- А тебе-то какой интерес, - огрызнулся беловолосый. – Ну Регис понятно, он вроде как мой хозяин. А ты?

Детлафф помедлил с ответом, подбирая слова.

- Нас Регисом многое связывает, - наконец ответил он с осторожностью, будто не был уверен, что сможет донести до мужчины нужную мысль. – Если у него неприятности, то я не могу оставить его. А ты, - льдисто-голубые глаза вновь обратились к Геральту, - одна сплошная неприятность.

- Да, я помню о том, насколько вы близкие друзья, - тут же навострил уши тот. – Хочешь поговорить об этом подробнее?

Ему действительно вдруг стала интересна эта тема, тем более, пока Детлафф был в настроении говорить. Но тут между ними сел Регис, чьего появления они даже не заметили.

- Ну-с, теперь можно и начинать, - известил он, хлопнув в ладоши.

Детлафф тут же вновь замкнулся, отворачиваясь. Момент откровенностей был упущен.

- А ты где был? – недовольно поинтересовался Геральт у Региса. – Смотри, пропустишь все веселье.

- Просто встретил кое-кого и заболтался, - коротко ответил старший вампир.

- Ну-ну, - промычал Геральт, ни капельки ему не поверив.

К тому моменту в зале уже почти не осталось свободных мест. Зная не понаслышке, как проходят судебные процессы у людей, Геральт предположил, что и сейчас добрых две трети набившихся в помещении вампиров состояли просто из зевак и любопытствующих, для которых все это было лишь способ скоротать пару часов своей и без того до-ооолгой жизни.

- А это что за старикан? - спросил Геральт, когда в центр пустующего пространства перед рядами скамеек вышел высокий, худой, как палка, мужчина с почти лысой головой – только над ушами его просвечивал седой пушок.

- Ш-шш! – одернул его Регис, - Не сейчас.

Мужчине поднесли на резном подносе поеденный временем свиток, который он, развернув перед собой, медленно начал зачитывать. Речь на языке вампиров звучала действительно впечатляюще и раскатисто – как будто парочка упившихся вусмерть троллей ворочали каменные глыбы, при этом переругиваясь между собой. В какой-то момент Геральт понял, что мужчина вовсе не читает по свитку, а говорит по памяти, а свиток был так, дань традиции. «Да он слепой!» - пронзила его мысль, когда он разглядел белесые зрачки старого вампира, и в этот же миг незрячий взгляд мельком коснулся его лица. «Еще и мысли читает, зараза», - недовольно подумал беловолосый, ощутив характерную щекотку в голове.

- Все ли согласны с приговором? – перейдя на общий язык, провозгласил наконец вампир.

В зале поднялся шум, и громче всех вскричал сам Геральт.

- Какой еще приговор?! – рявкнул он, вскакивая с места. – Я тут не понял ни бельмеса на вашей тарабарщине!

- Геральт, пожалуйста, - умоляюще прошептал Регис, хватая его за руку и стараясь усадить обратно.

- Нет уж погодите! – беловолосый выдернул руку, и, расталкивая сидящих, начал пробираться сквозь ряды.

- Я, как подсудимый, имею право высказаться в собственную защиту! – добравшись наконец до престарелого вампира, он встал перед ним, уперев руки в бока. – А если нет, то за каким накером было устраивать этот спектакль?!

С задних рядов донесся гул и улюлюканье, но вряд ли в качестве поддержки слов беловолосого, скорее просто подначка. Ну что же, хоть кто-то получает удовольствие от этого фарса.

- Геральт, помолчи! – оказывается, Регис отстал от него всего на несколько шагов, и теперь уже стоял рядом.

- Возмутительно! – с центрального ряда вскочил незнакомый Геральту широкоплечий усач. – Этому рабу слишком многое позволяется, неслыханно! А Регис, видимо, совсем не умеет его сдерживать. Надо было давно передать его другому хозяину!

«Ага, например тебе. Как же, не дождешься!», - проворчал про себя беловолосый.

- Барон ван дер Стейн, ваши претензии я уже слышал, и не раз, - прервал его судья. Эта тихая фраза произвела удивительный эффект. Галдеж вдруг прекратился.

- Давайте же выслушаем других участников процесса, - напыщенно продолжал судья. – Миледи?..

Он склонился в коротком поклоне в сторону зала.

