– Мне интересно, как вы размышляете, – продолжила Ольга Иоанновна.
Она посмотрела на Умова и провела пальцем по списку.
– Вот, например, Саввин, – негромко произнесла она. – Как бы ты разделил заклинания?
– Ну… – крупный парень поднялся с места. – Ольга Иоанновна, я бы делил их по силе… еще бы по назначению. Ну, боевая магия, мирная, еще какая-то.
– Допустим, – сказала волшебница с неопределенной интонацией. – Садись. Петрова. Какие идеи у тебя?
– Наверное, на ту, которую можно, и которую нельзя использовать. Светлую и темную, – пояснила девушка, поднявшаяся справа от Умова.
– Понятно, – произнесла старушка. – Садись. То, что вы назвали, сгодится за стенами крепости. Записывайте все: заклинания делятся по принципу их работы. Нет темной и светлой магии. Нет боевой и мирной магии. Вся она – лишь инструмент в руках мага. Не более. Это первое, что вам следует осознать.
Иван погрузил перо в чернильницу и вывел: «Магия – лишь инструмент». В классе послышался скрип перьев. Ученики быстро поняли, что пора тщательно записывать.
– Заклинания разделяют по принципу работы, – продолжила волшебница, – Пока что запомните две основных группы, с которыми мы будем работать: энергия и материя.
«…по принципу работы», – записал Иван.
– Чернова! – неожиданно спросила Ольга Иоанновна с точно такой же интонацией, с какой спрашивала всех остальных, – К какой группе ты бы отнесла звездный огонь?
Василиса поднялась. Медленнее, чем обычно и как-то неуверенно. Иван нервно облизнул губы: ответа на этот вопрос он не знал. Он предполагал, что чудовищная змеистая искра, способная испарить металл, ближе к энергии, но обосновать ответ не мог. В классе послышалось тихое шуршание. Похоже, это будет первый вопрос за два года, на который Чернова не знает ответа.
– Ну? – спросила старая волшебница.
– К энергии, – выдохнула Чернова.
– А почему?
– Маг создает звездный огонь, раскаляя воздух, – Василиса говорила медленно, будто нащупывая ответ. – Он не превращает воздух, он подводит к нему тепло…
– Правильно, – Ольга Иоанновна еле заметно улыбнулась. – Можно садиться. Для чего был задан этот вопрос, ответ на который вам еще не говорили? Для того, чтобы показать вам важнейшую вещь в нашем деле. Способность думать и сопоставлять – вот то качество, без которого волшебника не бывает. Записывайте тему…
Иван покосился на первый ряд. Чернова снова сидела, как примерная ученица. По-видимому, свой успех она восприняла как должное.
* * *
Дорога тянулась к горизонту. Иногда она петляла, иногда скрывалась за холмом, но потом снова вытягивалась вдаль. Все рутенийские дороги похожи друг на друга, но при этом каждая чем-то отличается от остальных. Умов называл эту смесь ощущений просто и без затей: запах. Дорога возле его поместья пахла жильем и теплом. Дорога, которая вела в Южную крепость, пахла каким-то неземным спокойствием. Эта дорога пахла неизвестностью.
Неизвестностью, но не опасностью. Умов достаточно времени провел на границе и в Особом приказе, чтобы привыкнуть к тому, что опасность просто есть рядом и может явиться в любой момент. Иван настолько свыкся с этим чувством, что уже не выделял его как что-то особенное.
Колонна солдат, к которой присоединилась их пятерка, двинулась из Камня почти сразу же после совещания. Время от времени ее покидала очередная группа всадников. В конце концов, через несколько часов от нескольких десятков бойцов осталась только пятерка демоноборцев. Умов проводил взглядом последнюю группу. Солдаты двигались на северо-восток, к перекрестку, который они должны будут занять. Военные укрепляли сеть патрулей вокруг Камня и к северу от него. Если чужаки попробуют пройти вглубь Рутении, то им придется двигаться по одной из двух перекрытых дорог. Уйти с дороги и несколько суток перемещаться по нехоженому лесу – чистой воды самоубийство. Даже дневка в Узольской пуще сопряжена с серьезным риском, что уж говорить о нескольких ночевках в месте, где может встретиться чудовище. Нет, мимо патрулей чужаки никак не пройдут. Им остается либо прятаться в окрестностях Камня-на-Имии, либо возвращаться назад, в Степь.
