— Почему именно Шерлок? — наконец спросил Джон у Йодзу, остановившего машину на светофоре. — Я уверен, что Мориарти замучил кучу людей.

— Он сорвался на Шерлоке, — сказал Йодзу. — Но ты прав, Шерлок особенный. Он красив, и все, что он делает, красиво. Это важно. Люди так редко бывают по-настоящему красивы.

Джон не нашелся, что сказать. Для него Шерлок был восхитителен, и все, что он делал, было удивительным и потрясающим. Вероятно, это то, что Йодзу называет красотой. Почему-то тот факт, что кто-то еще восхищается Шерлоком так же, как сам Джон, не радовал и не успокаивал.

Джон перебрал то, что он знал о Йодзу. Хорошо стреляет, имеет медицинское образование, спит с Эндрю, носит черное, готовит невероятно вкусный кофе. И излучает почти видимое ощущение опасности. Не тот человек, с которым хочешь остаться с глазу на глаз. И этика у него очень своеобразная. Шерлок красивый, поэтому его надо спасать. Джон — партнер Шерлока, поэтому его тоже надо спасать. Организовать компенсацию и повысить качество жизни обоих необходимо, потому что они правильные. А остальные? Почему бы не организовать компенсацию всем жертвам? Почему бы не повысить качество жизни, скажем, того же Лестрейда?

— Ты врач? — спросил Джон.

— Я антрополог и фельдшер, — ответил Йодзу. — И массажист. У массажиста должно быть медицинское образование. Кстати, твое плечо. Ему бы помог хороший курс массажа.

— Я подумаю, — озадаченно пообещал Джон.

— Подумай, — согласился Йодзу. — Два наших гения еще найдут, за что зацепиться языками. Не сидеть же нам как два идиота. Я хоть твое плечо поправлю. Слушать их, конечно, очень эротично, не спорю, — и он улыбнулся в зеркальце заднего вида.

Джон смутился и отвернулся. Он не задумывался, но рассуждения Шерлока действительно действовали на него слегка возбуждающе — как легкая эротика в глянцевом журнале. Нет, пожалуй, сильнее, чем эротика.

Йодзу остановил машину возле Педларс Парк, рядом с железной дорогой. Выходя, Шерлок бросил:

— Я люблю зеленые яблоки.

Йодзу улыбнулся, кивнул и уехал прежде, чем полицейский успел замахать ему рукой, приказывая проезжать. Шерлок нырнул под бело-голубую ленту, и всю вторую половину дня Джон вместе с ним носился по Лондону, выясняя, кто, зачем и почему заколол восемнадцатилетнего Тома Брауна и повесил тело на дерево почти над детской площадкой.

Убийство было вторым в серии. У Тома, как и у предыдущей жертвы, оказались разные глаза — правый зеленый, а левый серый. Закололи его трехгранным штыком с винтовки Мосина, такие во время Первой и Второй мировой войны были на вооружении в русской армии. Веревка, на которой висело тело, оказалась не просто веревкой, а кáболкой из агавы. Предыдущую жертву — сорокалетнюю Люси Тейлор — закололи таким же точным ударом в сердце и бросили тело в Темзу возле Крик Вэй. Свидетелей не было, видеокамер в этом месте парка и на месте, где выкинули первое тело — тоже. Шерлок выпалил это длинным залпом, Лестрейд едва успевал записывать и отвечать на вопросы.

Шерлоку понадобилось сорок минут и ноутбук, чтобы найти связь между двумя жертвами. Они оба состояли в коммьюнити «Гетерохромия» на Фейсбуке и два месяца назад были на очередной лондонской встрече членов сообщества. Еще через полчаса серфинга по сети Шерлок назвал подозреваемого, пообещал, что в его доме полиция найдет коллекцию русского оружия, сказал, что убийца — самовлюбленный нарцисс и может оказать вооруженное сопротивление при аресте, и кивнул Джону, предлагая вернуться домой.

Они поужинали у Анджело, чего давно не делали, и вернулись на Бейкер-стрит заполночь. Миссис Хадсон уже спала, но в гостиной квартиры на втором этаже горел свет, так что, вступив на лестницу, Джон потащил из-за пояса пистолет. Но Шерлок взлетел наверх и распахнул дверь. Джон бегом поднялся за ним и заглянул через шерлоково плечо.

В любимом кресле Джона, подобрав под себя ноги, сидел фиолетово-черно-золотой Кейджиро, дергал себя за всклокоченные пряди и читал книгу по криптографии. На полу рядом с креслом стояла бутылка из-под ананасового сока. В камине трещали поленья — к ночи похолодало. С кухни доносился приятный аромат свежезаваренного чая.

