— Гоймир, пирог будешь? — спросила мама, подмигивая и корча нам смешные рожи.

— Не буду, я дома поем. — обиженно буркнул батька и стегнул коня, тот побежал чуть быстрее, но уже не так, чтобы мы были не довольны. Боянка и Зелеслав, тоже принялись есть. Странно, что в кусты они с нами не пошли, уже полдня в пути… — подумала я. Пообедав, матушка собрала остатки и тронув Боянку за плечо, кивнула ей в сторону батьки:

— Бать останови, писать хочу — попросила сестрица, улыбаясь. Батька что-то бурча, притормозил:

— Зелеслав ты ке хочешь? Тоже сходи, что ж теперь каждую версту останавливаться? — спросил недовольно отец.

— Нет пока, — ответил мальчик, улыбаясь матери. Да у нас тут заговор, и все дружат против батькиной езды. — посмеялась я про себя, над поведением родных. Вернулась Боянка, и мы поехали дальше. Километра через два, попросился Зелеслав. Батька остановил коня вновь, бурча уже на тон громче, мамка тихо посмеивалась… Отомаш сошел сам, пока мы не тронулись с места, дожидаясь Зелеслава. Не хочет видимо, в этом розыгрыше участвовать. — решила я.

— Матушка, а вода есть? Мне бы щеки и шею солью протереть, а то опять зудеть начинает. — матушка кивнула, полезла в какую-то корзинку достала миску и тряпочку с каким-то содержимым, вытряхнув ее в миску и плеснула туда воды.

— Я соль сразу приготовила. — сказала матушка, подсаживаясь ближе и протирая мне лицо, шею и ноги, торчавшие из-под сарафана.

И мы вновь отправились в путь. Ехали уже приемлемо и я снова уснула на своем "мешковом троне". Проснулась, когда уже было темно, рядом раздавался лай собак. Мы проезжали по деревне в сторону дома. Сев и оглядевшись, ничего не различив, просто ждала, когда доедем. Матушка сидела уже рядом со мной, обнимая и укрывая одеялом. Зелеслав ерзал, накрываясь своим, также, как и Боянка. Вот, батька подъехал к очередным воротам и наконец, остановил коня. Мы стали, выбираться из телеги. Из калитки вышли Бивой и Бенеш:

— Уже прибыли! А мы вас токмо, завтра ждали. — говорили хором радостные братья, помогая матушке со мной и Боянке спуститься. Матушка понесла меня в избу, войдя усадила на лавку:

— Подождешь, как управимся с вещами, и я тебя искупаю? — спросила, гладя меня по щеке и заглядывая в глаза.

— Да подожду. — кивнула, улыбнувшись.

Матушка вышла, а вслед за ней, вошли близнецы с мешками и принялись, их сгружать в угол под моей зыбкой. Я просто смотрела на них, положив мешки и обернувшись ко мне, братья оба замерли, таращась на меня. Я сразу поняла, что они разглядели при свете мою малопривлекательную мордочку.

— Я не заразная. — сразу с места в карьер начала я. — Петушков сладких много съела, вот и обсыпало, но все заживет. Не че на меня так смотреть! — громче чем хотелось, выкрикнула я.

— Ну хорошо, что пройдет. — проговорил спокойно Бивой.

— Главное не заразная — пробубнил Бенеш, за что брат дал ему подзатыльник со словами:

— Ты че несешь дурень? — Бенеш почесывая пострадавший от своей прямоты затылок ответил, обращаясь ко мне:

— Извини не то хотел сказать, не обижайся Ведка. — мило улыбаясь, извинился Бенеш.

— Ничего, я понимаю, как оно видится, жуть… — улыбнулась я, не обижаясь.

Братья ушли, дальше выгружать телегу, скоро управившись, мамка пришла за мной. Она взяла чистые вещи в сундуке, и мы отправились с ней в баню, искупавшись и искупав меня в череде, которую она поставила, настаиваться до этого, вернулись в избу. Родные занимались кто, чем: Боянка ушла в баню, батька прихлебывая, ел щи, близнецы копошились в мешках с вещами, Отомаш укладывался спать на печь. Меня матушка напоила молоком, накормила сваренными теткой Квасеной щами и уложила, спать в зыбку.

Наконец-то дома. — подумала я, засыпая.

Кукареку-у-у….

— Вот и настал обычный, новый день. — проснувшись, с криком петуха и топотом Зелеслава, подумала я. С той знаменательной поездки в город, прошло уже около двух недель, по моим подсчетам. Сегодня первый день нового месяца — Игельда.

За эти две недели, у нас многое произошло…

Я добилась довольно заметных успехов, в развитии своего тела: прекрасно ползала, подолгу стояла на ногах с опорой и уже потихоньку начинала, учиться, ходить. Конечно, эта наука для меня была все еще, не такой близкой, как хотелось бы, но я уже могла, передвигаться на двух ногах, придерживаясь за стенку или лавку. А это, на мой взгляд, отлично. Ела сама, без усилий уверенно орудуя ложкой. И еще событие для меня весьма значительное… В избе, сделали перестановку и теперь, я сплю на широкой лавке, на перине, а не в зыбке, так что могу сама добираться, "по надобности", в сени, да и вообще, свободно передвигаться, по необходимости. Поскольку, мы с Боянкой часто гуляем во дворе, мои мышцы налились силой, гуляя, придумываем новые игры, частенько к нам присоединяется Зелеслав. Теперь, когда я уже более уверенно передвигаюсь сама, моя жизнь заиграла новыми красками. Правда матушка, была от этого, не в восторге. Стирки, с маленькой меня было в два раза больше, чем со взрослого батьки. Передвигалась то я, в основном, ползком и вещи которые носила, были чернее, чем пятна на Лашеке. Каждый день я вменяла себе в обязанность, преодолеть очередную часть двора. И так продвигалась все дальше и дальше по его территории. Я даже стала периодически, проводить время с соседскими детишками, по большей части, я просто присматривала за ними и в играх не участвовала. Тяжело себя преодолеть, все же взрослая женщина и осознать до сих пор, что я ребенок довольно трудно, потому, я переступая через себя, изображала довольного жизнью трехпетку. Деревенские женщины и матушка в том числе, вытаскивали нас к центральному, открытому колодцу на улице и пока, сами почтенные матроны сплетничали между собой, мы возились где-то рядом. С малышами, понятное дело, мне не было особо интересно, а вот детки постарше, которые уже умели прилично говорить, помогали, узнать много нового для меня. Например, разнообразные слова. Я пополнила, благодаря им, словарный запас и чувствовала себя, все более и более уверенно.