– Так чтобы я не делала ошибок, можно же объяснить правила заранее? – пропищала Эль.

– О! Ты права, крошка, – Лили потрепала девушку за щеку, как неразумного песика, при этом сделав Эль больно.

А потом выяснилось, что пятиминутного монолога Лили вполне себе хватило, чтобы понять суть игры. И она была очень похожа на игру с бутылочкой. Только теперь бутылкой была не стеклянная тара, а сама Эль. Ну, и задания все те же: каверзные, несуразные, неординарные.

– Поехали, крошка, а то пока ты все поймешь, мы тут все постареем.

Кто-то из толпы злорадно хихикнул, и Эль поняла, что это снова намек на то, что между ней и этими ребятами огромная пропасть. Элизабет осознала, что ей никогда не встать на одну ступень с этими мажорами. Она всегда будут в аутсайдерах. Ей всегда придется тлеть на лавке запасных, в то время как девочки из ее группы будут гореть на ночном небосводе звездами. От этих мыслей в груди полоснула досада, и девушке захотелось доказать этим зазнайкам, что она не просто сиротка, а настоящая стихийка, такая же, как и они сами. Она так же владеет магией стихий, как и они.

Вздернув подбородок, Элизабет сняла с плеч кофточку и кинула ее в толпу. Кровь по венам побежала быстрее, будоража рассудок. Девушка повернулась к сфере. А та, будто почувствовав ее настрой, начала перекатывать по своим сотканным из магического заклинания стенкам красные всполохи.

– Давай же, крошка, мы ждем, – подзадоривала ее стоящая за спиной Лилиана.

Девушка сложила ладони в форме сферы, и шумно выдохнув, дотронулась до ее стенок.

– Ай! – воскликнула она, когда ее ладони пронзили тысячи иголок, а сфера, завибрировав, раскололась на две части, и оттуда посыпались разноцветные конвертики.

– Лови! – послышалось со всех сторон, и Эль начала хаотично махать руками, пытаясь поймать ускользающие во все стороны конверты.

– Криворукая! – еще один возглас.

– Зря мы ее сюда притащили, ей никогда не стать одной из нас.

Слезы обиды готовы были брызнуть из глаз девушки, но в этот момент она смогла-таки поймать золотистый конвертик.

– Ай! – снова сорвалось с губ девушки.

Элизабет держала трясущимися пальчиками краешек конверта, и от этого краешка к середине, словно корни ростка, тянулись красные нити ее собственной крови.

– О-хо-хо! – кто-то присвистнул у нее над ухом.

– Нет! – Эль попыталась стряхнуть конверт, но он, будто приклеенный, прилип к пальцам.

– Это бесполезно, крошка, – будничным тоном заметила Лили и встала перед девушкой, – этот фант выбрал тебя, открывай!

Элизабет подняла на стихийку жалобный взгляд.

– Я прошу, помоги мне повернуть задание вспять. Я боюсь. Там же может быть все, что угодно, а вдруг я не справлюсь?

– Открывай! – теперь голос Лили был холодным, как сталь. Ее взгляд пылал ледяной стужей.

– Этот фант твой, и задание твое, – она говорила, чеканя каждое слово. – А ты думала, что будет легко стать одной из нас? Думала, что выпьешь пару коктейлей, потрешься своим задом об Артурия и все… ты одна из нас!?

Ирония ледяными иглами врезалась в мозг девушки, та все поняла. Все было спланированно и подстроено. И теперь ей не избежать заклинания Радужного Семицвета. Эль слышала, что в этом заклинании заключается сила одного из самых мощных магических артефактов, и если в течение семи дней она не исполнит задание, что находится внутри конверта, то ее ждет неминуемая гибель.

– Все-таки зайчиха-трусиха выбралась наружу, – хмыкнул рыжий Артурий, и Эль одарила парня гневным взглядом.

– Боюсь-боюсь, крошка, – поднял парень руки вверх.

– Элизабет, давай уже, не думаю, что там написано что-то, что тебе не под силу выполнить, – оскалился Себастиан.

У девушки екнуло сердце. Дрожащими пальцами она отогнула краешек и вытащила плотный бумажный треугольник.

– Что там, что? – послышалась со всех сторон, а над девушкой из-за спины нависли тенью стихийники.

– Пу-у-усто-о-о! – то ли с изумлением, то ли с разочарованием выдохнули сразу несколько человек.

Но Эль была взволнованна настолько, что не следила за тем, кто произносит эти слова. Она была полностью поглощена фантом, на котором начали вырисовываться очертания символов алыми буквами.

