— Куда это мы собрались? — раздался над ее головой спокойный голос, отчего девушка вскрикнула. Ее перенапряженные руки соскользнули, и больная нога предательски запуталась в лестнице. Если бы не руки, неожиданно подхватившие ее за ворот платья, девушка сорвалась бы вниз головой и уж тогда точно никогда бы не встала.

Сильные руки без труда вытянули ее на землю. Адель, судорожно глотая ртом воздух, опустилась на колени и потерла пальцами виски. Отдышавшись, она подняла голову и увидела этого человека, неожиданно пришедшего к ней на помощь. Девушка без труда узнала его: это был граф Рошфор, которого она неоднократно видела вместе с миледи. Решив, что настал ее последний час и что граф специально спас ее, чтобы самолично с немалым удовольствием скинуть ее обратно, Адель устало положила голову на руки и закрыла глаза. Последние события окончательно вымотали ее, и она решила, что будет лучше, если все побыстрее закончится. Но граф, судя по всему, считал иначе.

— Этот склеп предназначен не для вас, — сухо ответил он, не глядя на девушку. — А для особы позначительнее, которая уже мертва, в отличие от некоторых.

Адель рывком подняла голову, испугавшись, что граф намекает на Атоса.

— Не волнуйтесь, — все тем же бесстрастным голосом продолжал мужчина, заметив ее испуганный взгляд. — С ним пока все в порядке.

Адель вздохнула с облегчением и снова похолодела, осознав, что провела ночь в могиле.

Это новое потрясение лишило ее последних сил, и, когда граф подошел к ней и, подхватив под руки, поднял, девушка безвольно повисла на его руках, словно тряпичная кукла, почти потеряв сознание. Вздохнув, Рошфор закинул ее себе на плечо и пошел к карете, стоящей неподалеку.

— Куда вы меня несете? — еле шевеля языком, промолвила Адель.

— Куда-нибудь подальше, — пробурчал себе под нос граф, но бедняжка его уже не слышала. Измотанная свалившимися на нее бедами, девушка просто-напросто уснула.

========== Глава 14 ==========

«le prix du papier la vie des gens»

«Цена бумаги — жизнь людей»(фр.)

Атос провел ночь, сидя у камина и меланхолично глядя на огонь, и думал о том, что вот точно так же, как пламя дрова, жизнь сжигает людей: будь это вызвано счастьем или горем — все сгорит, исчезнет, и не останется даже следа после многих исхоженных людьми судеб.

Он очнулся, лишь когда остыло тепло в камине и забрезжил рассвет. Тогда мушкетер встал и подошел к окну. После встречи с Адель он чувствовал себя настоящим, каким был лет пять назад. Теперь, когда он потерял ее, он стал никем.

Но… вдруг она еще жива? Вдруг она нуждается в помощи?

Атос стал лихорадочно соображать, что ему делать. Он принялся восстанавливать в памяти все их встречи, случайно оброненные фразы, случайно названные имена… Затем он встал и достал из ящика стола пачку писем, которые он забрал из трактира «Одноногий мерин» в Менге. Что, если зацепка именно в них?..

Он развязал атласную ленту, которой были перевязаны письма, и с горечью подумал, что Адель, как и все молоденькие девушки, любила красивые кружева и шелковые ленты…

Атос взял первое попавшееся письмо и, надеясь найти в этих письмах, таких важных для миледи, хоть какую-то зацепку, развернул.

В письме было написано следующее:

«Леди Винтер ни о чем не догадывается. Полагаю, что она все еще в Лондоне.»

Письмо было подписано некой Жаннет.

Атос взял следующее письмо, которое, как и предыдущее, было вскрыто и, по-видимому, уже кем-то прочитано.

Его содержание было таким:

«Бедный Луи! Он даже не догадывается, какой опасности подвергает себя, принимая ее помощь!».

Атос пересмотрел еще несколько писем и, не найдя в них ничего полезного, сложил их в стопку и вновь перевязал лентой. На всякий случай он положил их во внутренний карман своего плаща и принялся лихорадочно соображать, воскрешая в памяти события, предшествующие страшному часу.

