Рука Деймона скользнула между его ног, слегка поглаживая его по ткани трусов. Его рот слегка приоткрылся, и он наклонился вперед, навстречу прикосновению Деймона.

— Ты прекрасно выглядишь. — Тихо сказал Деймон, улыбаясь. Свободной рукой он провел большим пальцем по щеке, задержавшись на уголке красных и распухших губ. Грэм слегка охнул, когда Деймон обвил его пальцами, холодными на ощупь, но почти такими же умелыми, как его собственная рука, и откинул голову назад, выставляя бледную кожу его шеи.

Он часто мечтал об этом. Деймон, трогающий его так. До того, как они узнали друг друга таким образом, до того, как это начало казаться нормальным, он долго думал о том, как его друг прикасается к нему вот так. Это были общие мечты, общие мысли. Эта новая вещь, однако, была другой. Это начало преследовать его по ночам: он видел себя зажатым между ног своего друга, его шею, выгнутую назад, слегка приоткрытый рот, розовые губы, мягкие светлые пряди волос, касавшиеся его щеки, этот глубокий голос, стонущий горячо и низко, рядом с его ухом — прекрасный, андрогинный. Это всегда было худшим кошмаром и лучшей фантазией. И запутанно. Запутанно — это неподходящее слово.

Грэм отстранился и облизал губы так, что Деймон обещал себе, что вспомнить это позже, в свободное время.

— Что-то не так, Гра?

Грэм судорожно сглотнул.

— Я не думаю, что смогу это сделать.

Деймон молча посмотрел на него. Затем, спустя мгновение, сказал:

— Все в порядке.

— Мне очень жаль. — Он сделал паузу. — Ты меня ненавидишь?

— Нет. — Положив руки ему на спину, Деймон притянул голову Грэма и положил себе на грудь. — Конечно нет. Я никогда не смогу ненавидеть тебя.

— Не то, что я не хочу быть с тобой, я просто… — Грэм замолчал.

— Я знаю. Все в порядке, Гра. Ничего не говори. Не волнуйся, — сказал Деймон, проводя пальцами по волосам Грэма.

— Но это последний раз, когда я тебя вижу, и…

— Это не важно, Гра. — Деймон улыбнулся ему в ухо. — Правда. Я не злюсь. А теперь давай спать.

Грэм тихо заговорил ему в плечо, его голос был невнятным, а дыхание горячим от вина.

— Я буду очень скучать по тебе, — Сказал он, слегка наклонив голову так, что его губы коснулись щеки Деймона.

Большой комок застрял в горле Деймона. Он почувствовал, что его глаза начинают гореть.

— Да, я тоже буду очень скучать по тебе, Гра. — Он помолчал, покусывая нижнюю губу. В темноте трудно было что-либо разглядеть, но глаза у него были красные. Он заставил себя улыбнуться.

— А что, если ты проснешься завтра, а меня не будет?

Деймон улыбнулся. — Этого не случиться.

— Но если случиться?

— Тогда я буду мечтать о тебе, пока ты не вернешься

****

РЕЙКЬЯВИК.

Большинство людей не знают, что их улыбка так же убийственна, как пистолет или нож.

По крайней мере, нож убивает немедленно. Но первое гораздо коварней. Все происходит медленно, как ожог, слово вода вокруг тебя постепенно нагревается. Ты можешь не замечать это в течении нескольких лет. Это насколько хорошо скрывают, что ты не замечаете этого, пока однажды ты не поднимешь глаза и не заметишь, что этот человек улыбается тебе в ответ. И тогда ты понимаешь, что же он с тобой сделал.

— Это нормально, что ты не тот, за кого себя выдаешь, — с улыбкой сказал Грэм. И по какой-то причине его слова не звучали покровительственно, как обычно.

Деймону понадобилось несколько секунд, чтобы понять, на что намекает Грэм. В тот момент его слова казались слишком абсурдными, но единственное на что Деймон обращал внимание — это белое вещество, которое лежало в нескольких сантиметрах от него и о количестве чистых шприцов, которые Грэм не успел потратить впустую, когда нервничал и пытался принять дозу один. И только после этого он понял, о чем говорил ему Грэм.

