— Вставай, лорд Северус Эвард Принц Красный. Магия приняла твою клятву, — произнес лорд Эвард и надел мне на палец массивное кольцо с кровавым рубином.
========== Глава девятнадцатая. Счастье на ладони ==========
Как я и предполагал, дом номер четыре по Тисовой улице мало чем отличался от своих соседей. Небольшой двухэтажный коттедж с аккуратным ухоженном двором, чуть пожелтевший от осенних заморозков газон, белые занавески в окнах. Было очень странно осознавать, что еще совсем недавно я не видел ни самого дома, ни даже кованой калитки перед ним. Перенастроенная отцом охранная система без проблем позволила мне пройти по дорожке и обойти дом, чтобы постучать в двери черного хода. Идти мимо зачарованного директором зеркала мне вовсе не хотелось.
Помедлив с минуту, я постучал и стал ждать ответа со смутным волнением. Все-таки меня здесь сегодня никто не ждал, а послать сову с предупреждением мне даже не пришло в голову. Как бы там ни было, дверь вскоре открылась и на пороге возникла Петуния Дурсль.
— Северус!
Она была очень удивлена, но, похоже, искренне рада меня видеть. Протянув руку, она буквально втащила меня внутрь дома.
— Ты даже не спрашиваешь, кто за дверью? Просто открываешь? Какая беспечность! — сиронизировал я, несколько смущенный таким дружеским приемом.
— А разве воры стучат, прежде чем войти? — в тон мне ответила Петуния и рассмеялась.
За время, прошедшее с нашей последней встречи, она помолодела лет на десять. Исчезла бледность, порывистость движений. Теперь это была цветущая молодая женщина, не красавица, конечно, но достаточно привлекательная и уверенная в себе.
— Твой отец заверил меня, что и муха не залетит в наш двор, и я склонна ему верить. Так что могу себе позволить быть беспечной. Но что же мы стали у порога, ты проходи, ничего, если приму тебя на кухне, у меня пироги как раз в духовке?
Продолжая щебетать, она повлекла меня по коридору на кухню. Проходя мимо кладовки под лестницей, о которой так красочно живописал отец, я вдруг услышал приглушенный шум и
остановился. Не может быть! Неужели? Заметив мой удивленный взгляд, Петуния понимающе улыбнулась и приоткрыла дверь.
Не зная, что и думать, я заглянул внутрь. Пол крохотной комнатки был устелен мягким ковром. Полки на стенах наполняли различные бытовые мелочи, без которых не обойтись в доме: моток веревки, резиновые перчатки, запас мыла и стирального порошка, ящик с инструментами и так далее. Посередине каморки, заполняя практически все свободное пространство, стояла большая детская машина, явно принесенная со двора по случаю холодной погоды. На маленьких кожаных сиденьях расположились два взъерошенных пацана, старший за рулем, младший на пассажирском месте: Дадли Дурсль и Гарри Поттер. Они самозабвенно куда-то “ехали”, ничуть не смущаясь мизерными размерами помещения.
— Дадли, Гарри! Опять вы сюда забрались! Почему не играете в гостиной?
— Ну, мам! Ты же не разрешила машинку туда, а Гарри хотел поехать в Лондон!
Дадли бесцеремонно пихнул кузена локтем, и тот старательно закивал и робко улыбнулся.
— Вот прямо так и сказал, что хочет поехать? — недоверчиво переспросила Петуния и, присев, поправила воротник на рубашке племянника.
— Ну, молча сказал, — надулся карапуз Дадли. — Мы уже скоро доедем и пойдем в гостиную. Можно?
— Ну хорошо. Только не трогайте ничего! Кстати, ты разве не заметил, у нас гости? Почему не поздоровался?
— Не заметил. Здравствуйте, сэр!
— Добрый вечер, — улыбнулся я. От сердца отлегло; малыши смотрелись довольно забавно, и кладовка не казалась каким-то зловещим местом.
Петуния выпрямилась и прикрыла дверь.
— Право, как только похолодало, вечно они лезут в этот чулан. Я-то думала, что Гарри будет бояться туда заходить, но нет. Видимо, машина пересилила страх.
Мы успели расположиться в уютной, блистающей чистотой кухне. Поставив передо мной чашку с чаем, миссис Дурсль вытащила из духовки противень с румяными пирогами. Комната мгновенно наполнилась таким ароматом, что я буквально подавился слюной.
— Они неплохо ладят, по-моему. Сколько твоему Дадли лет?