Великолепную полуденную тишину нарушал только топот копыт. Всадники ехали, почти не переговариваясь. В такую жару не хотелось разговаривать о чем-то. Умов не забывал посматривать по сторонам. Следы человека встречались здесь постоянно. Отпечатки тележных колес, свежий пень, черепки в придорожной пыли – все это не интересовало бойцов и скользило по самым границам их внимания. Возле свежего костровища Умов на всякий случай включил пробник, увидел полное отсутствие фона и снова спрятал прибор в карман. Иван посмотрел на синее небо, в котором кое-где висели барашки облаков. Несколько дней такой погоды – и начинаешь любить и ждать дождь. Судя по всему, жара продержится еще долго.
Умов уже давно понял, что его дело по большей части будет состоять из длинных маршей и долгих выкладок. Нечисть следует найти и уничтожить, но на долю «найти» приходилось гораздо больше времени, чем на «уничтожить». Первые подсчеты и подготовка планов кончились. Теперь им предстояло пройти по отмеченным местам прорывов. С точки зрения Умова, эта работа была трудоемкой и совершенно непредсказуемой.
На месте могло происходить что угодно. Начиная от давно закрывшегося портала в глуши, и заканчивая набухающей язвой за полверсты от человеческого жилья. С точками прорыва никогда ни в чем нельзя быть уверенным, кроме одного: в ней демону гораздо проще вырваться из Нижнего мира. Именно поэтому демоноборцы обязаны проверить такие места и выяснить, был ли там совершен призыв нечисти. До точки предстояло еще очень долго ехать, но именно конечная цель пути придавала дороге тот самый запах неизвестности.
Умов успел окончательно смириться с жарой, когда по бокам от них лес и непаханая земля сменилась на поле под паром. Деревни здесь делились на две категории: те, жители которых при набеге верлов побегут спасаться в Камень-на-Имии, и те, жители которых побегут спасаться в ближайший лес. Деревни из первой категории они уже проехали. Сейчас они подобрались к селу из второй. Въехав на холм, демоноборцы увидели ряды невзрачных низеньких домов с соломенными крышами. Чуть поодаль, в поле за ручьем, паслось невеликое стадо. Село выглядело бедно; над одноэтажными постройками возвышалось только одно здание с четырехскатной крышей, увенчанной октаграммой: небольшая церковь кесаря небесного. Оставив Умова и Лютого у ручья, Изяслав с Петром двинулись к дому священника, прихватив с собой Богдана.
Спешившись и выйдя к ручью, Умов умылся и съел несколько сухарей. Через десять минут он уже лежал на расстеленном плаще, глядя в небо и размышляя о тех, за кем они охотились. Сколько их и где они сейчас – охотники не знали, да и знать не могли. Неделю назад они вошли в Узольскую пущу, три дня назад вызвали Костлявого к северо-востоку от города. Большой путь они проделали! Ловить их сейчас – то же самое, что искать иголку в стогу сена.
С другой стороны, если они еще в окрестностях Камня, просто так им не пройти. Кроме того, охотники не знали, где их враг, но они знали, где следует искать врага в первую очередь. Если они хотят вызывать существ или вообще хоть как-то обратиться к Нижнему миру, то мимо точек прорыва они не пойдут. Там гораздо легче провести такие ритуалы. Это возле лесного капища им подвернулся человек, которого они принесли в жертву. Не таскают же они с собой людей для жертвы? Или все-таки таскают? Судя по всему, не должны. В пользу этого говорил весь опыт охоты на драконопоклонников и скорость, с которой чужаки шли по местности. Вряд ли они бы так двигались, если бы их обременял пленник.
Умов пожевал сочную травинку, прикрыв глаза. Вчера они с Петром рассматривали два варианта осмотра. Один на случай, если Изяслав не найдет никаких следов, второй, если враг действительно пришел через Узольскую пущу. Изяслав привез ткань, нашел отпечаток следа, и маг со священником быстро доработали второй вариант. Демоноборцам предстояло начать с мест прорыва, по которым должны были пройти чужаки. Получалась широкая дуга, которая огибала Камень и большую часть деревень. Концы дуги упирались в переправу через Имию и капище, которое охотники нашли в первый же день. Идти по следу они решили, повторяя путь драконопоклонников. Во-первых, предотвратить какой-либо ритуал они могли только случайно. Во-вторых, чем дольше точка прорыва, которую посещали драконопоклонники, остается без внимания, тем хуже могут быть последствия.
