========== Часть 1 ==========
— Папа! — выдохнул Изуна. — Это же Сенджу! Я его видел! — и подобрался, готовясь броситься вперед.
— Стоять! — Таджима ухватил сына за ворот. Картину у реки он уже успел оценить, и сейчас пристально всматривался в густые заросли на другом берегу — там мелькало что-то белое. Шаринган приблизил и добавил картинке резкости, в переносице заломило — и Учиха во всех подробностях разглядел таящегося в кустах мальчишку, а также выражение его лица. — Ага… шпионим, значит…
Белобрысый пацан в кустах — наверняка родственник того, с которым возится сын, мало его пороли… прячется — значит, первый может о нем не знать. Шаринган не обманешь, мальчишки не играют в дружбу.
Наверняка — донесет, а может и специально послан родителем — хотел же он сперва послать Изуну следить за братом… и что было бы тогда? Изуна привел бы его, мелкий шпион с того берега привел бы своего папашу… и с вероятностью восемь из десяти — они бы взаимно ухлопали друг друга.
К его руке кончиками пальцев прикасался младший сын. Текли мгновения, превращенные в часы вращением шарингана.
Он мог сейчас убить обоих Сенджу, или проследить за Мадарой, а в следующий раз — прийти сюда в сопровождении десятка лучших воинов клана, глядишь — поймает рыбку покрупнее двух сопляков. Врагов надо убивать, а не обниматься с ними, поступать так — все равно, что плюнуть на могилы… сын обозлится, может, начнет его ненавидеть — зато будет жив. А со временем поймет…
Таджима колебался, впервые в жизни не уверенный, как поступать.
Изуна замер, затаив дыхание — почувствовав огромное напряжение, охватившее отца.
Дети смеялись, валяясь по песку в шутливой схватке.
Белобрысый шпион отступил дальше в лес, но не ушел, затаился за деревом. О чем думал этот ребенок, на лице которого переплелись обида, возмущение и гнев? Может быть — вспоминал мертвых?
— За мной, — шепнул Учиха, и двинулся вдоль берега, намереваясь сделать крюк.
Прикрытые гендзюцу, они перебрались на другой берег за поворотом реки. Таджима напряженно прислушивался к чакре: он не хотел упустить мальчишку, а тот умело скрывался для своего возраста. Изуна следовал за ним в десяти шагах, и Учиха одобрительно ухмыльнулся — сын был почти незаметен, а «почти» для него означало «полностью» для остальных.
А вот и их цель. Стоит у дерева, сжав кулаки.
Таджима шагнул на поляну — беззвучно, неосознанно коснувшись рукояти меча. Шаг, еще шаг, почти вплотную, на расстояние протянутой руки… устремив взгляд на тонкую шею, представил, как сжимает ее пальцами…
Сенджу замер, почувствовав опасность, медленно повернулся и отшатнулся назад. Зрачки его расширились, рука дернулась к кунаю…
Но что может ребенок против взрослого?
Учиха шагнул вперед, вывернул мальчишке руки и пережал пару точек на шее, не давая завопить на весь лес. Аккуратно уложил носом в землю, уселся сверху — добыча продолжала брыкаться — и принялся связывать, превращая юного шпиона в подобие кулька.
Младший сын присел рядом, с любопытством рассматривая пленника. Странный… он не видел раньше никого с такими белыми волосами и алыми глазами, похожими на шаринган. Даже руку протянул — потрогать. Тот отдернул голову, оскалился, отплевываясь от попавшей в рот травы.
Таджима впихнул кляп и подхватил Сенджу под мышку.
— А теперь посмотрим, с кем общается мой малоумный сын…
Когда Мадара замер, широко распахнув и без того большие глаза и приоткрыв рот — Хаширама не подумал, что друг его разыгрывает. Он умел отличать искренние чувства, и сейчас Мадара был искренне напуган. Поэтому Сенджу мигом развернулся, готовясь отражать атаку… и почувствовал, как сердце проваливается куда-то вниз.
Учиха. Настоящий Учиха шел к ним текучей походкой, похожий на сгусток мрака в черной одежде — лишь белым пятном выделялся треугольник острого лица. И… белая макушка из-под рукава…
— Ну, здравствуй, сынок, — шелковым голосом сказал Учиха.