— Почти четыре с половиной. Теперь ладят, слава богу. Но поначалу было непросто. Очень трудно объяснить ребенку, почему вчера было можно обижать брата, а сегодня нельзя. Как вспомню, прямо сердце останавливается.
Она отрезала кусок пирога и поставила передо мной тарелку.
Затем вдруг мягко улыбнулась и продолжила:
— Знаешь, где-то через неделю после нашей последней встречи Дадли раскапризничался и стукнул Гарри машинкой. Мне пришлось его отругать и поставить в угол, но тут пришел почтальон, и я ненадолго вышла. Когда же вернулись, то чуть не разревелась от увиденного: Гарри сидел в углу возле Дадли, и они вместе играли этой злосчастной машинкой. Вот скажи, откуда в этом ребенке столько доброты и всепрощения? Даже Лили никогда не была такой, уж поверь мне.
— Он так ничего и не говорит?
— Нет, — Петуния вздохнула. — Мы были у врача, он предположил, что это последствия стресса. Должно все пройти со временем. Надо набраться терпения, — Петуния с минуту промолчала, затем встрепенулась и продолжила: — Но что я все о нас и о нас. Как у тебя дела? Как лорд Эвард, Азарика?
— Все хорошо. Все здоровы. Отец передает тебе привет. А Азарика… вот, чуть не забыл.
Я осторожно извлек из кармана фарфоровую куклу и увеличил до первоначального размера.
— Сказала: это для тети, у которой нет девочки, но есть два мальчика.
Петуния осторожно приняла подарок и восхищенно вздохнула:
— Какая прелесть! На камин поставлю! Ну копия твоя девочка, один в один.
— Ну да, пока спит… — вздохнул я, припоминая последнюю погоню на метле. — Ты случайно не знаешь, как убедить ребенка не лезть, куда его не просят? Может, дашь дельный совет?
— К кровати привязать, — усмехнулась Петуния, продолжая рассматривать подарок Азарики. — Или к себе. Другого способа, по-моему, нет.
— Так я и думал. Жаль, а я рассчитывал, что у тебя есть готовый рецепт по воспитанию детей и ты со мной поделишься, по доброте душевной.
Петуния только рассмеялась. Я откусил кусочек пирога. Божественно! Теперь я понимал, почему отец часто оставался здесь обедать, когда занимался охранными чарами.
— А где твой супруг? Он, кстати, не будет против моего вторжения в его отсутствие? — поинтересовался я, расправившись с угощением.
— Не выдумывай, Северус. С чего это ему быть против? С минуты на минуту жду его домой. Так что пирог больше не предлагаю, как только он придет, будем ужинать А вот, кажется, и Вернон.
Послышался звук открываемой двери, и из прихожей раздалось:
— Дорогая, я дома!
— Вернон, у нас гости!
Спустя минуту раздались тяжелые шаги и в кухню вошел довольно крупный мужчина лет тридцати. Не сказать, что при виде меня он испытал особенную радость, но руку протянул достаточно дружелюбно.
— Вернон Дурсль.
— Северус Принц, очень приятно.
— Взаимно. Имел удовольствие познакомиться с вашим отцом, мистер Принц. Надо сказать, вы весьма на него похожи.
— Если можно — просто Северус, мы с Петунией знакомы с детства, так что ни к чему церемонии.
— Разумеется, тогда я просто — Вернон.
Хозяин дома сел за стол с явным облегчением. После официальной части знакомства разговор пошел более непринужденно, и он предложил выкурить по сигаре на крыльце, пока Петуния накрывает к ужину.
— Извини, что вытянул на холод, но Туни ни за что не позволит дымить в гостиной. Сам понимаешь — дети, — стоя прислонившись к перилам, произнес Дурсль и протянул мне коробку с толстыми сигарами. — Ямайские. Для особых случаев, — самодовольно проговорил он и с удовольствием прикурил.
— Спасибо. Никаких проблем.
Я достал палочку и наложил на нас Согревающее. Ветер был достаточно свежим.
— Ловко у тебя получается, — покачал головой Вернон, выпуская колечко дыма. — По правде говоря, мне никак не привыкнуть ко всем этим вашим штучкам. Только не обижайся. Я вообще не мастак говорить, но скажу начистоту: всегда думал, что таким фокусам место в цирке, но никак не среди обычных людей. Но ты не похож на шарлатана или клоуна какого-то, а о твоем отце я вообще молчу. Так что не знаю, что и думать теперь.
