— Раз меня впустила сама Айну, значит, она уверена в правильности моих поступков. Так почему ты не хочешь помочь мне?
— Резонно. Но ты человек, а люди не чисты сердцем. Где гарантия того, что, найдя пещеру, ты не попросишь у нее поработить весь мир? — Ролло склоняет голову на бок, оценивая реакцию весьма осмелевшего Питера.
— Так значит, ты не доверяешь выбору своей богини?
На пару секунд воцаряется тишина, а затем Ролло растягивается в улыбке, одобрительно кивая. Полуэльф поднимается резко со своего места и преодолевает расстояние между ним и стоящим в центре комнаты, будто бы на докладе у правителя, Питером.
— Я проведу тебя к этой пещере, но лишь потому, что ты мне нравишься, король. — Хозяин дома оглядывает сидящих по периметру комнаты. — Твои спутники останутся здесь. Не беспокойся, о них позаботятся. А ты собирайся.
— Я собран. — Коротко отчеканивает Питер.
— Значит, пора в путь.
Они вышли вдвоем налегке, когда солнце, удивительно яркое для острова, окутанного густым туманом, находилось на середине пути к горизонту. Вечерело, от того непроходимые влажные леса становились еще страшнее. Путь был не долог, но приходилось то взбираться на огромные стволы поваленных деревьев, то спускаться в темные лощинки. К входу в пещеру они добрались, когда уже стемнело.
Сначала Питер видел лишь густую темень и неявные очертания входа в пещеру, а затем оттуда вышел человек с зажженным факелом.
— Nin tari, inye tulesse et dhaar meleth! (эльф. Моя королева, я прибыл с вашей любовью!) — Ролло тут же упал на одно колено, чем очень сильно удивил Питера.
Познания короля в эльфийском языке были достаточно скудны, потому что знал он всего несколько фраз и отдельных слов, которые мог составлять в простые предложения, но Ролло не сказал ничего, что Питер не смог бы понять. Певенси подошел ближе к держащему факел силуэту, потому как его человеческое зрение не позволяло с двадцати ярдов определить в темноте хоть что-то кроме света факела. Сначала он подумал, что сама Айну решила ему показаться, ведь Аслан так делал и не раз, но чем ближе он подходил, тем яснее становилось. Перед ним стояла Тиарет.
— Что ты здесь делаешь? — сердце заплясало в бешеном ритме, смешивая радость, страх и негодование в одну единую смесь.
— Как ты здесь оказался? — так же удивленно спрашивает Тиарет, вместо того чтобы ответить. — Что это значит, Ролло?
Полуэльф поднимается с колена, улыбаясь загадочно, чем только сильнее интригует остальных. Неспешно подходит к Питеру и Тиарет, а глаза его блестят в мерцающем свете факела хищно.
— Менельтор отправил письмо о том, что приедет король Нарнии и у него будет голова льва на рукояти меча. Он так же сказал, что королева Валинора уплыла на острова по причине личного любовного недуга. Дважды два складываются очень просто, Ваши Величества. — Ролло лукаво улыбнулся. — Я из вольного народа, потому и гнев ваш никак меня не коснется, королева. Я привел вас обоих к пещере, которая может исполнить самые заветные мечты, дальше сами решайте: пойдете вы порознь или все-таки вместе.
Полуэльф откланялся в шутливом реверансе и скрылся в темном лесу, оставив Питера и Тиарет наедине в неловком молчании.
— Я пойду первым, — беспрекословно проговаривает Питер, всем своим видом показывая решительность и напускную браваду, потому что внутри все сжалось от страха и паники перед неизвестным.
— Ты не будешь пытаться переубедить меня идти туда?
— Нет. — Мужчина повернулся к эльфийке, вгляделся в ее лицо, освещенное пламенем факела. — Я могу сказать тебе хоть тысячу раз, что ты не идешь, привязать тебя к дереву или вообще отправить домой, но ты найдешь способ пойти следом. Поэтому я не вижу смысла в том, чтобы останавливать тебя. — Питер протянул руку девушке. — Будь рядом, так я хотя бы смогу тебя защитить.
— Тогда идем.
