— Стоп, — опять обозлилась Плотникова. — Вы, что, мне собрались Устав цитировать?
— Никак нет.
— А что тогда?!
— Читать наизусть.
— Что?! — следователь вытаращилась на девушку, задумавшись, что, возможно, девчонка не тупая, как ей показалось в начале, а просто издевается.
— Устав.
— Вы знаете наизусть Устав, и собрались его декламировать? — делая над собой усилие, чтобы говорить спокойно, уточнила Плотникова.
— Так точно.
Женщина глубоко вздохнула, подумала о бокале коньяка, который обязательно выпьет, как только закончит с этой тупой девицей, и спросила:
— Вы обнаружили нарушения подполковника Ильина?
— Так точно.
— Кто из работников убойного отдела участвовал в его аферах?
— Мне это неизвестно. Он со мной не делился.
— И подпись вашего коллеги, майора Реброва, на одном из протоколов вы не заметили?
«Ах, ты, змея, — подумала девушка, не меняясь в лице. — Скажу, не видела — заведомая легко доказуемая ложь. Скажу, видела, ложью станет предыдущее утверждение. Грязный трюк. Впрочем, я тоже так умею. И, вообще, пора заканчивать этот фарс».
— Так что же? — поторопила Плотникова.
— Вам это не интересно, — глубоким грудным голосом заговорила Агафья, незаметно стряхивая с пальцев маленькую искорку.
— Мне это неинтересно, — промямлила следователь. Ее взгляд остекленел, а плечи опустились.
— Лейтенант Полозкова, капитан Корбов и майор Ребров — отличные оперативники, — продолжила девушка, пристально глядя женщине в глаза. — И никакого отношения к грязным делам Ильина иметь не могут. Вы это знаете.
— Я это знаю…
— А еще, вы ненавидите алкоголь. Не любите коньяк. Сейчас вы отпустите меня и выльете в раковину бутылку, которая стоит у вас в шкафу.
— В шкафу… — эхом отозвалась Плотникова.
Агафья громко шаркнула стулом по полу. Женщина вздрогнула от неожиданности и, сморгнув, уставилась на девушку.
— Почему вы еще здесь, лейтенант Полозкова? Вам, что, заняться нечем? Я же сказала, вы свободны.
Агафья козырнула и, мысленно посмеиваясь, покинула логово следователя.
Кабинет встретил ее тишиной. Ни майора, ни Николая не было. Это вполне устраивало девушку. Ей хотелось подумать в тишине. Вчера она весь день носилась по городу, выясняя, не снял ли Ильин квартиру через какое-то риэлтерское агентство. Как и предполагалось, документально подполковник сделку оформлять не стал. Сегодня девушка решила зайти с другой стороны. Такой дотошный человек, как Ильин, не мог не взять номер телефона хозяев съемного жилья. Конечно, мобильный Ильина утонул вместе с владельцем. Удастся ли извлечь из него хоть какую-то информацию, неизвестно. Но предусмотрительный подполковник держал дома и обычную записную книжку. Видимо, на случай утери телефона. Девушка достала из сейфа пачку копий. Существовала вероятность, что нужного номера здесь не было. Но других шансов отыскать тайное убежище взяточника девушка не видела. Методично просмотрев все телефонные номера, девушка отделила те, которые касались работы, и начала обзванивать оставшиеся. Каждый раз она повторяла одно и тоже:
— Здравствуйте, я насчет съемной квартиры.
Чаще всего ей говорили, что никакую квартиру не сдают. Дважды предложили приехать посмотреть. А один раз приятный девичий голосок вообще объявил, что она позвонила в приемную какого-то депутата. Агафья отметила этот номер в своем списке, скорее всего, этот «слуга народа» и являлся пресловутой волосатой лапой Ильина. Четыре номера не ответили. Девушка решила, что попытается вечером, мало ли, на работе люди. Наконец она услышала желанные слова. На ее вопрос о квартире усталый мужской голос произнес:
— Очнулись, девушка. И где только номер этот достали? Еще в прошлом году сдали квартирку.
— Ваши имя, фамилия и адрес, — тут же сделала стойку Агафья. — Я из полиции.
— Ага, а я с Дворцовой площади. Александрийским столпом там работаю, — засмеялся мужчина и положил трубку.
— Ладно, — проворчала девушка. — Номерок имеется, сама найду.
Для порядка она позвонила последнему в списке абонентов. Но, видимо, подполковник допустил ошибку. Механический голос упорно твердил, что она набрала несуществующий номер.