— Дело не в Джастин, — ответил Деймон, но это была очередная ложь, очередная полуправда, которая портила отношения между ними, что даже Дейв не мог понять, когда они ссорились, а когда просто существовали вместе в одной комнате. Они были словно два противоположных магнита, чьи противоречивые силы каким-то образом удерживала их вместе.

Но он не привык к такому. Раньше все было не так сложно. Сложно — это неподходящее слово.

Держа пластиковый пакет в руках, он пытался придумать подходящий ответ. Он пытался придумать подходящее оправдание. Как объяснить ему, что он чувствует, когда они вместе.

Ты когда-нибудь пытался удержать сухой песок? Это тяжело, не так ли?

Грэм снова улыбнулся. — Я не говорил о Джастин.

Я знаю. Это о Сьюзи.

— Я знаю, кто я, — Деймон ответил уверенно, но его голос дрогнул.

Извини. Мы поторопились и теперь уже поздно.

Грэм поднял глаза к потолку, закурил сигарету, на секунду нахмурился, а затем осторожно положил зажигалку на прикроватный столик. — Нет. — Ответил он, медленно качая головой. — Если бы ты знал, кто ты, то не лежал бы сейчас со мной в этой постели.

В такие дни Грэм был хорош. Он был хорош в том, чтобы найти слабые места и бить по ним.

Выхватив сигарету из руки Грэма, он затянулся, затем повернулся на бок и потянулся за пластиковым пакетом на краю стола. Он нахмурился.

— У нас должно было остаться больше. — он с подозрением посмотрел на Грэма через плечо.

Грэм поднял брови. — Что? Ты думаешь, что это я взял?

Нахмурившись, Деймон снова посмотрел на пакетик и начал готовить новую порцию для них обоих. Он громко выдохнул и повернулся, чтобы передать Грэму резиновый жгут. Уступить Грэму казалось лучшим решением, чем еще один спор. — Ты первый.

Грэм согласился, а потом ответил ему той же услугой и вскоре они оба лежал и чувствовали, что вернулся дружелюбный настрой

— Сколько ты принял, Гра?

— Что?

— Сколько ты принял? Ты же занимался этим, пока меня не было?

Грэм прижал сигарету к губам и прервал зрительный контакт. Он покачал головой. Его кожа была бледней, чем обычно, а на висках выступал пот.

— Только то, что ты мне дал.

— Ты не важно выглядишь.

— Все нормально. Мне просто не хватает энергии, потому что я плохо спал, вот и все, — возразил он, стряхивая пепел с края кровати. Он перевернул кредитную карточку с громким щелчком, а потом изящно провел по белой линии на столе и вдохнул. Зажав нос большим и указательным пальцем, он взял остатки порошка и втер их в десны.

— Видишь? — улыбнулся он. — Уже лучше.

Деймон был не из тех, кто любил спорить с Грэмом. Он приберегал это для людей у которых были высокие моральные качества, таких как Дейв и Алекс. Но даже по его сомнительным моральным качествам он думал, что Грэм выглядит слегка потерянно.

Деймон моргнул. — О чем мы говорили?

— Я сказал, что это нормально, если ты не знаешь, кто ты, — тихо ответил Грэм направляясь на кухню.

— Нет, ты сказал, что нормально, если я выдаю себя за кого-то другого. Это разные вещи.

— Хорошо, хорошо, — Грэм нахмурился, глубоко затянулся сигаретой и положил правую руку на бедро.

Деймон пристально смотрел на него. Грэм стоял в тусклом свете лампы, которая свисала с арки у входа в спальню. Его глаза оставались темными, загадочными, а его эмоции скрывались за стеной, которую он сам и построил.

Он посмотрел на Деймона, который внимательно следил за ним.

— Когда ты перестал лгать себе? — тихо спросил Деймон.

— Насчет чего?

— Насчет того, что ты натурал.

Грэм какой-то время задумчиво смотрел на него, а потом на его лице появилась улыбка.

— А я лгал? — язвительно ответил он.

— Мог бы и солгать мне.

— Хмм. — Грэм прижал сигарету к губам. — Тогда, я полагаю, что это ответ на твой вопрос.