Два дела спустя — одно частное и одно для Лестрейда, — появился Кей. Он был одет в рыже-оливково-серый камуфляж со множеством карманов и берцы из кожи с матерчатыми вставками. Втащил на второй этаж очередную коробку продуктов, отмахнулся от благодарности и, пока Джон заполнял холодильник, спросил:
— Вы готовы к путешествию?
Шерлок поднял голову от микроскопа — он изучал образцы домовой пыли из разных домов, квартир и частей Британии. Посмотрел на Кея.
— Сейчас? — спросил он.
— Погода не самая подходящая, — сообщил Джон.
Снаружи лило, как из ведра. Над Южной Англией прочно обосновался циклон, обещали даже наводнения.
— Какое это имеет значение? — удивился Кей.
— Что можно увидеть в такую погоду? — пожал плечами Джон. — Мокрые поля и мокрые городишки?
— Джон, не будь идиотом, — резко сказал Шерлок. — Очевидно, что на Дороге погода не имеет значения. Мне нужно проверить еще восемнадцать образцов. После этого — я готов.
— Могу помочь, — предложил Кей, глядя, как Шерлок записывает в журнал наблюдений состав образцов. — Получится быстрее.
Шерлок кивнул. Кей поставил табуретку рядом со стулом Шерлока и принялся писать под диктовку. Почерк у него был ровный, каллиграфический, слегка вычурный. Когда Джон принес им с Шерлоком чай — Шерлоку крепкий, сладкий и с молоком, Кею — зеленый без сахара, выяснилось, что Кей одинаково хорошо владеет обеими руками.
Джон занялся обедом. По его прикидкам, Шерлоку оставалось работы на два часа — достаточно, чтобы запечь курицу с фисташками под пряным соусом. Обилие и качество продуктов привели к тому, что Джон серьезно усовершенствовался как кулинар. Он стал завсегдатаем кулинарных сайтов и форумов и время от времени радовал Шерлока и себя каким-нибудь изыском, вроде медальонов из оленины с кедровыми орехами. Не то чтобы для Шерлока имело большое значение, что именно он ест.
Шерлок оторвался от микроскопа за пару минут до того как Джон выключил духовку. Потер уставшие глаза, потянулся, забрал у Кея журнал и перечитал сделанные тем записи.
— Ты учился писать по прописям какого века? — спросил он. — Восемнадцатого?
— Неа, — сказал Кей и поднялся. Вышел на середину гостиной, встал на руки, походил на них. Сегодня его волосы были естественного серебристо-белого цвета. — Середины двадцатого. Не люблю современную манеру писать печатными буквами. Это долго. Некрасиво.
Кей прыжком встал на ноги, отряхнул руки, плюхнулся в зеленое шерлоково кресло. Сообщил:
— Пахнет вкусно. Ну так как, едем?
— После обеда, — сказал Шерлок. — Не рискну обедать в иномирных забегаловках.
— Правда что ли? — не поверил Кей. — А придется. Вдруг мы на сутки поедем? Или там дольше.
— Несколько часов, — твердо сказал Джон. — Не больше.
Кей фыркнул, принимая тарелку. Слизнул с ее края каплю соуса, сообщил:
— Вкусно. Ну, значит, к вечеру вернемся… какого-нибудь дня. В разных местах время течет по-разному.
— Я догадался, — фыркнул Шерлок, садясь на диван. — Я бы хотел поговорить с Эндрю о его планах на совместную деятельность.
— Ну так поговори, — сказал Кей. — Что мешает? Но сначала поедем кататься.
Кей ел и болтал обо всем подряд: сравнивал тусовки Вашингтона, Сан-Франциско и Лондона, рассуждал о тенденциях уличной моды, хвалил лондонские граффити, хвастался тем, что через пару недель выйдет сборник клубной музыки, в котором он отметился, советовал посмотреть подборку клипов на Ютубе, перечислял своих тусовочных приятелей. В общем, вел себя как обычный подросток. Даже вылизал тарелку, прежде чем сунуть ее в раковину. И все же, для полноты образа чего-то не хватало.
— Для человеческого подростка ты недостаточно циничен, — внезапно сказал Шерлок. — И слишком снисходителен к тем, кто старше.
— К тем, кто действительно старше, я не снисходителен, — ухмыльнулся Кейджиро. — Но где их здесь таких взять? А Холодильнику мы морду набили.
Джон вымыл посуду, вытер ее, убрал в шкафчик. Переоделся, взял походную аптечку, пару плиток шоколада, полугалонную бутыль питьевой воды, нож и пистолет. Подождал, пока соберется Шерлок — плащ, кашне и лупа.
