Если бы путь занимал два часа, а не пять, Игнатов бы и не стал задерживаться на ночь. Впрочем, если бы путь занимал два часа, они успели бы обыскать опушку задолго до вечера. Изяслав сделал небольшой глоток зелья и довольно зажмурился, чувствуя, как возвращается бодрость. Потом, конечно, надо будет поспать чуть больше, но это будет потом. Изяслав постоял еще секунду, прислушиваясь к ночным звукам, и отправился обходить часовых.

До самого утра их никто не побеспокоил.

Карта занимала весь стол. Длинная лента, обозначавшая Имию, разделяла огромный лист на две неравные части. Более крупную западную покрывали значки деревень и нитки дорог. К востоку от Имии ни дорог, ни деревень не было: только ландшафт и два места прорывов поодаль от воды. За прошедшие сутки Умов и Петр составили план осмотра. В самом плане ничего особенного не было: хронику в городе вели как следует. Порядок обхода мест прорыва определился легко. Не самая сложная, рутинная работа, которую надо просто добросовестно сделать.

Все это Умов хорошо понимал, но перед советом никак не мог отделаться от ощущения, что они где-то ошиблись. Странно, глупо, нелогично – но эмоции никогда не подчиняются логике. Как только волшебник вошел в комнату, его переживания тут же исчезли. Но Умов по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке. Все дело было в собравшихся. Здесь, среди боярских детей, Изяслав был своим. Умов – нет. Вне иерархии корпуса магов Иван оставался мелким дворянином.

– Смотрите, – заговорил Изяслав. – Вот эту вещь обнаружили в Узольской пуще.

На стол лег кусок зеленой ткани.

– Этот лоскут сняли с драконовой ивы неподалеку от опушки. Кроме этого, на берегу ручья есть следы достаточно высокого человека. Это значит, что драконопоклонники проникли сюда с юга. Да? – Изяслав повернулся к одному из сотников.

– Но почему они пришли с юга, а не ушли на юг? – спросил командир отряда.

– Потому что после моего возвращения наш волшебник проверил ткань и сделал вывод, что отрыв произошел раньше вызова Костлявого. Умов, поясни.

– Драконова ива все время выделяет кислоту, – Иван нашел нужные слова, чтобы объяснить свои выкладки далеким от колдовства людям. – Лоскут постоянно был на шипе и его повреждали капли кислоты, которые медленно выделяло растение. Видите чуть более темное пятно возле дырки? Судя по размеру, ткань висела не меньше трех дней, но не больше недели.

Иван договорил и сделал полшага назад, возвращаясь на место. Забавно, но из группы людей у стола с картой выделялись только он и воевода. Умов стоял чуть поодаль, у стены, сложив руки на животе. Олег Владимирович сидел во главе стола. Он рассматривал карту, и его лисья физиономия выглядела печальной.

– Существо вызвали три дня назад, – добавил Изяслав. – Это значит, что сначала кто-то дневал в пуще, а потом уже двинулся на северо-восток.

– Ясно, – сотник наклонил голову.

– Крестьян возле Кулакова убили пять дней назад. Получается, что драконопоклонники шли вот так, – палец Игнатова описал на карте полукруг. Город оказался вдалеке от маршрута. – Наша задача проста: обеспечить безопасность Камня.

Изяслав выпрямился. Прошла секунда, и заговорил воевода.

– Тогда единственный вопрос. Что вы собираетесь делать? Даже не так: какие силы и для чего вам потребуются?

– Надо сделать так, чтобы драконопоклонники не могли пройти незамеченными по дорогам, – ответил Изяслав. – Принятых вами мер достаточно, чтобы обнаружить тварь, но их не хватит, чтобы ловить людей. Мы проверим точки прорывов самостоятельно и начнем с берегов Узоли. Умов! Сколько дней держится след вызова?

– До десяти дней, если были открыт разлом, – отозвался волшебник. Он говорил о том, что ему привычно и понятно. – Если постараться, можно выявить след, которому две недели.

– Одна неделя уже прошла, – подытожил Изяслав. – Поэтому начнем с берегов Узоли и окрестностей Кулакова.