========== К5. Г3. Продуманная импровизация ==========
Барабанная дробь отзывалась эхом в сердцах всех собравшихся на городской площади Порт-Ройяла. Эдмунд, будучи королем Справедливым, а назвали его так не за красивые глаза, настоял на зачитывании приговора капитану Джеку Воробью именно в этом прибрежном городке, откуда началась вся их история приключений. И если Сьюзен сочла эту идею, мягко говоря, странной, то ее будущий супруг решил, что такой ход будет весьма символичным.
Площадь заполнилась к полудню не только людьми, каждый нарниец, что ни разу не выходил в море, мечтал поглазеть на настоящего разбойника и морского волка, слава которого распространилась, кажется, повсюду. Джек же чувствовал себя несколько удрученно, туго повязанная на запястьях веревка уже натерла кожу от постоянных попыток выбраться, любимая треуголка и вовсе была отобрана, и в данный час его собирались лишить еще одной, единственно дорогой сердцу вещи — свободы. Навсегда.
Зачитать королевскую грамоту удостоился чести губернатор Суонн. В своем смешном камзоле пурпурного цвета и накрахмаленном парике, напоминавшем уши пуделя, он шагнул на постамент, развернул свиток с королевской печатью и полным гордости голосом принялся зачитывать аккуратно выеденные строчки.
— Мы не слишком жестоко с ним поступаем? — осторожно интересуется Люси, кинув короткий, но полный мольбы взгляд на Эдмунда. — Вы ведь, кажется, подружились.
— Он пират, Люси, разбойник и убийца, — с явной раздраженностью в голосе ответил Эд, даже не удосужившись посмотреть на сестру. — В Англии его ждала бы виселица или гильотина.
— Но мы не в Англии, — бурчит себе под нос Люси, нервно стряхивая невидимые пылинки с юбки платья.
Будь ее воля, окажись она из всей своей семьи в Нарнии одна, то Джек уже бы уматывал, сверкая пятками, и рассыпался бы благодарностями королеве Люси Отважной до конца своей жизни. Наивности, однако же, у младшей Певенси хватало с лихвой, а еще она слишком верила в людей. Так уж повелось с самого начала, что искреннее желание помогать всем и вся притупляло любые другие желания и страхи юной королевы.
Внезапно среди толпы ее взгляд выхватывает шляпу с огроменным белым пером, как будто специально нацепленным для привлечения внимания, и когда человек в столь приметном головном уборе выскальзывает из толпы и умудряется миновать гвардейцев, Люси узнает в его лице Уилла. Парень тем временем коротко кивает в знак приветствия Эдмунду, Каспиану и дочери губернатора, что молчаливой тенью стояла слева от Люси и от чего-то залилась румянцем.
— Люси, — это имя Тернер произносит так нежно, что младшей Певенси тут же становится нечем дышать, но она только вытягивает шею и гордо смотрит мимо парня, как обычно делала ее старшая сестра, намереваясь отвадить очередного ухажера. — Я должен был говорить тебе это каждый день. Я люблю тебя.
Сердце словно удар пропускает, повергая ее в шок больше, чем всех присутствующих. Каспиан, впрочем, даже головы не повернул, видимо, стараясь подражать серьезности Питера, который отреагировал бы не очень положительно, а Эдмунд ехидно ухмыльнулся. Будущая миссис Норрингтон была, в общем-то, удивлена не меньше самой Люси, она даже ахнула.
— Это попугай? — с удивлением спросил Каспиан, нарушив идиллию момента, и указал на вымпел, который сейчас нервно раскачивали гвардейцы, чтобы согнать внезапно появившуюся птицу.
Этот вопрос заставил проследить в указанном направлении абсолютно всех. Уилл спешно откланялся и стал проталкиваться с особым рвением в центр к постаменту, на котором Джек стоял все это время, не предприняв ни одной попытки к бегству. В это же время Эдмунд подскочил к сестре и, подло ударив ее под колено, стал удерживать.
— Люси! — изобразив громкий испуг, желая привлечь внимание Каспиана, король Справедливый наклонился ближе к уху королевы и шепнул. — Изобрази обморок! Быстро!
До младшей Певенси дошло не сразу, что за балаган начался, но она слепо повиновалась приказу брата, притворившись, что потеряла сознание от, наверное, эмоционального потрясения. Хватило ее ненадолго. Девушка резко вскочила, заслышав испуганные возгласы нарнийцев, а следующую секунду увидела, что Уилл пытается спасти Воробья.
