— Я вижу в твоих словах логическую неувязку, — тембр голоса у Рольфа тоже изменился, стал низким и вибрирующим, — ты и так собираешься убить Ольгу. Мои действия на твоё решение никак не повлияют, а если ты захочешь использовать её в качестве живого щита, чтобы скрыться, то предупреждаю, это плохая идея.

— Что? — недоумевает Витоль.

— С прогулкой в Торкеле ты верно просчитал, — объясняет Рольф бывшему другу, — но всё же ты плохо меня знаешь. Опасения за жизнь Ольги не помешают мне выполнить долг. Я пережил смерть отца, Коль и Эты. Уж с её гибелью я как-нибудь смирюсь.

— Что?! — с губ Витоля срывается ошеломлённый возглас.

Я тоже, мягко говоря, обескуражена заявлением Рольфа. Но оно не только возвращает мне кипучую жажду деятельности, но и волшебным образом снимает нервный паралич. Жутко хочется вцепиться кое-кому в лицо и выцарапать-таки бесстыжие глаза, но матсэ далеко, а его двинувшийся рассудком дружок рядом, и даже хватку от шокирующего заявления ослабил! Я резко откидываю голову назад, и со всего маха ударяюсь обо что-то жёсткое. Перед глазами заводят хоровод чёрные точки, над ухом воет ударенный альвис, но кому-то кажется, что этого мало. В следующий миг Рольф хватает меня за руку и отшвыривает в сторону. Я кубарем лечу в заросли травы. Она радушно принимает меня в свои мягкие объятья, благодаря чему все мои косточки остаются целы. Хватаясь за стебли, я кое-как разворачиваюсь, чтобы наблюдать эпическую картину упокоения кучки придурков. Витоль, кстати, уже лежит на земле, и шея у него вывернута под неестественным углом, да и двое его компаньонов прилегли отдохнуть в каких-то странных позах. Меж тем Рольф добирается до третьего недоматсэ. Тот в целях устрашения противника не придумывает ничего лучше, чем напугать его перевоплощением. Надо ли говорить, что Рольфа зрелище не останавливает. Он даже не дожидается завершения процесса, отправляя любителя экспериментов повисеть на суку. И всё бы ничего, если бы этот неудачник оказался на нём, но получается так, что обломок ветки входит в его тело, точно в грудь, где сердце.

Кровь и судороги — неприятное зрелище, поэтому я перевожу взгляд на оставшуюся тройку несостоявшихся шантажистов. Они поняли, что план Витоля в некоторых моментах оказался непродуман и решили спастись бегством. При желании Рольф мог бы их догнать, он даже разворачивается в нужную сторону, но из подлеска появляется группа альвисов. По экзокостюмам я опознаю в них настоящих матсэ. Затрудняюсь сказать, подмога ли это или новые проблемы. Расслабленный вид Рольфа даёт слабую надежду на первый вариант, но с другой стороны, он сохранял спокойствие с самого начала.

Плохие ребята, увидев пополнение, теряют остатки уверенности и боевого настроя. Они не сопротивляются, позволяя матсэ скрутить себя. Выходит, Рольф всё же вызвал кого-то на помощь.

Последним на поляну выходит незнакомый мне господин. Он недовольным взглядом смотрит на то, что уже успел натворить Рольф, и хмурится сильнее.

— Матсэ Рагнольф! — рявкает он, остановившись возле Рольфа. — Потрудитесь объяснить, что здесь произошло, и почему вы применили силу до того, как получили на это разрешение?

— Мне очень жаль, — отвечает Рольф, сохраняя каменное выражение на лице.

— Жаль ему! — рычит мужчина.

— Да, — кивает Рольф, — мне жаль, что Витоля можно убить только раз, а не три.

— Что?! — взвивается альвис, багровея. — Вы как отчёт составлять будете? Вы понимаете, к чему может привести такая самодеятельность?

Рольф поднимает руку с многофункциональными часами и что-то там нажимает. Несколько секунд спустя, вокруг матсэ и его разъярённого собеседника вьётся стайка из пяти маленьких тоненьких штуковин, похожих на плоские камешки.

— Дроны, — бормочет альвис, раскрывая ладонь. Ближайший «камешек» тут же на неё опускается. — Значит, вы вели съёмку? — говорит этот важный господин более спокойным тоном.

— Всё, как по уставу положено.

— Хм… Это хорошо. Отойдёмте в сторонку, — альвис тянет Рольфа к дальнему краю поляны. Там уже нет пленников, но матсэ в количестве пяти штук стоят и бдят. — Сейчас медики набегут, как бы не затоптали, — он кивает куда-то за мою спину.

Рольф отслеживает направление его взгляда, при этом напрочь игнорируя меня. Ну, и ладно. Я и так уже всё поняла.

— А камень? — шепчу севшим голосом. Да, с голосом проблемы. Понять это одно. Это быстро. На то, чтобы пережить, потребуется время.

Как ни странно, мой вопрос не остаётся без ответа. Важный господин жестом, которым иногда подзывают официантов, привлекает внимание одного из матсэ к камню, и тот идёт его забирать. Вот и хорошо. А то действительно может неловко получится. Пока через сферу все переступают, но вдруг забудутся или закрутятся. Я за новым тирстейлем точно не поеду.

На моё плечо ложится узкая ладонь. Я даже не вздрагиваю. Всё тело сковано не хуже, чем во время разговора с Витолем. Его, кстати, уже в пакет пакуют. Приятное зрелище. Чего нельзя сказать про удаляющиеся спины Рольфа и начальника-альвиса.

— Фрэ Ольга, как ваше самочувствие? — женский голос звучит ровно и спокойно, но в нём достаточно участия, чтобы не возникло желания огрызнуться.

— Я чувствую себя вполне живой.

— Это прекрасно, — женщина-медик присаживается рядом со мной на раздвижной стульчик и открывает свой чемоданчик, поставив его к себе на колени. — Но позвольте вас осмотреть.

— Не стоит, — отказываюсь я. — Всё в порядке, правда!

Я поворачиваюсь к ней. Она почему-то цокает языком и недовольно качает головой.

— Вы ничего не чувствуете?

— Нет, — я удивлена, — а должна?

Беспокойство вонзает в моё сердечко коготки. Альвиса смотрит в лицо, значит, именно с ним что-то не так. Я поднимаю руки, чтобы ощупать кожу, но женщина меня останавливает:

— Не трогайте. Сначала промоем, продезинфицируем, а потом посмотрим, что там. Может, и шить не придётся.

— Шить? — губы едва шевелятся, а кожа холодеет.

— Похоже, что вы порезались чем-то острым.

— Травой что ли?

На самом деле, глупая мысль, поэтому я кручу головой по сторонам, пытаясь найти подходящий предмет. И он находится. На том месте, где лежал Витоль, что-то поблёскивает. Альвис в тёмно-синей форме как раз наклоняется над ним, поднимает и упаковывает в прозрачный пакет. Стилет. Надо же! И когда я успела? Может, когда Рольф меня оттолкнул, Витоль как-то неудачно взмахнул рукой?

— Повернитесь, пожалуйста, — просит медик.

Разве я могу ей отказать?

Четыре месяца спустя

Я осталась в Альвисе.

Родители, узнав всю правду про мой «отпуск», долго допытывались, почему я приняла такое решение. Мила, Влад и Кристина, с которыми мне разрешили пообщаться и открыть тайну своего местоположения, тоже мучили меня этим же вопросом. Все страждущие получили разные ответы. Ни один из них не был правдивым до конца. Я до сих пор не могу сама себе ответить, по какой причине согласилась остаться тут. В моём выборе есть очевидные плюсы, но ни один из них не тянет на реальную причину для столь кардинального решения.

За четыре месяца в моей жизни произошло много нового. И все события из разряда приятных. Только особой радости я не испытываю, хотя должна.

Мне залечили рану на щеке так, что шрама не осталось, а мог бы. Порез оказался глубоким, но из-за шокового состояния в ничего не чувствовала. Ещё на моё имя сделали нормальные документы и оформили, наконец, развод с Владом. Подумать только! Я, если разобраться, совершила адюльтер! И смех, и грех!

Ещё из приятного: счёт в банке. От предложения озолотить меня я отказалась. Ну, как отказалась… на квартиру в столице я согласилась. И на ежемесячную стандартную социальную выплату тоже. Гордость гордостью, но с головой тоже дружить нужно!

Где-то спустя месяц после принятия архиважного решения на меня вышла одна дамочка, местный агент, помогающий талантам находить заказы. Не безвозмездно, разумеется, но за вполне адекватную сумму. Как она меня нашла, я не знаю. Думаю, многие из её братии рыли землю и трясли всех своих знакомых, когда в массы поступила информация о том, что землянка решила остаться и заняться творчеством. Фрэ Рута оказалась самой удачливой и настойчивой.