«Моя сестра пропала, когда мне было шестнадцать лет», – Лиза закурила. Она вообще много курила в последнее время. Рядом с ней сидел парнишка худенький, с челкой, одет в джинсы, свитер, курточку и кроссовки. Они обои сидели на капоте ее старенькой машины.

До дня ее пропажи я даже не задумывалась люблю ли я ее, знаю ли о чем она думает и чего хочет.

Я жила в закутке собственного мира, читала, рисовала, сбегала с уроков, и уже попробовала свою первую сигарету. Если честно не понравилось. Так вот когда Дашка исчезла мир такой привычный и обыденный с чаем, шоколадками, мамой и папой рухнул. У родителей отношения поехали окончательно, сначала каждый обвинял другого, потом молчали сутками. Они не развелись и по сей день, но ад если и существует, то рядом с ними.

Я к ним уже и не звоню. В той квартире просто два тела не могущих быть ни вместе, ни раздельно.

А я стала думать про Дашку день и ночь. Потом носила ее тряпки, подружилась с ее знакомыми, парнем, – Лиза вздохнула, – был очень привлекательным и скучным.

Через какое-то время до меня дошло, что я и про себя ничего не знаю, но теперь я еще и фальшивая Даша. Бросила я все эти игры. Взялась за учебу, уехала из города, вышла замуж за хорошего парня без вредных привычек с маленькой квартирой. Я реже вспоминала о ней. Чувствовала каким-то нутром, Дашка не вернется. И уже не задумывалась о причинах ее поступка.

Как-то мы с мужем сидели в гостях и слушали чужие истории. Мы там были впервые, поэтому перед нами слегка рисовались, каждый хотел выглядеть лучше, чем он есть. И какой-то мужчинка средних лет рассказал, как он перестал любить театр. С собой покончила главная актриса.

Какая трагедия, нелепость и прозвучало имя Дарья. Я ничего и никого не слышала. Кто-то подал мне стакан воды, кажется муж. Когда я пришла в себя я попросила фотки если есть, хоть что-нибудь этой Даши.

У меня была истерика. Были и фотки, и видеозаписи, я ж говорю он был ее поклонником. Мы посмотрели один. Дашка вылитая мать, играла пропащую алкоголичку, которая уже ни во что не верить. Она сбежала, но не от себя.

Лиза повернулась к Степке.

– Слушай, а пошли ко мне домой племянник. То есть поехали, муж уже, наверное, пожарил картошки или сварил макарон, и мы покушаем, а?

Степка повернулся к ней и улыбнулся глазами Даши, сестры которую она так и не узнала, и кивнул головой.

Даша собирала вещи очень и очень быстро, хотя знала, что никто ее не видит. Все спали, сестренка как всегда вылезла из-под одеяла, и Даша ее укрыла.

Даша четко осознавала, что видит сестру в последний раз и не планировала забрать потом когда-нибудь Лизу, не вернутся сюда, к родителям. Последние не были для нее плохими или жестокими, скорее никакими. Их жизнь была такой – иногда вместе в кино, в гости кому-нибудь, наказание – не купить, не выпустить из дому. Одну одноклассницу дома били за тройки, а ее с Лизой не проверяли, не интересовались домашней работой, школой.

А в ее Дашкиной жизни появился мужчина, намного старше. И другой, улыбался, смеялся каждой ее шутке, говорил комплименты, брал за руку очень бережно, рассказывал про другие страны, города. Даша слушала его не отрываясь. А потом он уехал, и она стала встречаться с Вадимом, он уже давно звал ее замуж.

Когда Даша забеременела, она поняла замуж не хочет, оставаться здесь не может. Плана не было, только мысли, диплом об окончании художественной школы и кое-какие вещи.

Даша быстро нашла работу, комнату в коммуналке с соседками бабушками, которые быстро взяли шефство над ней и малышом. Степка родился худенький, похожий скорее на маленькую Лизу, чем на нее или Вадима. Даша много бегала по городу принимая заказы, она рисовала все что хотели— от афиш до портретов.

Один из портретов понравился руководителю местного театра. Да и она сама тоже.

– У тебя хорошая внешность, и память, приходи к нам на репетицию.

– Зачем? – не поняла Даша, то ли ее соблазняют, то ли работу предлагают.

– Да, ты актриса. Тебе играть нужно. Ты как приходишь ко мне с кистями и красками целый спектакль разыгрываешь, рассказывая про своих соседок и сына. Сколько ему?

– Пять, – уже точно ничего не понимая сказала Даша.

– Пацана уже можно в детсад отдать. Приходи и ты не сможешь уйти, театр – это как дорога в один конец, – и он улыбнулся.

Даша и правда пропала сердцем, душой на первой же репетиции, когда ей дали роль в несколько слов. Не хотелось есть, спать, но она чувствовала себя легкой и счастливой. Сначала театр стал приработком, а потом основным заработком. Степа сидел за кулисами и завороженно смотрел за ней. Даше не завидовали, несмотря ни на что.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.