— Отец, — нахмурился Джед.

Рей хмыкнула и поджала губы, пытаясь унять подступающие к глазам слезы.

— Он политик, — срывающимся голосом пролепетала она.

— Да, я узнал его. Видел несколько раз по телевизору. Судя по всему, отцы из политиков никудышные?

— Так не всегда было, — объяснила Рей, смахивая слезы с уголков глаз. — После смерти мамы он отдалился, стал проводить больше времени на работе. Переживал так горе.

— А о тебе забыл?

Рей внезапно разозлилась. Чего это она расклеилась, в самом деле? Про отца стала рассказывать, сентиментальничать. Может, это все из-за того, что за окном было три часа ночи? В такое время, говорят, происходит все волшебство, вот и на нее какой морок напал. Хорошо, что она вовремя опомнилась и стряхнула это с себя. У нее были дела поважнее. Она — лучшая подруга Усаги, и должна сделать все, что в ее силах, чтобы спасти ее свадьбу. Если это означает, что ей нужно совершить невероятное — она к этому готова.

— Это не важно, — деловитым тоном, произнесла Рей, с радостью отметив, что в голосе перестали слышаться слезы. — Мы должны вернуться к работе. Найти цветы.

Она вслушивалась в мерное жужжание ноутбука, удивляясь тому, что так легко смогла открыть свою самую большую тайну этому малознакомому человеку. Она украдкой перевела взгляд на Джедайта, и удивилась тому, каким встревоженным он выглядел сейчас. Он облизывал пересохшие губы, ерошил пальцами золотисто-соломенные волосы и нервно вышагивал из одного угла комнаты в другой. Рей терялась в догадках.

— Ох, да ну к черту, — вдруг резко выдохнул Джед, повернувшись к Рей и всплеснув руками. — Я знаю того, кто сможет нам помочь.

Рей удивленно захлопала ресницами.

— И почему ты не сказал этого раньше? — собравшись, едко спросила она.

Джедайт виновато глянул на нее исподлобья.

— Очевидно, теперь моя очередь рассказывать, так?

— Подожди, давай задержимся тут хотя бы ненадолго, — Мако потянула на себя спешащего Нефрита.

Тот закатил глаза, развернулся на каблуках и выжидательно уставился на нее.

— Розочка, ты что, пропустила тот момент, когда милый шеф-повар сообщил нам имя той, кто нас спасет? Нужно выйти из этого шумного помещения и позвонить.

— Да всего минуту, — прошипела Мако, осматриваясь. — Я в таких местах никогда и не была.

— Оно и видно, — хмыкнул Нефрит, за что получил болезненный тычок в ребра.

Удивительно, но их визит в первый же ресторан оказался, можно сказать, удачным. Работники кухни не взялись за заказ сами, потому что на утро у них был уже назначен банкет, но шеф-повар, обаятельный молодой человек, осторожно отвел Нефрита и Макото в сторону и шепотом рассказал, что, по странному стечению обстоятельств, у одной его подруги отменилась большая свадьба, назначенная как раз на завтра.

— Она звонила мне буквально несколько часов назад, вся в слезах, — широко раскрыв глаза, рассказывал повар. — Жених с невестой что-то не поделили и отложили торжество на неопределенный срок, а у нее уже готов полный набор для розового фуршета!

— Розового фуршета? — недоверчиво скривился Нефрит.

Повар как-то странно на него посмотрел, и Макото поспешила объяснить:

— Розовое шампанское, паштеты из семги, лососевые канапе, клубничные капкейки со взбитым кремом. Все розовое.

— Жуть какая, — резюмировал Нефрит.

Они переписали номер поставщика, продиктованный шеф-поваром, который как-то подозрительно подмигивал и говорил, что ему не нужно денег за услугу, но зато он не отказался бы от добрых слов. Смотрел он при этом, почему-то, на Нефрита.

И теперь Макото считала, что они могут потратить несколько минут в этом ресторане — в конце концов, когда еще ей придется в таком побывать?

— Ладно, — сдался Нефрит, когда проиграл игру в гляделки. — Я выйду на улицу позвонить, а ты пока восхищайся.

С этими словами он ловко проскочил среди разодетых танцующих пар к выходу.

Мако медленно обошла ресторанный зал, присматриваясь к каждой детали. Выполненный в идеально выдержанном стиле ар-деко, с прекрасными бронзовыми лампами в виде растительного узора, черно-белыми плитками пола, круглыми столами из темного дерева, накрытыми белоснежными скатертями, ресторан словно кричал о своем высоком положении. Официанты в идеальных шелковых жилетках удерживали на одной руке подносы с тонкими прозрачными бокалами, музыканты в дальнем углу зала играли что-то из классики, а гости словно сошли со страниц глянцевых журналов– эти степенные мужчины в дорогих костюмах и дамы в ненавязчиво поблескивающих бриллиантах…

Это было похоже на сказку. Словно она, Макото, была Золушкой и попала на королевский бал.

— Нравится? — послышался над ухом приглушенный низкий голос Нефрита.

Расслабленная нежными звуками скрипки, Макото даже не испугалась его внезапного приближения и только блаженно улыбнулась.

— Знаешь, когда-то я мечтала, что накоплю много денег и открою свой собственный ресторан, такой же роскошный, как этот… нет, в тысячу раз роскошнее, — тихо произнесла она, не отрывая взгляда от блестящего столового серебра. — В нем бы на каждом столике стоял букет лаванды и маленькая свечка, а официанты в белых костюмах ловко сновали бы с серебряными подносами, на которых стоят блюда, приготовленные лучшими поварами по моим рецептам. И все посетители спрашивали бы у них меня, чтобы поблагодарить и сказать, что я великолепный шеф-повар, и что мои блюда — настоящее произведение искусства. А ты бы сидел за отдельным столиком, всегда зарезервированным для тебя, и с гордостью наблюдал бы за моим триумфом… то есть, я хотела сказать…

Она слишком поздно сообразила, что сказала. Макото резко дернулась, пытаясь отойти как можно дальше от Нефрита, но он вдруг ловко перехватил ее за локоть и подтянул к себе, так, что они едва не стукнулись носами.

— Так-так, — Нефрит принялся накручивать на палец локон ее волос. — И как давно ты влюблена в меня, розочка?

Макото судорожно сглотнула.

— С того самого момента, как увидела впервые.

Какой смысл скрывать это, если она все равно выдала самую страшную свою тайну?

Макото всю свою жизнь влюблялась в неподходящих парней, но в этот раз превзошла даже собственные ожидания. Стоило ей увидеть красивого, обаятельного и очень громкого друга Мамору, как она с ужасом поняла, что сердце у нее бьется чаще, щеки стремительно краснеют, а дыхание сбивается — верный признак того, что она вот-вот потеряет голову. Когда он подошел к ней, она так растерялась, что с трудом могла соображать, но, уловив в его речи фразу, обращенную к ее груди, разозлилась, обругала его и выплеснула свой коктейль прямо на его элегантный костюм.

Макото пожалела о содеянном в ту же секунду, увидев, как презрительно сузились его глаза, но подруги уже оттащили ее в сторону и принялись расхваливать. По их словам, Мако выходила просто героиней. Подумать только, поставила на место наглого красавчика! Из-за этого она решила не говорить никому, что по уши в него влюблена. Даже в то, как он сердится на нее.

— И почему ты никак не показала этого?

Макото очнулась и резко выдернула руку из крепкой хватки Нефрита.

— Из-за тебя! — она ткнула его пальцем в грудь. — Из-за твоих скользких шуточек и разглагольствованиях о девушках, алкоголе и разбитых тобой машинах.

Нефрит небрежно пожал плечами.

— Ну, не так уж много машин я разбил.

— Ну да, по сравнению с женскими сердцами.

Нефрит вдруг посмотрел на нее, прищурившись, но в этом взгляде не было насмешки или презрения. Только интерес.

— Ты не хотела, чтобы и твое сердце оказалось разбито?

Макото смело встретила его взгляд.

— Нет. Я уже пробовала однажды — мне не понравилось.

Она ожидала, что вот сейчас он начнет смеяться над ней. Возможно, схватит за руку, продемонстрирует всему залу и довольно провозгласит: «смотрите, розочка все это время была в меня влюблена!»

Однако он не сделал ничего из этого. Нефрит отвел взгляд в сторону, спрятал руки в карманы своих синих брюк и медленно вздохнул.