— Только и успел в машину прыгнуть и тормоз нажать. Перетрясло меня жутко, ведь чуть в дерево не въехали, полметра не хватило. Конечно, скорость была небольшая, но много ли им надо? Кости тонкие совсем, а вдруг бы шею себе сломали? Ну, я и взялся за ремень. Только пару раз шлепнуть успел, как тут Туни из магазина пришла. И понеслось…

Он с опаской посмотрел на жену.

В общем, дело ни стоило и выеденного яйца. Наревевшихся мальчишек вскоре уложили в кровати. Вещи Вернона я помог убрать при помощи волшебной палочки и, c чувством выполненного долга, отправился домой, оставив чету Дурсль праздновать примирение. С тех пор Гарри называл своих опекунов мамой и папой, что они, конечно, вполне заслужили. А Петуния переложила большую часть ответственности за воспитание пацанов на широкие плечи мужа. По-моему, это им было только на пользу. Так что подобных потрясений в их семье больше не наблюдалось.

<empty-line>

И вот теперь этот телефонный звонок.

Я оказался прямо на заднем дворе дома Дурслей и перевел дыхание. Во дворе было тихо: ни пожара, ни наводнения.

Сделав шаг в сторону крыльца, я замер, прячась в тени дома. Сначала надо было осмотреться, очень не хотелось нарваться на посторонних. Пока никого из чужих видно не было. На скамейке под деревом сидели Гарри и Дадли, плотно прижавшись друг к другу. Их школьные ранцы валялись в траве. Скрипнула дверь, и на крыльцо выскочила Петуния с чемоданом и дорожной сумкой в руках. Увидев ее заплаканное лицо, я, не медля больше ни секунды, вышел из-за дома и поспешил к ней.

— Северус!

Увидев меня, она чуть покачнулась и выронила багаж из рук.

— Северус, Вернон… Вернон попал в аварию!

Уткнувшись в мою грудь, она тихо заплакала.

========== Глава двадцать первая. Твоих я рук не отпущу ==========

— Он в реанимации, в Лондоне…

Петуния вдруг оторвала голову от моей груди и, глядя прямо в глаза, с ужасом прошептала:

— А вдруг он умрет? Как мама с папой. Как Лили. Я останусь совсем одна…

Я услышал, как за моей спиной завсхлипывали мальчишки. Очень осторожно обнял ее за плечи и чуть чуть встряхнул, чтобы привести в чувство. Похоже, что она на грани истерики. Хотя, если вспомнить все беды этой молодой женщины, в этом не было ничего удивительного.

— Успокойся! Детей напугаешь! Никто не умрет.

— Правда?

Она посмотрела с такой надеждой, что мне ничего не оставалось, как кивнуть.

— Конечно, правда. Поезжай к нему. Хотя нет. Не думаю, что тебе стоит садится за руль. Подожди, дай сообразить…

Новость была слишком ошеломляющей, и я не сразу смог заставить себя мыслить хладнокровно.

— Северус, я не знаю, как быть с мальчиками. Я не могу взять их с собой. А Мардж… Ты же знаешь, я не могу ей доверять.

Да уж это тоже проблема. И Марджери Дурсль — последний человек, который мог помочь ее решить. Судя по довольно сдержанным рассказам Петунии о сестре Вернона, оставлять с ней детей нельзя даже на минуту. Ни то что на пару дней.

— Я помню, ты мне говорил, что Гарри лучше пока меньше видеть волшебство, но Северус, кроме тебя, у меня больше никого нет.

Это фраза не стала для меня откровением. Так уж случилось в жизни, что самыми близкими друзьями для меня стали вздорная сестрица Лили и ее толстяк-муж. Магглы до мозга костей. Я даже не пытался анализировать эту ситуацию. Просто принял как данность. Что касается Гарри… Действительно, мы договорились не показывать ему Магический мир до одиннадцати лет. Дамблдор ждет, что ребенок поступит в Хогвартс совершенно не подготовленным к чудесам и волшебству. Нельзя обмануть его ожидания. Это может вызвать подозрения. Директор далеко не дурак и, столкнувшись со странной осведомленностью ребенка, сможет докопаться и до остального. Мы и так достаточно рисковали, слишком многое в жизни мальчика пошло вовсе не по сценарию Великого Светлого волшебника. И скрыть это точно не удастся. Было необходимо хотя бы не дать директору докопаться до истинного положения вещей. Разумы Петунии, Вернона и Дадли были надежно защищены, здесь старик сломает себе зубы, но ничего не добьется.

