Девицы посмеивались, поглядывая на него. Мужчины выжидательно молчали. Было слышно, как Ясик сглатывает, а Веня похрустывает переплетенными пальцами. Андрей вспомнил охранников, прочные ворота и окончательно осознал, что находится в западне. Отказавшись играть, он нарушал неписанный кодекс картежников и ставил себя под удар. Сев за стол, почти не имел шансов выиграть, потому что такие типы, как эти, вряд ли пользуются какими-то иными колодами, кроме крапленых.

Веня словно прочитал мысли Андрея.

– Не парься, Андрюха, – сказал он. – Карты чистые. Играем по-честному. Расплачиваемся сразу. Нам резону нет мухлевать. Иначе какое удовольствие от игры?

– Ты что, за катал нас принял? – Ясик захохотал, не сделавшись при этом ни веселым, ни хотя бы добродушным. – Окстись, мужик. Никто тебя не обидит. Давай накатим за знакомство и начнем.

– За игрой не пью, – отрезал Андрей.

– А ты перед выпей.

– Обижаешь, – сказал Веня.

Эти два быковатых типа категорически не нравились Андрею. Не хотел он с ними выпивать ни за знакомство, ни за что-либо еще, но назревал скандал, а связываться с бычьем – себе дороже. Послушно опустошив стакан чего-то очень крепкого и душистого, Андрей занял место за столом.

Зара-Мара, оказавшаяся просто Марой, расположилась рядом с Ясиком. Эмма или Элла села возле Вени. Стол был достаточно велик, чтобы собрать вокруг себя целый табун девиц такого сорта, но Андрей снова попытался настоять на сугубо мужской компании.

– Не выеживайся, Андрюха, – сказал ему Веня. – Ты здесь гость, а не хозяин. До скольки пишем «пульку»? Полста? Сотню?

Это означало, что игра может затянуться до рассвета.

– До сорока, – твердо заявил Андрей. – Больше не играю, извините. Это мой принцип.

– Принцип, – протянул Ясик, сверля его недобрым взглядом. – Принципы мы уважаем. Но и у нас свои есть. Вист по полтиннику. Баксов.

Таких высоких ставок на памяти Андрея еще не было. Проигрыш мог составить минимум десять тысяч. Но и выигрыш тоже. А если играть осторожно, не зарываться, бороться за каждый вист, то риск значительно уменьшится. Много не выиграешь, но и не проиграешь.

– Принимается, – сказал Андрей.

Разыграли сдачу. Раздали карты. Андрей развернул свои веером, разложил по мастям и понял, что отсиживаться при таком раскладе не сумеет. Ему пришла длинная «пика», бубновый валет и по семерке в червях и трефах. Если прикуп не преподнесет сюрприз в виде дополнительной бубны, то уже через пару минут Андрей запишет себе в «пулю» десять победных очков, а соперники останутся ни с чем.

– Мизер, – негромко произнес он.

Ночное шоссе было пустынно и само летело под колеса. Единственная проблема состояла в том, что Мару постоянно укачивало, и приходилось тормозить, чтобы выпустить ее на обочину.

Справившись с тошнотой, она делала пару глотков «Мартини» из бутылки, выкуривала длинную пахучую сигаретину и вновь забиралась на переднее сиденье, выставляя напоказ свои недурственные ноги. Ее настоящее имя было Тамара. Под ее левым глазом растекался внушительный фингал. Она обошлась Андрею почти в семь тысяч американских долларов. Весь сегодняшний выигрыш. Ночь потрачена впустую.

– Слушай, – сказал ей Андрей, когда она попросила остановить в очередной раз, – хватит пить и дымить. Блюешь на каждом километре, как последняя алкоголичка. Потерпи до дома.

– У меня жизнь сломана, – ответила на это Мара, отошла на пару шагов, согнулась и опять взялась за свое.

Под задравшимся красным платьицем были видны белые трусики и все остальное. Росту в ней было никак не меньше ста восьмидесяти сантиметров, и ноги с каблуками составляли практически две трети. Правда, и каблуки были внушительные.

– Садись, поехали, – позвал Андрей, когда девушка распрямилась.

– Я сдохну, если не выпью и не покурю, – сказала она, щелкнув зажигалкой.

– Ты сдохнешь, если будешь травиться алкоголем и никотином, – предупредил Андрей.