Выяснив, где на самом деле живет самозванный александрийский столп, девушка выскочила из конторы и под противным моросящим дождем побежала к метро.
Полтора часа спустя на столе у начальника убойного отдела зазвонил телефон.
— Дмитрий Константинович, — устало проговорила Агафья. — Я нашла квартиру Ильина.
— В каком смысле? — не сразу включился замороченный Бурундук.
— Ильин снимал квартиру, в дополнение к собственной.
— Понял. Надеюсь, ты туда не сунулась.
— Почти.
— Ты с ума сошла?! Нахваталась от этих гаврошей…
— Я очень аккуратно, Дмитрий Константинович. Мне тут ждать ребят из прокуратуры?
— Да. Я сейчас им позвоню. Давай адрес и сиди в парадной. В квартиру не лезь. Ясно?!
— Так точно, товарищ полковник, — хмыкнула Агафья.
— Похмыкай мне еще, похмыкай. Вот уж подобралась троица на мою голову. Адрес давай!
На съемной квартире подполковника обнаружилась куча каких-то документов, номера банковских счетов и прочая лабуда. Следователь из прокуратуры разве что в пляс не пускался от таких находок. Но ничего, что бы хоть как-то приоткрывало завесу над личностью загадочного снайпера, там не нашли. Разочарованная девушка вышла из коридора, где еще работали эксперты. Оставались только соседи. Она позвонила в квартиру напротив. Дверь распахнулась мгновенно. «Повезло, — подумала Агафья, улыбнувшись маленькой старушке. — Любопытная бабуля, которая дежурит у глазка».
— Здравствуйте. Лейтенант Агафья Полозкова, — девушка раскрыла корочки. — Я хотела бы задать Вам несколько вопросов.
— Хорошо, деточка. Проходи, — прямо таки лучилась счастьем бабка.
Агафья хмыкнула, наткнувшись взглядом на высокую барную табуретку в углу коридора: «Точно, дежурит, с удобствами обосновалась».
— А я все жду, когда ко мне, грешной, постучат. Милиция, она завсегда соседей опрашивает, — говорила старушка, усадив девушку на кухне и разливая по кружкам чай. На свет появился даже кекс, у которого был такой вид, будто он простоял в шкафу лет десять. — Думала, в понятые позовут — не позвали. Лариску с Темой из соседней квартиры пригласили. Так что там случилось-то, деточка?
— Может быть, Вы представитесь? А то, как-то неудобно разговаривать, — произнесла девушка, раз уж появилась возможность вклиниться в плавный монолог соскучившейся по общению пенсионерки.
— Ох. Я дура старая! Иванова, Надежда Петровна. Но меня все баба Надя зовут.
— Откуда же Вы, бабушка Надя, так хорошо знаете, что полиция делать должна? — улыбнулась Агафья.
— Так сериалы гляжу, деточка, — Надежде Петровне явно понравилось ласковое обращение. — Сериалы, они полезные. Кругозор расширяют. А то какой у меня на старости лет кругозор остался? Что из окна да в гла… кхм… в другом окне увижу, вот и весь мой кругозор. А в сериалах, деточка, и страны заморские посмотреть можно, и свою родную милицию увидеть. Раньше оно как было? Как милиция, так мужик, да чтоб кулаки пудовые. Я б тебе, деточка, и дверь бы не открыла, какая девка-то в милиции? Но я сериалы гляжу, а потому знаю, теперь есть в милиции девки. Много. Скажи, деточка, а вас на работу самых красивых принимают? А то в телевизоре милицейские девки страсть какие красивые.
— Нет, бабушка Надя, красота тут ни при чем, — хмыкнула Агафья. Она уже смирилась с тем, что долго не выберется из гостеприимной квартиры Надежды Петровны. — Бабушка Надя, а вы соседа своего из квартиры напротив видели когда-нибудь?
— А как же. Видала, конечно. Худой такой, аккуратный, вежливый. Сумку мне как-то помог донести. Машина у него такая, не наша. Черная, а перед рулем — чертик на веревочке. Так он ее никогда на газон не ставил. В подъезде не мусорил, не курил. Не то, что эти, Темка с Лариской из двадцать шестой. Выставили банку консервную на лестницу и курють. А мне дым в квартиру тянет. Здоровье то у меня уже не то, чтоб табачище нюхать. Вы бы их там пугнули, деточка, чтоб не дымили на лестнице. Им государство отдельную квартиру дало, вот пусть там и дымят!