– Точно, сработало, – хлопнула в ладоши Лилиана и победоносно взглянула на Эль.

– Зачем вы так со мной? – дрожащими губами произнесла девушка.

– Чтобы ты поумерила свой пыл, выскочка, – выплюнула ей в лицо магичка. – Читай.

Слезы досады задрожали в уголках глаз Элизабет. Никогда еще она себя не чувствовала настолько ужасно. Даже когда осталась одна, без родителей, ей было не так одиноко и горько, как сейчас.

– Читай, зайчиха, – прошелестел голос Себастиана у нее над ухом, – иначе ты сделаешь только хуже.

Девушка набрала в легкие побольше воздуха и…

«Ты должна трахнуться с первым, кто войдет в помещение…»

Эль, задохнувшись от возмущения, подавилась комком воздуха, что застрял у нее в горле. Но она не успела закашляться, потому что пальцам стало горячо до такой степени, что слезы боли все-таки брызнули из глаз. Девушка начала тереть их о подол платья.

– Помогите, – бормотала она в надежде, что хотя бы кто-нибудь сжалится над ней.

Но увы и ах. Ребята только плотнее окружили девушку.

– Ну, даже фанты в курсе того, что она ректорская подстилка, – донеслись до Элизабет отдаленные пересуды.

– Друзья, друзья, освободите пространство, Элизабет должна знать, с кем ей придется трахаться сегодня вечером! – громогласно провозгласила Лилиан.

– Прекрати, прекрати, я этого делать не буду… – бессвязно запричитала Эль.

– Ах, ты маленькая дрянь, ты что сделала с платьем? – Лили зло сверкнула глазами. – Я тебе по доброте душевной сделала подарок, а ты так с ним обошлась?! – она сделала шаг по направлению к Элизабет, но прямо перед носом девушки возник Себастиан.

– Лили, – хмыкнул парень и покачал головой.

А Эль запахнула подол платья, пряча от посторонних бесстыжих глаз поношенное нижнее белье. После того, как Радужное заклинание было прочтено, оно выполнило свое предназначение, его магические токи ослабли и превратились в жидкий огневик. А так как Элизабет не успела соткать защитный барьер, чтобы закупорить его, оно прожгло ее платье и выставило на всеобщее обозрение то, что было спрятано под тонкой бирюзовой материей.

– Аха-ха-ха!!! – послышался всеобщей гогот, и Эль захотелось исчезнуть, раствориться, умереть… лишь бы избавиться от этого позора. И девушка, спохватившись, ринулась к выходу, пробиваясь сквозь ржущую во всю глотку толпу.

– Неудачница…

– Лохиня…

– Растяпа…

Сыпались ей в спину обидные слова, и когда до выхода осталось каких-то несколько шагов, дверь открылась, и Эль в буквальном смысле врубилась в мужскую каменную грудь. Отскочив назад на несколько шагов, она в страхе подняла глаза. Не может этого быть.

– Господин Рафаэль?! – ее голос сорвался.

«Нет, нет, нет…» – замотала Эль головой.

Мало того, что само задание было из ряда вон выходящее, так еще и оказалось, что мужчин двое. И это были не обычные мужчины, а ее преподаватель по Магической Культуре, а рядом с ним… Дыхание перехватило, и девушку обдало жаром с головы до ног. Рядом с ним стоял его брат-близнец. Жестокий, властный, беспринципный граф Габриэль дос Аньёс. Его имя было у всех на устах… оно обросло загадками и тайнами, и только деревенский невежа не был наслышан о нем.

– Граф дос Аньёс! – пропищала Эль, склонив голову перед мужчиной.

Неловкое молчание повисло лишь на секунду, а потом она услышала голос господина Рафаэля:

– Неофит [новичок] Райтон?!

Удивление в глазах и изумление в голосе преподавателя стали для девушки последней каплей. Ничего не говоря, она пулей вылетела в открытую дверь и, кубарем скатившись со ступенек, бросилась в морозную стужу сломя голову. Ветер рвал остатки платья, леденя кожу вечерним морозом.

«Что же мне теперь делать? Как выбраться отсюда? Куда пойти? И как теперь выполнить это чертово задание?» – лихорадочно искала выход из создавшейся ситуации девушка. Она чувствовала себя маленькой Синдереллой, сбегающей с бала, ведь наступила полночь, и чары, наложенные доброй феей, развеялись, как и ее платье, превратившись в лохмотья, а она сама снова стала бедной сироткой, которая работала на кухни у злой мачехи и ее дочерей.