- У нас нет возражений, - ответил женщина, на которую Геральт не так давно обратил внимание. Сидящий рядом с ней – сын? внук? – опустил голову ниже.

- Кто-нибудь еще?

«Да, я хочу сказать!» - открыл было рот Геральт, но только зашипел от боли, когда Регис коротко ткнул его в бок острым когтем.

- Боюсь, это все, - со смешком ответила та же вампирка. – Осмелюсь предположить, что остальные предпочли избежать позора и сидят, поджав хвосты, в своих особняках.

Судья кивнул.

- Таким образом, решено. Властью данной мне и с подтверждения присутствующих, я подтверждаю приговор. Отныне отрокам семей… - последовало долго перечисление имен, имени еще раз имен, щедро перемещаемых различными «фон» и «ван», - до достижения совершеннолетнего возраста запрещается посещать питейные заведения, празднества и другие собрания своих сверстников без сопровождения старших родственников или другого доверенного лица, ибо доказали они, что не могут контролировать самостоятельно свою жажду, и пока лишь покрыли позором только самих себя и своих родителей, не смогших воспитать в них благоразумие и сдержанность, но в дальнейшем могут стать угрозой и для своих же соплеменников…

Геральт округлил глаза, впечатленный как тем, что это длиннющую фразу старик выдал на одном дыхании, так и тем, что нести наказание, похоже, придется не ему одному.

- Значит, домашний арест? – он выдавил задушенный смешок.

- А раб по имени Геральт, здесь присутствующий, за своеволие и подрыв самой идеи о беспрекословном повиновении, приговаривается к… - тут судья выдал какую-то витиеватую фразу, не иначе как ругательную.

Геральт вопросительно посмотрел на Региса, но тот только помотал головой, мол, позже.

- По закону, казнь должна свершиться в одну ночь после приговора, - продолжал старичок.

- Казнь? – попытался и тут встрять беловолосый, прежде чем Регис схватил его за руку и сильно сжал, умоляя молчать.

Судья, не обращая на него внимания, продолжил:

- Однако же, по просьбе Эмиеля Региса, и памятуя о его особых заслугах перед нашим княжеством, суд внял его желанию и дозволяет провести обряд в полнолуние, - судья помолчал, пока Геральт размышлял, что же это за особые заслуги такие, и добавил, повернувшись к главным виновникам события, - У вас есть десять дней.

Должно быть, это означало конец процесса, потому что воздух взорвался голосами. Часть публики, рассчитывавшей на немедленную расправу и лишенной кровавого зрелища, неистовствовала, вскакивала с мест, потрясала кулаками. Регис только молчаливо склонил голову и, продолжая стискивать запястье беловолосого, повел его к выходу через ряды скамей, с которых доносились выкрики – ругань и возмущение.

- Прости, это все, что я смог для тебя сделать сейчас, - прошептал Регис, быстро ведя его прочь. Где-то за их спинами, расталкивая остальных, спешил следом Детлафф.

Да, у Геральта осталось больше вопросов, чем ответов. Что за обряд собирались над ним проводить? Может ли он рассчитывать на помощь Региса, чтобы его избежать? В конце-концов – как, черт возьми, он опять вляпался во все это?!

«Десять дней», - повторил он про себя. – «Я рассчитывал, что у меня будет больше времени. Что же, придется поторопиться».

Он сжал крепче кулак, где держал крошечную записку, которую в общей толчее, когда они пробирались к выходу, кто-то вложил в его ладонь.

========== Часть 10 ==========

Геральт маялся от скуки. Дом был тих, словно опустел, но беловолосый знал, что это не так. Регис скрылся в своем кабинете, заперев за собой дверь. Вампир был очень молчалив ещё всю дорогу после судебного заседания, хмурился и едва слышно бормотал себе под нос, поэтому Геральт решил не трогать его, пока тот сам не снизойдёт до общения. Детлафф, по примеру своего товарища, был так же мрачен и неразговорчив, и, едва они вернулись в дом, уединился на заднем дворе, откуда время от времени доносились его шаги и невнятное ворчание. Что же, пусть так, решил Геральт, который и сам был не в духе вести светские беседы. Шутка ли, его приговорили к казни. Он не до конца понимал, как все это должно было выглядеть, но, зная пристрастия вампиров к драматизму и крови, наверняка ему это не понравится. Впрочем, к тому моменту, когда приговор должен быть приведен в исполнение, он планировал быть очень далеко от Туссента, чего бы это ни стоило.