— Да не тяни ты кота за яйца! — взорвался Николай, который ловил каждое слово друга, боясь поверить в такую удачу.

— Можешь писать заявление. Пока бюрократы чешутся, медицину пройдешь, и добро пожаловать на свой старый стул, — Макс с улыбкой кивнул на пустой стол у окна, который когда-то занимал Николай.

— И ты молчал! — воскликнул бывший, а теперь уже и будущий опер. — Ну и сволочь ты, майор!

Макс заржал:

— Ну, должен же я был получить моральное удовлетворение?

— Удовлетворение? — прошипел Николай, медленно поднимаясь со стула. — Я тебе его сейчас обеспечу… Так удовлетворю…

— Хватит, хватит. Не бесись, — Макс со смехом поднял руки, сдаваясь. — За нападение на сотрудника при исполнении…

— Змееныш, — выдохнул Николай, с трудом подавляя смех. — Заявление я завтра принесу со всеми сопутствующими бумажками. Главное, чтоб медкомиссия нашей песне на горло не наступила. Сам знаешь, чертово плечо…

— Знаю, — отозвался майор. — Но надеюсь на лучшее, что и тебе советую.

— Угу. Последую совету, — согласился Николай и сменил неприятную тему. — А где будете бабу искать?

— Да бог его знает, пусть у Бурундука об этом голова болит, — отмахнулся Макс. — Кажется, в отдел кадров уже пошло указание все заявления по поводу приема на работу переправлять сразу ему на стол. Может, практикантов пошерстят. Но кого, я не знаю. У нас два парня практику проходили. Дам-с не было. Кстати, о дамах. Как там подружка Ильина?

— А никак. Я ее почти не видел. Разве что во сне.

— Она произвела на тебя такое яркое впечатление?

Николай рассмеялся и рассказал свой вчерашний сон, теперь уже приятели посмеялись вместе. Коротко обсудив новости, друзья расстались. Корбов побежал собирать всевозможные бумаги. Он хотел еще сегодня занести заявление. А Макс занялся текучкой, на нем висел десяток дел, и по ним надо было отчитываться.

Салон красоты никогда не знал такой популярности. Весть о таинственной знахарке, появившейся в Санкт-Петербурге всего на две недели, облетела местный бомонд, как моровое поветрие. Клиентки шли косяком, а журналисты разве что не лезли в окна. Только что Ленка поймала одного в женском туалете. Он притворился клиенткой и пытался пробраться в кабинет, где принимала таинственная Агриппина. Общими усилиями журналюгу удалось вытолкать. Мадам Люлю грудью встала на защиту своего гламурного заведения. В прямом смысле. Поэтому перебраться через этот вал у щупленького журналиста, ведущего светскую хронику, не было никаких шансов. Порывистый ветер обстреливал его тоненькую голубенькую курточку мелким дождем. Пышные розовые перья на воротнике давно превратились в обвисшие холодные лохмы. А он все пытался обойти хранительницу светских тайн, подсовывая ей под нос мокрый диктофон.

— Мадам Люлю, поделитесь с читателями нашего журнала, что за таинственная гостья из далекой тайги всколыхнула своим волшебством весь петербургский бомонд.

Хозяйка салона, самодовольно поглядывая через дорогу на прилипшие к витрине рожицы заклятых конкурентов, с ленцой отвечала уже в пятый раз:

— Я вам уже объясняла, дорогой мой. Колдунья и знахарка Агриппина не жалует дешевую популярность. Поэтому никакой информации о себе давать не хочет.

Акула пера с тоской посмотрел в низкое свинцовое небо. Самодур-редактор велел без материала не возвращаться, и он продолжил:

— Но мадам Люлю, подарите нашим читателям хотя бы намек. Кто она?

— Мальчик, вы меня утомили, — Анна Олеговна нарочито усталым жестом поправила прическу. — Я могу Вам рассказать о своем салоне. О том, какие чудодейственные процедуры мы предлагаем нашим дорогим клиентам. Но чужие тайны я раскрывать не в праве.

— Ну, блин, — журналист попытался закурить, но сигарета расползлась у него в пальцах. Он выключил диктофон и отбросил томный тон. — Я вам обещаю рекламную статью на весь разворот про ваш салон. Какие вы крутые и гламурные. Дайте мне материал про Агриппину, и гимн салону красоты мадам Люлю появится в следующем номере.

