— Я останусь, — устало сказал голос, который не мог здесь звучать, и никто не стал ему перечить.

— Да, разумеется, — согласилась ее величество. — Я пришлю вам служанку, распоряжайтесь ей полностью.

Потом Габриэль услышал шаги. Хлопнула дверь, а затем кто-то осторожно сел на край кровати и, помедлив, взял его за руку.

Прикосновение было обжигающим, словно удар плетью; Габриэль почувствовал, как живот и грудь от волнения стянуло в тугой узел. Этого не может быть. Эльза не могла сюда прийти, она слишком боялась Привратника Смерти, она всегда вздрагивала, когда Габриэль к ней прикасался, и сейчас ей попросту нечего было здесь делать.

Но она все-таки сидела рядом. Держала за руку. Мир словно остановился, сжался в одну точку, в которой была только Эльза на краю кровати, и больше ничего.

— Не уходи, — произнес Габриэль, с трудом разлепив спекшиеся губы. От слов рот наполнился горечью, и комната снова поплыла по кругу, но Габриэль все-таки смог повторить: — Эльза… не уходи.

— Я здесь, — мягко отозвалась Эльза. — Я не уйду.

И все призраки, что терзали Габриэля на нарциссовом поле, отступили. Ему действительно стало легче, лейб-медик при всей своей косности все-таки оказался прав. Он даже смог открыть глаза — Эльза в самом деле сидела на краю кровати, и во взгляде, устремленном на Привратника Смерти, больше не было страха. Любви там, конечно, тоже не было, лишь грусть и горькое сочувствие.

— Ты выкурил девять самокруток опитума, — сказала она. Габриэль ожидал услышать в ее голосе обвиняющие нотки, но их не было. — Помнишь?

Он качнул головой.

— Да. Я хотел, чтоб мне… — слова царапали глотку, пришлось кашлянуть, — было плохо.

— Зачем? — удивилась Эльза. Габриэль не думал, что сумеет улыбнуться — и все-таки сумел.

— Болезни тела отвлекают от душевной горечи, — вымолвил он, и в горле пересохло окончательно. Потянувшись к столику, Эльза взяла стакан с металлической трубочкой и поднесла его к губам Габриэля. Ледяная вода показалась ему настолько вкусной и освежающей, что боль и слабость отступили. Не ушли, конечно, однако отпрянули.

— Я был неправ, — сказал Габриэль, когда вода иссякла, и Эльза убрала стакан. — Я все испортил.

Эльза вздохнула, словно хотела сказать: «Да, ты и правда все испортил» — и в то же время не хотела этого говорить.

— Ее величество и твои кузины хотят, чтоб мы помирились, — сказала она, и Габриэль сразу понял, как именно девушка оказалась во дворце. Королева действительно испугалась за него — настолько, что лично отправилась к Эльзе и упросила ее вернуться. Конечно, она вернулась, что еще ей оставалось?

— А ты? — с какой-то отчаянной надеждой спросил Габриэль.

Когда-то давно Августа читала при нем какой-то любовный роман, где упоминались истинные пары — люди, которые предназначены друг другу самой судьбой, словно кусочки когда-то рассыпанной головоломки. И как ты ни бейся, ни сомневайся — ты все равно будешь со своей парой, потому что никто не полюбит тебя сильнее и не поймет лучше.

Габриэлю вдруг показалось, что его истинная пара — именно Эльза. Конечно, если сказки из книжек можно хоть как-то привязать к реальной жизни.

— Честно? — вздохнула Эльза. — Я хочу жить так, как жила до этого. Но мне тебя очень жаль, Габриэль. Ты слишком одинок и слишком несчастен.

Какое-то время Эльза смотрела в сторону, туда, где мягкий свет лампы с трудом сражался с сумерками, а затем добавила:

— И ты мне нравишься. Это правда.

Габриэлю подумалось, что это признание стоило Эльзе невероятных сил. Она, должно быть, и себе-то с трудом сказала: да, мне нравится королевский палач. Кровь застучала в ушах звонкими молоточками, и Габриэль с трудом расслышал, как сказал:

— Давай попробуем с начала? Я обещаю, я… Эльза, я тебя люблю. Давай рискнем?

Эльза прикрыла глаза, и на ее губах появилась улыбка — мягкая и теплая, которая озарила лицо изнутри, сделав его не человеческим, но почти ангельским.