– Если бы они ничем не отличались от обычных людей – не убили бы крестьян, – Изяслав шел быстро, и его речь становилась отрывистой. – Значит, след за ними остается. Значит, ты его найдешь.

– Я постараюсь, – ответил Умов.

– Постарайся. Найди. Объяснять, почему не нашли – всегда сложно.

Они оба спустились по ступеням крыльца, и Изяслав посмотрел на небо.

– Отправимся после обеда, примерно через час. Готовься.

Игнатов хотел сказать что-то еще, но промолчал, пока мимо них пробежит парень в форме писаря.

– Я еще поговорю с Петром насчет тех троих местных, – продолжил Изяслав, когда парнишка скрылся за дверью, бросив последний взгляд на Умова. – Жаль, но оставить его тут не получится.

Через несколько минут Иван уже собирал вещи в своей комнате. Пока демоноборцев не будет в городе, в его покои никто не войдет. Они останутся под охраной, и поэтому всего снаряжения Умов мог не брать – только то, что нужно для измерений. Здесь и сейчас, за привычным ему делом, Иван успокаивался и действовал быстро.

Ему казалось забавным, что писарь откровенно таращился на него, а не на Изяслава. Может, дело было в том, что парень успел побывать в крепости. Для командиров на совете Умов был человеком-функцией, носителем специальных знаний. Для парня, скорее всего, Умов был человеком, далеко прошедшим по тому пути, на который у самого писаря способностей не хватило.

Иван успел привыкнуть к волшебству. Южная крепость дала ему знания и научила их применять на практике. Но она так и осталась для Ивана источником знаний, не более того. Умов пришел в крепость сыном мелкого дворянина и вышел им же. С ним училось достаточно тех, кто мог ему об этом напомнить.

Ученики подскочили с мест, едва только старушка вошла в класс. Маленькая, худая, со снежно-белыми волосами, она не выглядела дряхлой. Может, из-за осанки, может, из-за твердых шагов. Все эти вещи проскользнули по самому краю внимания Ивана, как дополнение к главному – облачению их преподавателя. Синий всегда был традиционным цветом магов. Знаком принадлежности и ранга. Конечно, Иван видел волшебников. Их нельзя не увидеть за два года в Южной крепости. Но занятия у них до этого момента вели разве что колдуны. Впервые у них вел урок человек в синей мантии – волшебница.

Здесь и сейчас Иван по-настоящему понял, что рубеж пройден, что они вот-вот перестанут быть «писарями». Ни расписание, ни слухи не произвели такого эффекта, как появление старой волшебницы.

– Садитесь, – ее голос оказался сухим, по-настоящему старушечьим.

Свой урок волшебница начала с переклички. Пока она называла учеников, первое напряжение потихоньку сошло на нет, и подростки начали тихо переговариваться. Иван бросил пару взглядов по сторонам. Девчонки на заднем ряду о чем-то шепчутся. Одноклассник многозначительно посмотрел на Ивана. Во всем классе среди двух десятков подростков только Василиса восседала с таким видом, будто ничего особенного не происходит.

– Итак, – продолжила старушка, и класс моментально замолчал. – Во-первых, меня зовут Ольга Иоанновна. Во-вторых, предмет, которому я буду вас учить, называется «Основы магии». Вас сочли достойными для обучения колдовству, и я надеюсь, что вы покажете себя с лучшей стороны.

«Или, проще говоря, хотя бы дотянете до зимы», – подумал Иван.

– Первый вопрос. Вы все слышали о магии, вы все наблюдали ее проявления. Как бы вы разделили заклинания на группы? Есть ли у кого-нибудь идеи?

Иван даже не удивился, что в классе поднялась только одна рука. Василиса, конечно, кто же еще? Племянница архимага, старшая дочь князя Чернова, холодная и всезнающая. Девушка, которая сидит за партой, как на троне, и учится, отвлекаясь только на еду и сон. Иван не сомневался – Чернова уже успела что-то вычитать. Волшебница скользнула взглядом по классу и еле заметно мотнула головой, смотря на Чернову. Рука девушки опустилась, и Василиса снова застыла, как изваяние.