– Ну и пусть. Мне жить не хочется.

– Из-за этого кабана?

– Ясик не кабан, – заступилась Мара, шмыгая носом. – Он хороший. Добрый и щедрый. Просто нажрался. С кем не бывает.

«Со мной», – подумал Андрей.

Ясик не показался ему хорошим. Это был тупой, наглый и опасный ублюдок, который, проиграв, не придумал ничего лучшего, чем вымещать злость на подружке.

«Сколько просадил?» – спросила она, выражая всем своим видом участие.

«Тебя оно колышет?» – взревел Ясик и так врезал заботливой Маре, что она опрокинулась вместе со своим креслицем, едва не зацепив при этом потолок каблуками.

Андрей вступился. Он и Ясик сцепились. Веня в приступе пьяного благородства их разнял.

«Это моя телка! – ревел Ясик, пиная визжащую Мару. – Что захочу, то и сотворю с ней. Убью нахрен».

В доказательство своих слов он метнулся к камину и вооружился каким-то острым вертелом, похожим на шпагу. Андрей заслонил Мару.

«Что? – бушевал Ясик, подступая. – Запал на нее? Подписываешься за эту прошмандовку? Так забирай себе. Продаю. – Он ткнул вертелом в сторону стола, на котором лежали карты. – Проигрыш обнуляем, телка твоя. Иначе…»

Он схватил тяжелую квадратную бутылку и метнул в Мару, чудом не попав ей в голову.

Не то чтобы Андрею нравилось корчить из себя рыцаря или менять внушительную сумму на продажную девку с размазанными губами. Но он смекнул, что это – единственный способ покинуть особняк. Эти бандюги просто так деньги не отдадут – или по новой играть усадят, или еще какой-нибудь трюк придумают. А если Ясик действительно Мару пришибет? Убийство, следствие, разборки. Вполне вероятно, что залетные быки вообще труп на Андрея повесят. Отстегнут полицаям тысчонок пять, дадут ложные показания, сговорившись, и прощай, свобода. Менты или все деньги из Андрея вытрясут, или на нары упекут, дело обычное.

Все эти мысли стремительно пронеслись в его голове, он пожал плечами и сказал:

«Согласен. Меняемся».

И вот теперь вез эту нетрезвую дуру в Темногорск, слушал ее жалкий лепет и проклинал тот миг, когда согласился подменить партнера. Партнера, кстати, проклинал тоже.

А Мара все не унималась.

– Ясик обещал меня референтом взять, – бубнила она, – а теперь что? А теперь попадалово. Он даже не расплатился со мной за… Ну, короче, получилось, что я зря старалась и надеялась.

– Так давай я отвезу тебя обратно? – предложил Андрей.

– Не, – решила она, подумав. – Теперь он все равно не заплатит и референтом точно не возьмет. Попробую завтра с ним связаться, когда протрезвеет. – Она посмотрела на профиль Андрея. – Сколько тебе лет?

– Не важно, – буркнул.

– Ты хоть и классный, но даром я не буду, – заявила она.

– Семь штук баксов – это даром? – восхитился он.

– То ваши счеты, – сказала Мара. – Я в них не участвовала.

– Да успокойся ты, – поморщился Андрей. – Не собираюсь я твоими услугами пользоваться.

– Что значит «услугами»? Я тебе проститутка, что ли?

«Ты мне никто», – подумал он.

– Мне все равно, – произнес он вслух. – Довезу до центра и попрощаемся.

– В принципе, – сказала Мара задумчиво, – я не против. Ты женат?

– Ага, – соврал Андрей. – Жена и четверо ребятишек по лавкам. А сам я хороший семьянин.

– Можно по дороге.

– Спасибо, не надо. Мы уже почти приехали.

За окном пронесся указатель, оповещающий, что до городской черты осталось три километра.

– Останови! – потребовала Мара.

– Сказано тебе: не хочу! – рявкнул Андрей.

– Мне надо. Срочно!

Он прошипел под нос ругательство и прижался к оградительному барьеру, отделяющему дорогу от откоса. Впереди мерцали городские огни. Пахло теплым асфальтом, бензином, травой и пылью.

Мара выбралась из машины, стукнув дверцей по ограде.

– Осторожней ты! – крикнул Андрей и включил радио.

Кто-то послушно запел: