Элизабет развернулась, сделала шаг вперед. Кэр-Параваль видел и слезы, и улыбки, знал и беды, и радость. Королева надеялась, что нем был счастлив кто-то другой. Она посильнее, до белеющих костяшек сжала Алетиометр, который обдал ее волной тепла.
«Тхарма!»
Элизабет встрепенулась и закрутила головой.
― Элиз? ― позвал Эдмунд уже в реальности, направляясь к ней. Девушка вертела головой, стараясь определить источник звука и того, кто это сказал. Голос показался ей знакомым. Эдмунд подошел к ней и положил руку ей на плечо.
― Мне показалось… ― прошептала девушка. ― Показалось, что кто-то… ― но, впрочем, девушка сейчас же быстро покачала головой. ― Ничего. Потом разберемся с этим.
Эдмунд кивнул. Привычное множественное число «разберемся» уже его не волновало, а даже наоборот ― льстило. Девушка была влюблена и не смыслила без него жизни. Поэтому Пэванси ласково поцеловал Грейс в уголок губ, и они вернулись к остальным, активно что-то обсуждающим.
― Д.М.Д. лучше сесть к рулю, ― сказал Питер, ― Эд и я возьмемся за весла. Подождите минутку. Лучше снять кольчуги ― будет достаточно жарко. Девочки пусть сядут на нос и указывают Д.М.Д. направление. Пока мы не пройдем остров, держите курс в море.
Вскоре зеленый лесистый берег острова был уже далеко позади, очертания маленьких бухт и мысов сгладились, а лодка поднималась и опускалась на тихой ряби. Море окружало их, и вдали казалось голубым, а вокруг них зеленело и вспенивалось. Пахло солью, было очень тихо, раздавался только шум воды, бьющейся о борта лодки, да плеск весел и скрип уключин. Солнце грело все сильней. Люси и Сьюзен сидели на носу лодки, пытались достать руками до воды, чувствовали себя превосходно и видели дно моря, устланное чистым бледным песком с редкими пятнами пурпурных водорослей. Рабадаш менялся с Питером и Эдмундом местами у весел, потому что не хотел быть бесполезным. Элизабет расположилась позади Эдмунда, смотря на воду.
― Как в старые времена, ― проговорила Люси. - Ты помнишь наши путешествия в Теревинфию и Гальму, к Семи Островам и к Одиноким Островам?
―Конечно, помню, - ответила Сьюзен, ― И наш корабль «Кристалл» с головой лебедя на носу и резными крыльями по бокам палубы.
― И шелковые паруса, и огромные фонари на корме. ―добавила Элизабет, хотя разговаривать желания не было. Она все думала об этом имени ― Тхарма. Ей действительно показалось, что это крикнул Анабесс.
― И пиры на полуюте, и музыкантов.
― А ты помнишь, как музыканты поднялись на мачту и играли на флейтах так, что казалось, будто музыка звучит прямо с неба?
Потом Рабадаш взял у Эдмунда весло, а он сел рядом с Лиз, оперевшись спиной о ее ноги. Девушка погладила парня по голове, сжимая волосы у корней и слегка потягивая, пропуская между пальцев. Они уже прошли остров и держались ближе к берегу, все такому же лесистому и пустынному. Они старались не вспоминать то время, когда не было лесов, дул легкий ветерок, а вокруг были друзья.
― Уф, до чего же изнурительная работа, ― сказал Питер.
― Можно я погребу немного? ― живо предложила Люси.
― Весла слишком велики для тебя, ― коротко ответил Питер: не потому, что злился, просто у него не хватало дыхания для разговоров. Но тут вода в руке заколыхалась сильнее, словно от быстро течения и лодку с друзьями легко понесло вперед. Питер и Рабадаш выпустили весла, откидываясь на бортик и облегченно вздыхая. Трам обернулся на
Элизабет.
― Это вы делаете, Ваше величество? ― спросил гном. Лиз кивнула, а потом, не удержавшись, спросила:
― Ты знаешь, кто такая Тхарма?
Гном нахмурился. Элизабет знала, что память гномов способна запечатлеть любое событие или историю, но чаще всего они откладывались в дальний ящик и не вытаскивались до тех пор, пока не требовались. Спустя мгновение Трам неуверенно кивнул:
― Знать сам ― не знаю, да и может сказки все это… ― тут он прокашлялся. ― Но говорят, что Тхарма была чужеземкой, колдуньей, которую сюда сослали. Казнить ее не могли за недостатком доказательств, поэтому Король Орландии отправил ее сюда в Нарнию, прося Королей и Королев переправить ее на территорию великанов. ― Трам покачал головой. ― Там ей точно грозила бы смерть. Но Королева уговорила брата-Короля этого не делать, поэтому Тхарма осталась здесь. Она и вправду была жестокой ведьмой, но Нарния исправила ее. Любовь исправила… ну, в большей степени. Она вышла за одного из Королей и родила ему троих наследников и дочь. Но это, опять-таки, Ваше Величество, только легенда.
― А когда это произошло? ― поинтересовался Питер. ― Ну, относительно нашего исчезновения.
― Может это и вовремя правления ваших детей, а может ― уже во время ваших внуков. ― сказал гном.
Элизабет кивнула.
========== Короли, Королевы, Короли, Ведьма ==========
Анабесс знал, что при коронации имена-титулы даются не просто так. Его отец величался Справедливым, мать ― Чарующей, тетя Сьюзен ― Великодушной, Люси ― Отважной, а дядя Питер ― Великолепным. И Анабесс знал, что на это есть свои основания, есть причины давать Королям и Королевам такие титулы. И были основания давать новые титул им ― ему и его сестрам с братом. Поэтому, когда Ваана ― Милосердная ― появляется в его кабинете, Верховный Король знает, о чем пойдет разговор. И все же он тепло улыбается сестре и указывает на диван. Они садятся рядом.
Сегодня с утра привезли пленницу из Орландии. Ведьма Тхарма обвинялась в уничтожении целого поселения. Оно было небольшим, люди там разводили животных, занимались земледелием и понятия не имели, за что на них обрушился гнев ведьмы. Тхарма была дочерью обычного крестьянина и дочери графа, поэтому её матери пришлось оставить роскошную жизнь, но она явно была счастлива ― а потом Тхарму забрала старая ведьма. Ее бабушка. За что ― непонятно. Король Орландии ― Лум ― не был уверен в том, что катастрофу устроила именно Тхарма. Он знал ее мать и хотел верить в то, что дочь графини не могла убить столько людей. Он сослал девушку в Нарнию, прося три месяца назад вошедшего на престол Короля Анабесса как-нибудь решить столь щекотливую проблему. Народ требовал казнить преступницу, поэтому Лум пустил слух, что Тхарму отправят в царство Великанов, которые бедную уж точно не пожалеет. Но в письме указал, что если Анабесс найдет доказательства тому, что Тхарма невиновна, Лум будет ему весьма признателен.
Поэтому Анабесс был уверен, что сестра захочет обсудить с ним возможную невиновность этой Тхармы.
― Все, что я могу сказать уже приходило тебе в голову, ― спокойно говорит Ваана. Анабесс кивает.
― Я, разумеется, займусь этим делом, ― ровно произносит Король, ― Но не думаю, что Тхарма окажется невиновной.
― Может быть, ― согласно кивает Милосердная, ― Но Лум попросил тебя разобраться в этом деле, а не исполнить приговор.
Ссылка в царство Великанов была суровым наказанием. Еще их родители боролись с великанами и смогли добиться более-менее стабильного соглашения, так что если Тхарма окажется там по велению Анабесса, Верховного Короля, пощады ей не будет. Как человек, Анабесс сочувствовал Тхарме, но чего он терпеть не мог ― так это жестоких ведьм. Его мама была примером Колдуньи, которая делала все во благо своего народа, как сейчас это делает Мелестина. Но ведьмы, использующий свой дар во вред обычным людям… этого Король понять не мог. Ему было известно, что Орландия использует в своей армии колдунов, чтобы с помощью магии одолевать противника, но в Нарнии он считал такое недопустимым. Фридрих знал всех ведьм и колдунов Нарнии, внимательно следя за их действиями и отчитываясь брату, поэтому за подобные происшествия Анабесс не волновался. Но, вероятно, будет справедливым разобраться в этой ситуации. Тхарма отстаивала свою невинность, может быть, ее кто-то подставил?
― Я займусь этим в ближайшее время, ― пообещал Анабесс. Ваана улыбнулась и кивнула головой.
― Что тебе понадобится, брат?
― Узнай у Лума все произошедшее до мельчайших подробностей, а Фридрих пусть отправляется в Орландию и разбирается на месте, ― младший Король все равно должен был отправиться в Орландию, так пусть и этим делом займется, ― Тхарма пока пусть будет услужении у Мелестины. Сестра сможет ее приструнить, если что.
