— Доброе утро!

Обернувшись на голос, Люси увидела Макарова. Он сидел у потухшего костра, невозмутимо раскуривая трубку. Собственно, кроме него, Люси и драконов в лесу никого не было. Там, где вчера стояли палатки и телеги, теперь было пусто.

— Где все? — обеспокоенно спросила Люси.

— Давно уже вернулись в деревню, — ответил Макаров и добродушно улыбнулся. — Уже около двух часов пополудни. Горазды вы трое спать, хотя неудивительно, вы ведь все здорово вымотались.

Люси пересела к костру, поближе к Макарову, и поинтересовалась:

— Как настроение у всех в деревне?

Прежде, чем заговорить, Макаров выпустил колечко дыма и задумчиво понаблюдал, как оно растворяется в воздухе.

— Настроения… Разные. Некоторые, как Эрза, решили, что с драконами действительно можно иметь дело. Но большинство пока настороженно ожидает подвоха.

Люси пытливо взглянула на него.

— А вы сами что думаете?

Мнение Макарова могло иметь решающее значение, его авторитет в Магнолии был очень высок, многие к нему прислушались.

— Я послал Джерара в Рододендрон с письмом для губернатора обо всех произошедших событиях, — казалось бы, без связи с вопросом Люси произнес Макаров. — Нужно донести до короля и чиновников в столице, что драконы готовы к мирному сосуществованию с людьми… Я считаю, что ты была полностью права — мы должны наладить с драконами дружбу, и теперь можешь рассчитывать на мою поддержку. В конце концов, лично для меня такой союз очень выгоден. Венди наверняка сможет подлечить мой ревматизм, да и радикулит тоже. Однако…

Макаров заглянул Люси в глаза.

— Ты ведь понимаешь, все будет ой как непросто. Столетия ненависти не забыть за несколько дней. Впереди нас, и особенно тебя, ждет много трудностей.

Вскинув голову, Люси смело встретила его взгляд:

— Я понимаю, но трудностей не бывает только у тех, кто ничего не делает.

Одобрительно хмыкнув, Макаров тихо обронил:

— Лейла бы гордилась тобой.

Люси печально улыбнулась: она тоже надеялась, что мама бы ей гордилась.

Подтянув к себе небольшой мешок, Макаров жестом фокусника достал оттуда краюху хлеба, половину головки сыра и несколько кусков вяленого мяса. Взявшись за нож, Люси принялась готовить бутерброды на завтрак. Запах еды разбудил драконов.

Сев, Нацу широко зевнул и осмотрелся слегка осоловелым взглядом. Когда он заметил Люси, вся его сонливость тут же пропала.

— Люси! — радостно завопил Нацу.

Подскочив к ней, он подхватил ее на руки и подкинул так высоко, что Люси при желании могла бы коснуться рукой иголок на высоких ветках елей. Но ей было не до этого: испуганно завизжав, она зажмурилась, и открыла глаза, только вновь ощутив на своих плечах руки Нацу. Однако не стоило надеяться, что на этом испытания закончились. В своей бурной радости Нацу забыл соизмерять силу. Он стиснул Люси так, что она вполне могла бы разделить судьбу сломанной палки.

— Ты как, в порядке? Говнюк Эрик тебя не поранил? — принялся взволнованно расспрашивать Нацу.

— Я буду в порядке, если ты меня отпустишь, — просипела Люси.

Нацу поспешно разжал руки, и она, наконец, смогла нормально дышать. Но все же, несмотря на то, какой травмоопасной могла быть радость Нацу, Люси в глубине души наслаждалась таким бурным проявлением чувств. После холода, который заполнял ее родной дом, и показного равнодушия отца, искреннее счастье Нацу от того, что она жива и здорова, грело сердце.

— Со мной все отлично. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

— Бодрячком! — Нацу демонстративно похлопал себя по бицепсу на предплечье и, повернувшись к Венди, добавил:

— Это ведь ты меня подлатала? Спасибо.

С озабоченным выражением на лице Венди заметила:

— На этот раз ты был на волоске от смерти.

— Да уж, Эрик разошелся, будто, в самом деле, хотел меня убить. Пришлось, как следует пореветь, чтобы ему жизнь медом не казалась.

— Удивительно, что ты сам не оглох от своего рева, — вставила Люси.

