– А мне не жаль.

– Хорошо. – Акос накрыл руку Кайры своей. – А мне не жаль, что ты отметила потерю Ризека на своей руке. И не важно, что я ненавидел его.

Уголки губ Кайры дернулись кверху. Акос с удивлением обнаружил, что ей удалось, пусть и слегка, заглушить чувство вины в его сердце. Интересно, действовал ли он на нее так же? Им обоим приходилось нелегко, но, может, они могли собрать друг друга по крупицам?

Акос решил, что это хорошее чувство. После потери Айджи Акосу ничего не оставалось, как ожидать своей судьбоносной участи. А его судьба была связана с Кайрой. Он погибнет, служа роду Ноавеков. И Кайра была последней из них. Она была его счастливой неизбежностью – яркой и неминуемой.

Акос импульсивно развернулся и поцеловал Кайру. Она подцепила ногтем одну из петель на его ремне и плотно прижала парня к себе. На этом моменте они остановились прошлый раз, когда их прервали. Но сейчас дверь была заперта, а Тека крепко спала в другом конце корабля.

Они остались наедине. Наконец-то.

Запах ее тела, травяного шампуня, которым она в последний раз мыла волосы, пота и сладковатого сендеса перебили химические и цветочные ароматы салона корабля. Акос провел кончиками пальцев по ее шее и изящному изгибу ключицы.

Кайра оттолкнула его на спину, а затем оседлала. На тик она надавила на бедра Акоса – чтобы вынуть из штанов край его рубашки. Ее руки были такими теплыми, что он едва мог дышать. Кожа Акоса была такой приятной на ощупь, на груди – крепкие мускулы. Кайра расстегивала пуговицы рубашки Акоса, постепенно продвигаясь к воротнику.

Акос уже думал об этом ранее – когда помогал Кайре раздеться перед душем в убежище заговорщиков, – каково это, раздевать друг друга, не потому что кто-то ранен и это необходимо ради спасения жизни. Он воображал нечто безумное, но Кайре хотелось насладиться каждым моментом. Она водила пальцами по груди Акоса, сухожилиям, выпирающим частям плеч и, пока расстегивала пуговицы манжет, – по внутренним сторонам запястий.

Когда Акос попробовал коснуться спины Кайры, она остановила его. Она не хотела спешить, по крайней мере так казалось. И Акос был рад дать ей то, чего она желала. Все-таки она была девушкой, которой нельзя дотрагиваться до людей. Внезапно Акос понял, что такое она могла проделывать лишь с ним. Это было не совсем волнение. Что-то помягче. Нежность.

Кайра была его единственной. И судьба подсказывала, что так оно и останется до конца его дней.

Она отстранилась и окинула его взглядом. Акос потянул за край ее рубашки.

– Можно?..

Кайра кивнула.

Акос тут же заробел и начал расстегивать пуговицы сверху вниз. Он слегка приподнялся и принялся покрывать поцелуями обнаженную кожу. Медленно – изит за изитом. Ее нежная кожа, которая кому-то могла показаться грубой, покрывала тренированные мышцы, кости и стальные нервы.

Акос перевернул Кайру на спину и склонился над ней на расстоянии достаточном, чтобы, не дотрагиваясь, наслаждаться теплом ее тела. Он стянул рукава блузки с плеч Кайры и дотронулся губами до ее живота. С блузкой Акос уже разделался. Теперь его нос касался внутренней стороны ее бедра. Акос посмотрел Кайре в глаза.

– Да?

– Да! – порывисто вырвалось из ее уст.

Он взялся за пояс брюк Кайры и продолжил обнажать ее тело изит за изитом, а его разомкнутые губы скользили по коже все ниже.

Корабль Ассамблеи размерами смахивает на небольшую планету – широкий и круглый, как поплавок, только намного больше, что, откровенно говоря, выглядит устрашающе. Собранный из стекла и гладкого тусклого металла, он загораживает иллюминатор маленького патрульного корабля, что подобрал нашу спасательную капсулу.

– Ты еще не видела его? – спрашивает Исэй.

– Только на снимках.

Его прозрачная стеклянная оболочка отражает розовый свет токотечения и пустоту. Кажется, будто, мигая красными габаритными огнями, корабль дышит. Он движется вокруг солнца медленно – словно стоит на месте.