Его осенила внезапная мысль: всадник, умчавшийся из лагеря в ту роковую ночь, вполне мог оказаться женщиной, а именно — Жаклин.

Атос поднялся и быстрыми шагами пересек гостиную. Его ум лихорадочно соображал: возможно на дороге остались следы… Ну почему он не додумался проверить это вчера?..

Спешно выбежав на улицу, мушкетер опустил взгляд на дорогу и, к своему изумлению, заметил на ней след от колес кареты. Рядом с ним были следы от копыт лошади. По всей вероятности, этот всадник прибыл на это место уже после того, как карета умчалась; это доказывали следы: там, где проезжала карета, лошадь всадника потопталась на месте и вернулась немного назад, пока ее хозяин, вероятно, вглядывался в окна замка. Видимо, таинственный всадник заметил следы, оставленные каретой, и поехал вслед за ней. Атос собственноручно запряг лошадь и, оседлав ее, не мешкая, поехал той же дорогой.

Спустя несколько часов он оказался на развилке, где следы кареты сворачивали влево, а следы всадника пропадали вовсе. Из этого напрашивались два вывода: либо всадник, по одной известной ему причине, пустил свою лошадь напролом через поле, либо попусту пересел в ту карету. Тем не менее, когда Атос свернул влево и не успел проехать и ста шагов, следы от копыт одинокой лошади вновь появились на пыльной дороге.

Атос остановился в недоумении. Он оказался на просторной поляне с вытоптанной на ней травой; с левой стороны ее окружал лес. Место чем-то напоминало собой погост, а именно тем, что вдалеке маячили старые покосившиеся деревянные палки, напоминающие могильные кресты.

Здесь карета и всадник расходились в разные стороны: след от колес уходил вперед, а следы лошади — направо. Сам не зная почему он решил проследовать за таинственным седоком, Атос повернул направо и пустил лошадь рысцой.

Спустя четверть часа он оказался на узенькой тропинке, петляющей сквозь дикие, давно заброшенные сады. За ними он заметил небольшой дом с покосившимся крыльцом и оторванными ставнями. Спешившись, он подошел к дому и без труда открыл гнилую дверь.

Дверь вела сразу в маленькую круглую и очень грязную гостиную. Атос, обойдя ее вокруг, уже пришел к выводу, что дом пуст и давно заброшен, как вдруг услышал чей-то испуганный голос, а за ним быстрые шаги. Мушкетер быстро обернулся и заметил чью-то тень, нырнувшую в маленькую комнатку, которую он даже не заметил. Атос прошел за ней следом и увидел там Жаклин. Подозрения мушкетера превратились в уверенность, едва он заметил девушку. Вся злость, кипевшая в нем с того самого момента, как кто-то неизвестный похитил Адель, выплеснулась наружу.

Атос грубо схватил девушку за руку и швырнул на кровать так сильно, что девушка перелетела через нее и упала на пол.

— Где она? — рявкнул на испуганную Жаклин мушкетер, не в силах совладать с собой. Он слишком долго терпел, слишком долго был безучастен к жизни, чтобы найти в себе силы подавить возраставшее в нем отчаяние.

Жаклин, испуганно выглядывая из-за спинки кровати, отвела взгляд и ответила:

— Мы опоздали, граф. Уже поздно.

— Что это значит? — обескуражено спросил Атос, прекрасно понимая смысл сказанного. Эти слова словно подвели черту под его приговором.

Он замер, глядя прямо в глаза девушки, отчего той стало не по себе. Она осмелилась встать и подойти к нему, лишь когда он тяжело опустился на стул, опершись локтем о старый стол. Жаклин положила руку ему на плечо и тихо сказала:

— Женщины оплакивают мертвых. Мужчины мстят за них…

Атос, словно не услышав ее слов, скинул ее руку и встал. Надежда, тлеющая в его душе, погасла совсем, оставив после себя лишь пустоту. Внезапно он все понял: Анна де Бейль, миледи и загадочная леди Винтер, о которой упоминала в своих письмах неизвестная ему Жаннет — все эти имена принадлежали Ей, которую он считал мертвой, и которая убила его на площади у монастыря Дешо. Мушкетер зарядил пистолет, заткнул его за пояс и глухо спросил:

— Как мне найти леди Винтер?