Кей ухмылялся на пороге.
========== 15. ==========
«Лендровер» мчался по бесконечным, звенящим, светящимся в вечерних лучах арочным мостам над сине-фиолетовым океаном. Покрытие мостов было идеально гладким, и Джону порой казалось, что машина летит. С левой стороны в океан опускалось сплюснутое оранжевое солнце, справа в голубовато-зеленом небе висела половинка ухмыляющейся луны. В глубокой воде под мостами неторопливо перемещались фосфорецирующие вытянутые пятна. В машине пахло застарелым табаком, но запахи ветра и моря перебивали табачный запах.
— Грань, — сказал Кей, въезжая на первый мост. — Постапокалиптика.
Если это был постапокалиптический мир, Джон не брался даже представить, каким он был до катастрофы. Сеть мостов над морем — какой инженерный гений придумал и воплотил это?
Машина развернулась на перекрестке мостов и двинулась к югу. Некоторое время вровень с окнами автомобиля летела птица — белая с серыми концами крыльев, клювом и лапами. Глаза у нее были кроваво-красными. Яростно выкрикнув, птица нырнула вниз, к воде. Джон ахнул от восторга.
Шерлок смотрел вперед распахнутыми глазами. С того момента как Кей, петляя по лондонским улицам, бросил машину в узкий проезд между старыми домами, и бесконечный ливень сменился туманом, а потом — ясным солнечным днем, Шерлок не произнес ни слова. Джон попытался представить, как Шерлок спешно переформатирует свой «жесткий диск», формируя разделы для новой информации, но не смог.
То, что Джон принял за стаю огромных пестрых птиц, оказалось группой из десятка детьтапланов, стремительно несущихся навстречу машине. Часть дельтапланов летела у самой воды, часть поднялась так высоко в небо, что с моста они казались узкими треугольничками. Кей высунулся из окна, не сбавляя скорости, и помахал дельтапланеристам рукой. Кто-то помахал ему в ответ.
— Дружественная банда, — объяснил Кей.
Мост закончился дамбой, за которой поднимался город. Тут Джон поверил в то, что в этом мире не так давно случилась глобальная катастрофа. Нормальные дома такими не бывают. Город выглядел так, словно когда-то над ним пронеслась взрывная волна невообразимой мощи, а потом он заново отстроился на руинах. Широкие замусоренные проспекты, свечи словно оплавившихся небоскребов, плоские крыши, по которым проложены новые дороги, редкие светильники, машины, похожих на бред похмельного кастомайзера, и совсем не много людей. Где-то слева в паре кварталов протрещали моторы мотоциклов, но самих мотоциклов Джон не увидел.
Они проехали весь город насквозь примерно за час, но не остановились. Миновали кольцо свалки, какие-то заросшие высокой травой пустыри, среди которых торчали развалины высоких домов и остатки проволочных заборов. Постепенно среди травы стали появляться деревья и кусты, их становилось все больше, и вскоре Кей уже гнал машину сквозь лес. Свет фар выхватывал искривленные древесные стволы, заплетенные лианами, иногда с обочины вспыхивали парой ярких точек чьи-то глаза. Один раз Кей притормозил, пропуская метнувшееся поперек дороги приземистое темное животное — то ли собаку, то ли барсука. Впереди тоже были машины, и сзади были. Довольно оживленная четырехполосная трасса — куда? Им не попалось ни одной машины на встречке.
Что-то впереди озаряло небо фиолетово-розовым светом. Сквозь чащу внезапными иглами света сверкали прожектора. «Лендровер» выехал к округлому приземистому зданию — ярко освещенний громаде в плазменных экранах, на которых мельтешили какие-то изображения. Джон фыркнул, пытаясь очистить ноздри от нахлынувших едких запахов, очень резких после чистого аромата леса и намекавших на распад и тление каких-то механизмов.
— Арена, — сообщил Кей. — Я там дрался. Было круто. Но мы туда не пойдем.
Объехав Арену, в единственные ворота которой потоками вливались люди, Кей вывел машину на дорогу, ведущую на пустоши. Здесь асфальт сменился бетонными плитами, по краям раскрошившимся в пыль и гравий. «Лендровер» вилял в слишком широкой для него колее. Внезапно его догнала стая байкеров. У них были самые разные машины, от трайков и квадроциклов до легких спортивных байков. Джон принялся нашаривать пистолет, но глава стаи что-то прокричал Кею на незнакомом языке, Кей, смеясь, ответил, и байкеры, прибавив ходу, унеслись вперед, подняв облако тонкой пыли. Фары «лендровера» не справлялись с этой дымкой, но вдруг она рассеялась.