— А вы шалун, милый, — игриво захихикала женщина. — Сначала статья. А вот когда я ее прочитаю, тогда, возможно, устрою вам встречу. Заметьте, возможно.

С этими словами она развернулась и скрылась за высокой стеклянной дверью. Журналюга тоскливо посмотрел на запретную территорию, но спорить не рискнул и, кутаясь в глупую куртенку, порысил к метро. Это был явно не его день.

А мадам, плюхнувшись в кресло у себя в кабинете, с довольной улыбкой наплескала в бокал коньячку.

— За мой успех! — женщина отсалютовала бокалом своему отражению в зеркале и сделала небольшой глоток.

Завистливые морды конкурентов все еще стояли перед глазами, и это настраивало хозяйку салона на благодушный лад. Наконец-то она поймала удачу за хвост! Кто бы мог подумать, что синей птицей окажется ее собственная поломойка. Клиентки разве что не дрались, желая встретится с Агриппиной. Пресса захлебывалась слюнями, пытаясь вызнать хоть что-нибудь про таинственную знахарку. И никто из них не узнавал в невзрачной девчонке-уборщице предмет своих вожделений. Только вчера мадам Люлю наблюдала картину, едва не доведшую ее до икоты от смеха. Акулы пера осаждали все выходы из салона. Здоровенная толпа клубилась перед главным входом — люди падки на зрелища. А девушка спокойно протолкалась сквозь народ. Единственным, кто обратил на нее внимание, оказался оператор с телевидения. Он потребовал «свалить из кадра». Вспомнив об этом, женщина снова захихикала.

О, да… Все хотели видеть загадочную сибирячку и не замечали ее у себя под носом. Разве что девчонки в салоне могли о чем-то догадываться. Но мадам Люлю выдала им премию и строго предупредила о возможных последствиях излишней болтливости. Клиентки Агафьи делали обалденную рекламу, разнося сплетни со скоростью звука… Что там обещал этот мелкий журналюга? Глупую статью? Ха-ха-ха… Да таинственность, окружившая девушку, стала лучшей рекламой, какую только можно придумать!

Поначалу мадам Люлю, сама потрясенная нежданным успехом «знахарки», побаивалась, что Агафья уйдет. Но дни шли, а странная девчонка вела себя так же, хоть и упорно отказывалась продлить срок работы в салоне, и хозяйка успокоилась. Только посмеивалась, когда очередной папарацци маячил в соседней арке с фотоаппаратом наперевес, постепенно сатанея на сквозняке. «Все-таки надо нанять охрану на эти две недели, — решила мадам, возвращаясь мыслями к выловленному сегодня журналюге. — Не ровен час, какие-нибудь жучки в кабинет знахарки запихают!»

На следующий день у двери салона появился безмолвный мордоворот в смокинге с подозрительно топорщившейся полой. В глубине коридора, за мониторами видеонаблюдения скучал его брат-близнец. Подобные траты, раньше казавшиеся мадам Люлю неподъемными, теперь только насмешили ее. Она, не особо напрягаясь, могла позволить себе десяток таких горилл. Мадам включила телевизор и, скривившись от вырвавшегося из динамиков визгливого голоса, сделала тише.

— Рекламная пауза пролетела, как один миг, и с вами снова я! Бессменная ведущая шоу «Звезды и кумиры» Алиса! Итак, мы, дорогие телезрители, говорили о той, кем бредят сегодня все наши любимые звезды, звездочки и звездюльки! Никому не известная знахарка из далекой Сибири, в одночасье ставшая знаменитой — кто она? Мадам Люлю, хозяйка заштатного салона…

— Ах, ты ж, стерва крашеная! — воскликнула упомянутая мадам, заглушив слова телеведущей. — Нашла, как отыграться за то, что я тебя сюда не пустила, курица общипанная!!!

— Чтобы для вас, дорогие телезрители, приподнялась завеса тайны, — продолжала между тем вещать «общипанная курица», — мы пригласили ведущих специалистов из разных областей. Итак, встречайте! Профессор, доктор психологии, автор нашумевшей книги «Политика и либидо» Эдуард Аристархович Мелинсон!

Пожилой мужчина в костюме-тройке и старомодном золотом пенсне чопорно раскланялся:

— Неудовлетворенные желания политиков…

— Погодите дорогой профессор, — прервала Алиса, — у Вас еще будет возможность высказаться, а пока позвольте мне представить других участников нашего шоу!