— Давно ждешь? — спросил Джон, вешая куртку на вешалку и разуваясь.

— Около сорока минут, — ответил Шерлок, — если только он не читает со скоростью больше десяти тысяч знаков в минуту.

— Девять с половиной, — ответил Кей, откладывая открытую книгу корешком вверх. — Так себе исследование. Ты видел мой байк.

Шерлок кивнул, упал на диван и потребовал:

— Джон, чаю!

Джон послушно принес чай Шерлоку — с тремя кусочками сахара, себе — несладкий. Чай был заварен крепче, чем ему нравилось.

— Как ты вошел? — спросил Джон у Кея.

Кей только презрительно фыркнул.

— Тут не замки, а одна видимость и кажимость. Я тут подумал, — сообщил он, — что мой брат и Эндрю наверняка не дали вам никаких фактов. Только слова. Я прав?

Шерлок хмыкнул.

— Много слов, чуть-чуть доказательств. Я готов рассмотреть предоставленную версию, но Джону недостаточно.

— Я так и думал, — кивнул Кей. — Спрашивайте.

— Как вы нашли нас в Кесингтоне? — задал вопрос Джон. — Полиция не смогла, его брат, — он кивнул в сторону Шерлока, — не смог, а вы нашли.

— Криво, — Кейджиро потянулся, положил ноги на столик, прогнулся, коснувшись руками пола за спинкой кресла. — Йодзу ясновидящий. Эйрик следил за всеми вашими делами практически в режиме реального времени. Эндрю вычислил все нычки Мориарти и структуру его сети, плюс составил профиль. Мы задержались только потому, что нычек было больше двух, а мы не очень хорошо знаем город. Ну то есть мы с Йодзу здесь бывали и раньше, но не особенно надолго. Йодзу не нравится погода.

— Ясновидящий кот, — буркнул Шерлок. — Как мило.

— Он видит только то, что непосредственно его касается, — пояснил Кей. — И никогда не говорит, что именно. Ты бы видел, какой он поднял шухер! Это было что-то!

— «Конкорд»? — обронил Шерлок.

— «Гольфстрим». У нас есть свой самолет, — похвастался Кейджиро. — Дорóгой было бы дольше. Правда, мы потеряли время на левостороннем движении. Но все-таки успели. Зато удалось провезти свои байки. Их Росс делал, он не любит, когда мы ездим на незнакомых.

— Росс? — Джон уцепился за незнакомое имя.

— Их третий брат, — недовольно бросил Шерлок. — Это же классика, три брата.

— Ага, — согласился Кей. — Но на такие операции мы его с собой не берем. Он огорчается. Он бы плакал. И свернул бы Мориарти шею — слишком просто. Росс вообще простой. Ладно, все это лирика. Про Дорогу Эндрю рассказывал?

Шерлок кивнул.

— Про множественность обитаемых миров, соединенных Дорогой?

Шерлок снова кивнул.

— Хотите посмотреть?

Джон пожал плечами. Шерлок сел.

— А это возможно?

— Почему нет? — удивился Кейджиро. — Мы с Йодзу ходим по Дороге, машина есть. Какие проблемы?

— Я не верю в Дорогу, — сообщил Джон. — Множественность миров — это фантастика.

— Они много видят, эти фантасты, — доверительно сказал Кей. — Поедем — посмотришь. Только недолго.

— Джон не верит, что ты химера, — подал голос Шерлок. — Докажи.

Кей хихикнул. Встал, снова потянулся. Снял с себя браслеты и цепочки, звякающей грудой свалил на журнальный столик. Встряхнулся, окутался облаком серебристых искр и упал на четыре лапы. Повел туда-сюда длинным сегментированным хвостом с шипом на конце, встопорщил черные чешуи вдоль хребта и расправил кожистые крылья. Оттолкнул плечом кресло, сунулся мордой к Шерлоку, принюхался к его шее и волосам, прошелся по комнате. Потом сел перед Джоном и заглянул ему в лицо.

Глаза у химеры были кеевы — светло-зеленые, с черным ободком вокруг радужки и тонкими серебряными лучиками от зрачка к ободку.

Стихия во плоти. Прекрасный и ужасающий.

========== 13. ==========

Джон гладил длинную волчью морду лежащую у него на плече и слегка пахнущую псиной. Кей, высунув язык, часто дышал Джону в ухо, пока Шерлок осматривал его крылья, пытаясь изучить, как они крепятся к плечевому поясу.