— Мпфы! — невнятно сказал Тобирама, но выражение его лица не оставляло сомнений — он был невысокого мнения о своем брате и о ситуации, в которой они оказались.
========== Часть 2 ==========
Таджима смотрел на телодвижения детей, и предчувствовал начало долгой и мучительной головной боли. Оба, как по команде, качнулись назад — испуг и неожиданность, и оба тут же шагнули вперед — желая прикрыть другого.
Он никогда в жизни не ругался вслух, и втайне гордился способностью доносить свои мысли до буйных родичей без многоэтажных конструкций. Но сейчас Учихе как никогда хотелось перейти на язык адептов бога крови и порока Дзясина.
В глазах его сына горел шаринган и решимость применить против отца все свои невеликие умения.
Мальчишка в руке дернулся, и Таджима слегка встряхнул его, перехватив поудобнее. Сенджу, стоящий рядом с Мадарой, был белым, как мука, и смотрел остановившимися глазами. А чакра сына скручивалась чудовищным напряжением, легко и стремительно, послушная, как не у всякого взрослого, превращаясь в острие, направленное точно в его переносицу.
«Боевое гендзюцу. Лет через пять можно будет смело отдавать ему клан и отправляться на покой. Если он меня к тому времени в могилу не загонит…»
Таджима пристально всмотрелся в лицо Сенджу, читая на нем смятение и отчаянье. И приподнял за шиворот пленника.
— Я вижу, твой друг знаком с этим мальчиком?
Опытному шиноби нет нужды в ответах, высказанных вслух. Особенно, если у него есть шаринган.
— Вижу, что знаком. Малыш, ты же не хочешь, чтобы твоему родичу свернули шею? Если не хочешь, тебе следует пойти со мной. Тихо и без глупостей…
— Тьфу… ани-чан, они все равно нас убьют! — завопил пленник, дивным образом сумевший избавиться от кляпа. Учиха легонько стукнул его по макушке — чтоб прикусил язык.
— Со мной, — повторил он. — И без глупостей.
В конце концов, двое малолеток — невеликая угроза.
Он сделал выбор, увидев глаза сына.
Сила Учиха — в порывах их духа. Не в «тысяче рук» и толпе союзников, не в мифическом благословении Рикудо, не в огромных резервах чакры — ничего этого не было у них. Но была Сила, которая поднимает в бой почти мертвое тело, заставляет вцепиться в глотку врага и утащить его с собой на тот свет, а после этого — выжить. Поэтому их клан держится черным утесом в море врагов уже многие сотни лет…
Но была у этой силы другая сторона… Учиха, пробудивший шаринган, желая защитить, в десятки раз сильнее того, кто пробудил шаринган, желая защититься. Но если защитить не получилось… он делался одержимым местью. Такие уходили из клана, посвящая свою жизнь единственной цели — уничтожению врага. Родичи сторонились их — считалось, что «мстители» находятся наполовину в мире мертвых, и отчасти это являлось правдой — в присутствии таких людей другим делалось страшно и тяжело. Их мысли следовали странными путями, их сила была очень велика. И они не останавливались, пока не достигали своей цели — изведения под корень всего, чем мог дорожить объект мести, и создания ему невыносимых условий жизни — обычно, с помощью долгих и разнообразных пыток.
Таджима помнил легенды — «мстителей» в семье давно не случалось. Но он понял, что мог не только вызвать к жизни древнюю сказку, но и приобрести для клана смертельного врага — в лице собственного сына. И перед глазами явственно предстала полустертая страничка летописи: «На этом клан Учиха прекратил свое существование…»
Что ж, если Мадаре так нужен этот Сенджу, он согласен потерпеть. В конце концов, пережил же он стада ежей, ужей, лисят, барсучат и прочей лесной живности в доме. Эти, по крайней мере, не будут гадить по углам.
Выбравшийся из кустов Изуна вертел головой между отцом и братом.
— Ну, вперед, — Учиха показал ладонью направление и закинул мальчишку-заложника на плечо.