– На изображениях он другой, – говорю я. – Гораздо менее впечатляющий.

– В детстве я провела на нем три сезона. – Исэй проводит согнутыми пальцами по стеклу. – Училась быть правильной. Им не нравился мой окоемный акцент.

Я улыбаюсь.

– Он по-прежнему проявляется. Иногда. Когда ты не задумываешься. Мне он нравится.

– Тебе он нравится, потому что напоминает говор Гессы.

Исэй тычет кончиком пальца в ямочку на моей щеке, и я отмахиваюсь.

– Ну что ж, мы причаливаем, – объявляет она.

Капитан – коренастый мужчина низкого роста с каплями пота на лбу – направляет нос небольшого судна к гигантскому кораблю Ассамблеи, чтобы закрепиться у входа «Б». Я слышала, так сказал капитан.

Буква «Б» расположена над входом и покрыта светоотражающей краской. Под ней раздвигаются две металлические створки. Нашему взору открывается замкнутая кабина, ко входу в которую прикрепляется люк патрульного корабля. Это сопровождается шипением. Один из членов экипажа обеспечивает герметичное соединение нажатием на рычаг.

Пропуская Исэй вперед, мы все становимся перед люком и ждем, пока его откроют. Эта немногочисленная патрульная команда должна курсировать по средней полосе Солнечной системы и спасать тех, кто попадает в беду. Она состоит всего лишь из капитана, его помощника и еще двоих членов экипажа, которые находятся сейчас вместе с нами на борту и не слишком разговорчивы. Вероятно, они не в совершенстве владеют отирианским, их акцент напоминает мне трелльский.

Я выпрыгиваю из люка в ярко освещенный тоннель и стараюсь не отставать от Исэй. Стеклянный корпус кристально чист. На тик мне показалось, будто я плыву в пустоте, но твердь под ногами развеяла мои фантазии.

Я стою сбоку от Исэй. Нас приветствует группа официальных лиц в скучной серой униформе. По их бокам расположены несмертельные тонкие стержни, призванные оглушать, но не убивать.

Это обнадеживает. Так и должно быть. Контроль без реальной угрозы.

Человек с рядом медалей на груди кланяется Исэй.

– Приветствую вас, канцлер, – здоровается он на отирианском. – Я – капитан Морел. Руководитель Ассамблеи предупредил о вашем визите. Ваша каюта подготовлена. И для… второй гостьи тоже.

Исэй разглаживает свитер, будто на нем образовались складки.

– Благодарю, капитан Морел. – Окоемского акцента Исэй как не бывало. – Позвольте представить Сизи Керезет – друга моей семьи и уроженку Туве.

– Рад знакомству, мисс Керезет, – обращается ко мне капитан Морел.

Я решила не тянуть и сразу же применить токодар. Так подсказал внутренний голос.

Реакция большинства людей на мой дар положительна – будто бы на их плечи опускается мягкий плед. И капитан Морел – не исключение. Прямо на моих глазах он расслабляется, а его улыбка смягчается и становится искренней. Кажется, впервые за последние дни это подействовало и на Исэй. Ее взгляд уже не такой напряженный.

– Капитан Морел, – говорю я. – Благодарю вас за теплый прием.

– Позвольте проводить вас в каюты, – произносит капитан в ответ. – Спасибо, сэр, что доставили канцлера Бенезит в целости и сохранности, – добавляет он, обращаясь к капитану, который подобрал нашу капсулу.

Тот довольно фыркает и кивает мне с Исэй, а мы разворачиваемся и следуем за капитаном.

Сапоги капитана скрипят при ходьбе. Поворачивая, он слегка скользит на подошвах, словно его ступни крепятся к полу на шарнирах. Раз он служит здесь – значит родился в богатой семье (не важно, на какой именно планете), а вовсе не потому что имеет склонность и достаточно мужества, чтобы нести военную службу. Он создан для задач, что требуют знаний этикета, дипломатичности и демонстрации внешнего лоска.

Капитан провожает меня до дверей каюты, которая располагается по соседству с каютой Исэй, и я вздыхаю с облегчением. После того как дверь позади меня закрывается, я наконец сбрасываю кофту с плеч, и она летит к ногам.