— Хорошо, — сказала она. — Давай попробуем. Просто по-человечески… свидания, встречи… И не души меня больше. Никогда.

— Не буду, — с готовностью ответил Габриэль, не сводя с нее глаз. Он чувствовал, как рядом с ними возникло нечто, похожее на возможность обычной человеческой жизни. Встречаться с красивой девушкой, водить ее в те приятные места, где принято бывать влюбленным парам — и забыть хоть на какое-то время о кровавой тьме над нарциссовым полем…

Возможно ли их взаимное счастье? Габриэль не знал. Сейчас он боялся даже подумать об этом.

— Тогда тебе осталось поправиться, — сказала Эльза и бесшумно поднялась с кровати. — Выздоравливай, Габриэль. Ты знаешь, где я живу.

На следующее утро в столице случился форменный переполох.

Вызвал его самый обычный поезд, приехавший с юга, из Алехандрии — после аварии движение восстановили, и пассажиры, которые высыпали на перрон, шумно делились с встречающими рассказами об обгоревших деревьях на месте взрыва. Но вскоре на их рассказы перестали обращать внимание — из вагона появилась девушка.

Ее встречала огромная толпа народу — женщины, дети, молодые парни и мужчины в возрасте дружно размахивали алыми платками, нагоняя удачу и радость. Девушка была совсем молодой, но ее длинные волосы, уложенные причудливыми косами вокруг головы, были совершенно седыми. Половина девичьего лица скрывалась под белой фарфоровой маской, а другая смотрела на встречающих настолько ласково, словно все эти люди были лучшими друзьями девушки. Одетая в многослойную одежду всех оттенков красного по моде Дальнего Восхода, девушка опиралась на руку одного из своих помощников, который предусмотрительно следил за тем, чтоб его госпожа не столкнулась с неудобствами.

— Благослови вас всех Господь, дай вам здравия, солнечного неба и счастья, — проговорила девушка, и алые платочки в руках встречающих затрепетали с новой силой. — Пусть ваши дети радуют вас, а любимые любят. Я в столице надолго и приму всех.

Толпа встречающих разразилась радостными криками. Сумев протолкаться сквозь собравшихся, к девушке выбрался высокий молодой человек, и помощник тотчас же настороженно сунул руку в карман.

— Магда! — воскликнул парень. — Почему ты мне ничего не сказала?

Девушка обернулась к помощнику и что-то промолвила на каком-то шипящем негромком наречии. Тот вынул руку из кармана и со всей почтительностью взглянул на молодого человека.

— Бен, — улыбнулась Магда и обняла брата.

Эльза узнала о приезде Магды ауф Перес из газет — знаменитая волшебница юга, известная на всю страну своими провидческими способностями, приехала в столицу, и есть возможность, что она останется здесь навсегда. Эльза почти не интересовалась ни волшебством, ни пророчествами, но статью о Магде прочла очень внимательно. Вот и Бен рядом с ней на дагерротипическом снимке.

Он улыбался, как всегда — радостно и немного смущенно. Эльзе нравилась его улыбка, нравилось то тепло, которое наполняло этого милого доброго парня. С ним не надо было бояться, с ним можно было быть собой — но все это уже осталось в прошлом, и Эльза прекрасно понимала, что ничего не сможет вернуть.

Суметь бы только справиться с этой тоской по несбывшемуся…

В дверь позвонили. Эльза покосилась на часы — она не ждала ни гостей, ни пациентов. Кто там по ее душу?

На пороге обнаружилась ее высочество Вера — девушка выглядела свежей, энергичной и способной добиться всего, что только пожелает. Чуть позади стоял Габриэль со шляпой в руке. Он по-прежнему был бледным и осунувшимся, но Эльза отметила, что сегодня Привратник Смерти выглядит каким-то другим. Живым и настоящим.

Вчера, когда она увидела его отравленным и почти умирающим, в ней что-то дрогнуло. Эльза не знала, как назвать то чувство, что поселилось в ней — она просто понимала, что теперь не сможет расстаться с Габриэлем, и от этого понимания почему-то совсем не было больно.

Оно казалось правильным.

— Здравствуйте, Эльза! — улыбнулась Вера и решительно протянула руку тем жестом, каким протягивал и Бен. — Я вам привела одного молодого человека, который хотел бы, — Вера обернулась на Габриэля и сказала: — Твоя очередь.