— Дык у Эрика слух очень тонкий, так что для него мой громовой рев — настоящая пытка, — похвастался Нацу.

— Эрик может, как бы это лучше сказать… слышать движения противника, — пояснила Венди.

— Так вот почему он предугадывал, куда ты ударишь! — догадалась Люси.

— Ага, я-то думал, что уже стал достаточно проворным, чтобы наподдать ему без всякого рева, но оказывается надо еще тренироваться, — недовольно проговорил Нацу.

Громко откашлявшись, Макаров привлек к себе внимание.

— Как староста деревни я официально предлагаю вам, господин Нацу и госпожа Венди, поселиться в Магнолии, — торжественно произнес он.

— Да мы бы и без твоего позволения поселились, беловолосый. — Нацу, присев перед ним на корточки, фамильярно похлопал Макарова по голове. — Но спасибо, что приглашаешь.

— Эй, повежливее со старостой! — одернула Нацу Люси.

— Вообще-то я скорее седоволосый, а не беловолосый, — спокойно заметил Макаров и выдохнул в лицо Нацу клуб дыма.

Тот тут же расчихался, а Макаров мстительно ухмыльнулся.

— Что такое «седой»? — робко спросила Венди.

Удивленно вскинув бровь, Макаров пояснил:

— Когда люди стареют, то их волосы становятся седыми. Видимо, у драконов все не так?

Венди кивнула.

— Мы думали, ваши волосы просто от природы белые.

Макаров засмеялся.

— Увы, нет, когда-то они были золотыми, точно пшеница, и девушки восхищались моей пышной шевелюрой. Эх, вот бы вернуть те времена…

Они позавтракали в довольной теплой атмосфере. Макаров держался с Нацу и Венди так, будто они были его внуками, но, когда он набивал трубку, Люси заметила, что его руки слегка дрожат. Видимо, несмотря на свои слова, Макаров еще не мог окончательно довериться драконам.

Для всего нужно время.

Еды, которую Эрза оставила Макарову для того, чтобы он накормил всех завтраком, хватило драконам только на один зуб. Нацу оценил сыр, и в одиночку умял почти все его запасы. Венди больше понравился хлеб, а вот вяленое мясо оба нашли слишком сухим.

Перекусив и собрав кое-какие оставшиеся на поляне вещи, они все вчетвером направились обратно в деревню. Несмотря на свои заверения, что с ним все хорошо, Нацу, похоже, еще не совсем оправился. Люси заметила, что он двигается далеко не так резво, как обычно. И расспрашивал об окружающем он уже без ставшего привычным Люси энтузиазма. А ведь драконы в первый визит в деревню толком ничего не видели, кроме центральной площади, возле которой стоял дом Эрзы. Теперь же, пока вся их компания шла по главной улице, Венди вертела головой, то и дело спрашивая о встречавшихся на пути вещах. Ее восхитили расписанные цветами ставни на окошках одного из домов, удивило переходящее дорогу стадо гусей, позабавили висящие на заборах горшки. Нацу тоже задавал вопросы и смотрел по сторонам, но как-то вяло, и часто зевал.

На улице было пустынно, кроме ничего не боящихся гусей, попалось только несколько людей, и те поспешили свернуть в переулки, едва заметили драконов. Пару раз Люси видела, как в окнах стоящих вдоль дороги домов из-за занавесок выглядывают лица, но любопытные так же быстро исчезали, как появлялись. Было ясно, что жители деревни все еще опасаются Нацу и Венди.

Как предсказывал Макаров, процесс налаживания отношений будет долгим и, наверняка, мучительным.

У подножия холма, на котором стоял дом Люси, она и драконы распрощались с Макаровым.

— Обязательно приходите, — сердечно сказала ему Венди. — Я займусь вашим… эм… как вы называете эту болезнь?

— Ревматизм, — подсказал Макаров с улыбкой.

— Да, да, реватизм. — Венди закивала.

Макаров ушел, Люси и драконы начали подниматься на холм. Теперь уже и Венди перестала задавать бесконечные вопросы, она вдруг ушла в себя, напряженно о чем-то раздумывая. Нацу вообще клевал носом, и один раз Люси даже пришлось поддержать его за плечо, иначе бы он упал на ровном месте.

Уже у самой калитки Венди неожиданно замерла и произнесла твердо: