Эдмунд потерял Элиз из виду, но уловил главный посыл ― мост разрушен и воинам некуда бежать. Теперь им либо в плен, либо на тот свет. Всеми Нарнийскими воинам завладело чувство скорой победы, а вскоре тельмары побросали свое оружие и сдались в плен, поскольку на месте битвы появился сам Аслан. Солдаты мертвого Мираза побросали мечи и подняли руки, а воины Питера, еще сжимая оружие и тяжело дыша, стояли вокруг них с суровыми и счастливыми лицами.

От взгляда Аслана щеки тельмаринских солдат стали цвета холодной подливки, колени застучали, и многие попадали лицом вниз. Они не верили раньше во львов, и это увеличило их страх. Даже Рыжие гномы, которые знали, что он пришел как друг, застыли с открытыми ртами и не могли вымолвить ни слова. Некоторые из Черных гномов, друзья Никабрика, начали бочком отходить. Но все говорящие звери сгрудились вокруг Льва, мурлыкая, хрюкая, пища и воя от радости; они виляли хвостами, терлись о его бока, почтительно касались носами, бегали взад и вперед под ним и между его лапами. Если вы когда-нибудь видели маленькую кошку, ласкающуюся к большому псу, которого она хорошо знает, вы поймете, что они делали.

Элизабет стояла левее от Аслана и ее губы украсила усталая, но счастливая улыбка. Сражение было коротким, но даже такое забирало много сил. Хотя, Элизабет должна была признать, что никогда не испытывала такой усталости, как в тот день, когда раздавила сердце злой тетки. Так что та усталость, что она испытывала сейчас была жалкий и не стоило того, чтобы о ней беспокоились. Королева чувствовала, как в ней клокочет энергия и была готова осветить собою весь мир.

Эдмунд нашел ее глазами, и улыбка девушки стала еще шире. Парень, ловко обходя поверженных тельмаринцев поспешил к ней. Элизабет, улыбаясь, поспешила к нему точно так же. Внезапно кажется, будто во всем мире есть только эти двое, летящие сквозь пространство навстречу друг другу. Целый и невредимый — может, не совсем невредимый, но он жив, и он здесь. В безопасности. С ней. Через минуту она прикоснётся к нему. Услышит его смех.

Один из тельмаринцев ― Элиз не успела понять, откуда он появился, даже на одну атаку у нее не было времени ― выхватил кинжал из своего сапога и воткнул его куда-то в живот девушки. Элизабет пошатнулась, улыбка еще не сошла с ее губ, но в глазах появилась крайнее удивление. Она машинально, словно не понимая, что случилось, откинула воина сильным потоком энергии и сделала еще пару шагов вперед, прежде чем поняла, что случилось.

― Элиз! ― крик, сравнимый с тем ревом, что издает раненное умирающее животное. По другому Элизабет не могла его охарактеризовать: человек, который кричал, явно испытывал боль, страх и что-то еще. И все эти чувства нахлынуло на нее, хотя она так и не смогла понять, кем являлся этот раненный человек. В глазах помутнело, ноги подкосились, и только когда ее подхватил тот самый человек, она поняла, что это был Эдмунд. Конечно, это был Эдмунд, и кроме боли и страха он еще испытывал любовь. Он ее любил.

― Эд… ― прохрипела Элизабет, хватаясь за его кольчугу, которая мгновенно порезала тонкие пальцы. Эдмунд держал ее на весу, словно опусти он ее ― и земля поглотит Колдунью.

― Тихо-тихо. ― зашептал парень. Его крик привлек внимание: Люси бежала между живыми и мертвыми, приподняв полы платья, ее обогнали Рабадаш и Питер, Сьюзен бежала следом за ними. Аслан приблизился к ним в пару мягких и больших прыжков. И все ― с одним именем на губах.

― Элизабет. ― произнёс Лев глубоким, мягким голосом. Королева попыталась поднять голову и посмотреть на Великого Льва, но сил у нее не осталось. Клинок вошел глубоко, но тельмаринец, откинутый ее силами, вытащил его, поэтому Королева Чарующая стремительно теряла кровь.

― Люси. ― надрывно произнёс Эдмунд. Руки девочки, которая открывала алмазный сосуд с исцеляющим соком, подрагивали. ― Пожалуйста, скорее. Быстрее, Люси.

― Спокойно, сын мой. ― посоветовал Аслан. Эдмунд даже взгляда на него не перевел: всем его вниманием владела девушка, которую он держал на руках, и которая смотрела на него, словно силясь что-то сказать, но так и не решаясь это сделать.

Руки девочки так дрожали, что она не могла вытащить пробку, но наконец ей это удалось, и она влила несколько капель в рот Элизабет, голову которую наклонил Эдмунд. Девушка уже прикрыла глаза, но смогла с трудом сглотнуть, и тогда силы подвели Пэванси ― он опустился на землю, утягивая за собой Элизабет. Эдмунд боялся выпустить ее из рук. Словно отпусти он Элиз хоть на секунду, или отведи взгляд, она бы умерла, оставив его.

― У нас много других раненых. ― напомнил ей Аслан, но Люси не отрываясь смотрела на бледное лицо Элизабет, гадая, помог ли ей сок огнецвета.

– Я знаю. – нетерпеливо ответила Люси. – Погоди минутку.

– Дочь Адама и Евы. – повторил Аслан еще суровей, – Другие тоже стоят на пороге смерти. Сколько же их еще должно умереть из-за Элизабет?

– О, прости меня, Аслан, – сказала Люси, вставая, и пошла вместе с ним.

― Мы должны перенести ее куда-то. ― предложил Питер, кладя руку на плечо брата. Эдмунда трясло. ― Соберись, Эд.

― Да-да, хорошо. ― отрешенно ответил младший Король. Он сжал руку Элизабет и тут его словно тряхнуло током ― он посмотрел на родных ясными, но все еще немного испуганными глазами. ― Куда мы ее можем отнести?

***

Тхарме бы радоваться ― ее оправдали, признали невиновной и разрешили вернуться в родную страну! И ведьма, конечно, была рада, но как-то спорно. О ее невинности сообщил ей лично Король Фридрих, раздуваясь от счастья сам ― он смог найти виновника в такой сложной ситуации. И Тхарма была абсолютно рада, пока Король Анабесс не поздравил ее со скормы возвращением домой, и только тогда Тхарма осознала, что она навсегда покидает волшебный край.

Полгода проведенные в Нарнии были и счастливыми, и напряженными одновременно. У нее появились подруги в лице Королевы Мелестины и Королевы Вааны, Король Фридрих был весьма с ней приветлив и при встрече мог развеселить парой шуток ― такой уж у него был характер. С Верховной Королевой Перлит Тхарма встречалась редко, и девушки могли обменяться только парой несущественных жестов ― Тхарма кланялась, а Перлита кивала с вежливой улыбкой. Это было еще одним обстоятельством, которое Тхарму немало удивило ― при дворе Орландии высочайшие особы считали в порядке вещей, что им кланяются, не обращая на это внимание. А Короли и Королевы Нарнии считали обязательным ответить кивком или вежливой улыбкой.

Ее жизни более ничего не угрожало. Король Лум написал ей личное письмо, в котором намекнул, что будет рад видеть Тхарму в числе ведьм при дворе. Это было нечто вроде поощрения ― входить в число Королевских Ведьм считалось почетным. Но черноволосую ведьму это более не интересовало.

Тхарма постучалась в кабинет Короля. Она знала, насколько нагло и безосновательно прозвучит ее просьба, но просто не могла с собой ничего сделать. Ведьма была верна своему сердцу.

― Входи. ― сказал Анабесс. Тхарма открыла дверь. Анабесс сидел за столом и что-то писал. Едва Тхарма вошла, он убрал небольшую книгу в кожаном переплете и внимательно посмотрел на ведьму. ― Что-то случилось?

Тхарма медлила. Она понимала, насколько невежественно прозвучат ее слова, и уже хотела отступить. Ведьма не за чтобы не призналась бы в этом себе, ни тем более ― кому-то другому, но она была трусихой. Только то, чего боялись обычные люди ее не страшило. Страхи Тхармы исходили из ее чувств ― или напротив, их отсутствия.

Следуй зову своего сердца и совершишь великие дела, дитя мое. Убери страх и иди навстречу неизведанному, чувствуя что-то теплое и надежное за спиной.

Тхарма тяжело вздохнула. Анабесс нахмурился, встал из-за стола, оказывая напротив Тхармы. Ее черные волосы были собраны в косу сзади, не один волосок не выбивался из идеальной прически. В темно-синем платье она выглядела кукольной.

― Ваше Величество. ― медленно начала ведьма, глубоко вздохнув, не поднимая взгляд. ― Мне известно, как многое Вы и Ваши царствующие брат с сестрами вложили в доказательства мое невиновности. Поверьте, я не забыла и не забуду никогда, для меня это значит очень много, однако…