Преследуя эту же цель, я, еще год назад, наложил чары на очки Гарри. Он мог видеть меня, но мое лицо и голос менялись до неузнаваемости. Для него я был дядей Себастьяном. Другом семьи. То же самое касалось и лорда Эварда. Конечно, это было не совсем этично — надевать на ребенка мощный артефакт, пусть и совсем безвредный для его здоровья. Но я просто не мог допустить, чтобы он узнал меня после поступления в школу. К тому времени мне, скорее всего, придется преподавать, и наше знакомство выдаст меня с головой. Дети не умеют притворяться. Он мог открыть директору правду, сам не желая того. Да и можно ли его в этом винить? Гарри просто ребенок, игрушка в жестоких взрослых играх. И оградить его от опасностей надо во что бы то ни стало. Хотя после его поступления в Хогвартс вряд ли я смогу полностью контролировать ситуацию. Так пусть хоть раннее детство мальчика останется безмятежным.

Но это все праздные размышления. Теперь мы столкнулись с реальной проблемой: как поступить с детьми. Петуния не сможет разрываться между домом и больницей. Так что выход остается только один — я должен забрать Гарри и Дадли к себе. Дом в Тупике Прядильщиков я отмел сразу. Этот адрес был слишком хорошо известен Дамблдору. Оставался Принц-мэнор и квартира в Лондоне. Поразмыслив, я остановился именно на ней. Принц-мэнор полон магии, а лондонская квартира — простое маггловское жилище, не более того. Пусть полностью скрыть от мальчика магию мне не удастся, надо быть реалистом и признать это, но постараться хотя бы свести все к минимуму мне вполне по силам. Приняв для себя решение, я поспешил успокоить Петунию:

— Конечно, они пойдут со мной. Не говори глупостей. Какая конспирация может быть в такой момент? Все, успокойся.

Я помог ей спуститься с крыльца и осторожно усадил на скамейку. Мальчишки как по команде вцепились в ее платье. Я же стал лихорадочно соображать, как мне решить вторую проблему: транспортировку семейства. Есть несколько вариантов: аппарировать со всеми по очереди в лондонскую квартиру — самый быстрый способ, но не самый безопасный для детей. Возрастное ограничение для подобного перемещения — пятнадцать лет, это со взрослыми. Самостоятельно — только по достижению совершеннолетия. И этот запрет не простая прихоть. Не помню точно, но что-то там связано с детской психикой и гипофизом. То есть с ростом. И мне очень повезло, что Азарика не совсем обычный ребенок. Я же сдуру аппарировал с ней практически через час после ее рождения. Хотя другого выхода у меня тогда просто не было. Как мне позже объяснил отец — на эльфов подобные ограничения не действуют. Но с остальными детьми так рисковать все же не стоит. А то, что Дадли еще и маггл, только усложняет ситуацию.

Переместиться через камин тоже нельзя: в доме Дурслей он хоть имеет доступ к общей сети, но пользоваться им — все равно что вывесить под окнами Дамблдора транспарант с надписью: “Я нашел Гарри Поттера, и плевать на твои планы, старый козел. Твой Северус”. То есть, я хочу сказать, нас моментально засекут, как пить дать. Одно дело переправить кусок кабеля под чарами Удлинения, другое — толпу народа да еще и с Избранным ребенком в придачу.

Оставался последний, наиболее приемлемый способ: портключ. Так, надо вспомнить, если у нас в запасе что-нибудь до Лондона.

Но тут мои размышления прервало тихое “мяу” со стороны калитки. Я повернул голову. Маленькая черная кошка сидела в паре метров от меня и гипнотизировала ярко-зелеными глазами. Эврика!

Быстро сделав шаг, я наклонился над животным и, чувствуя себя полным идиотом, быстро произнес:

— Зови свою хозяйку. Немедленно!

Беззвучной тенью кошка метнулась на улицу. Не прошло и пяти минут, как во двор вошла маленькая пожилая женщина и спокойно остановилась передо мной:

— Молодой лорд Принц, я полагаю? Чем могу быть полезной?