С этими словами он встал и поднял свой узел. Теперь все увидели, что он и вправду живой, и что это гном, связанный по рукам и ногам. Гном сопротивлялся изо всех сил. Однако тут из их укрытия внезапно выскочила Сьюзен и, четким обработанным движением приставив стрелу к тетиве, громко и властно крикнула:
― Бросьте!
Питер, Эдмунд, Рабадаш и Элизабет обнажили мечи. С такого расстояния Элизабет смогла увидеть удивленный взгляд гнома и то, как он зашевелилась его повязка на рту. Очевидно, он был возмущен формулировкой Сьюзен. Она выпустила одну стрелу в предупреждение опав в корму лодки, и тельмары выронили гнома в воду. Эдмунд и Рабадаш первые бросились в воду за пленником, а Питер услышал, как что-то просвистело у него рядом с ухом и один солдат, который первый схватился за арбалет, упал в воду. О барахтался, пытаясь плыть к дальнему берегу, и Питер увидел, что стрела Сьюзен сбила с него каску. Он обернулся к сестре, которая без тени сомнения уже прилаживала к тетиве вторую стрелу. Но в этом не было нужды. Другой солдат, увидев, что его товарищ упал, с громким криком выпрыгнул из лодки и тоже начал барахтаться в воде ― глубина оказалась в его рост).
Но внезапно вода вокруг них забурлила, они закричали, словно оказавшись в кипятке. Питер боковым зрением заметил, что черные волосы Лиз метнулись вниз: она присела, неотрывно и не моргая смотря на пленников воды. Вода вокруг них постепенно начала сжиматься, образуя идеальный ровный шарик, словно из снега снежок. И в тот момент, когда Рабадаш и Эдмунд вытащили из воды гнома, шар поднялся над водой; Элизабет резко повернула голову в ту сторону, откуда приплыли войны и шар, с кричащим в нем людьми, отнесло туда же. Элизабет выпрямилась. Эдмунд, смотря в сторону улетевшего водного шара, молча поднял руку и показал девушке большой палец.
― Спасибо.
Люси начала разрезать веревки на гноме своим кинжалом, который в остроте не уступал мечу Питера. Рабадаш же бросились в воду и раньше, чем вода дошла ему до плеч, добрался до лодки, подтащил ее к берегу. Гном был коренастый и широкогрудый, как большинство гномов, трех футов росту, а грубые рыжие борода и бакенбарды оставляли открытыми только крючковатый нос и блестящие черные глаза. Когда же он, наконец, был освобожден, он потер затекшие руки и ноги и сказал:
― Бросьте?! Лучше нечего не придумала?
Элизабет, Эдмунд и Рабадаш практически синхронно фыркнули.
― Сказал бы ей спасибо. ― вступился за свою девушку царевич. Гном гневно глянул на него снизу-вверх.
― Они бы меня и без подсказки утопили!
― Может не стоило им мешать? ― тут же вклинился в разговор Питер. Все ожидали хотя бы простого, заслеженного «спасибо», поэтому реакция спасенного гнома была весьма оскорбительной. Впрочем, Элизабет вспомнила, что гномы побольше части не отличаются добрым и спокойным нравом. Это не нимфы и не кентавры, а сварливые старики.
― Могу устроить ему заплыв со связанными руками и ногами. ―предложила Лиз, уже вскинув руку, однако Эдмунд перехватил ее и устало мотнул головой. Из-за быстрых и рваных движений в воде, так еще и без предварительного задержки дыхания, парень выдохся; они с Рабадашем тяжело дышали, пытаясь быстрее отдышаться.
Гном, услышав фразу брюнетки, оглянулся на нее, с явным желанием поспорить. Видимо, он собирался выйти победителем из словестной хватки, но при одном взгляде на Элизабет примолк. Для него не осталось незамеченным ее манипуляции с якобы наказанием для воинов, но сейчас он что-то внимательно высматривал в ее лице. Девушке столь пристальный взгляд не пришелся по душе, однако отводить взгляд не стала.
― Ложки-поварёшки. ― с удивлением воскликнул гном. ― Я таких как ты в жизни не видел!
― Таких как я? ― не поняла Элизабет, но тут же сообразила, что такого мог разглядеть гном на ее лице, что привело его в такое замешательство. ― Глаза?
― Колдовская метка. ― с внезапным презрением выплюнул гном, отводя взгляд от сиреневых глаз Элизабет. ― У всех Колдуний и Колдунов такие есть, а от них добра не жди.
― Однако помнится, что вы, гномы, поддерживали Джадис в ее планах. ― в ответ форсировал Эдмунд. Он часто принимал оскорбление Элиз на свой счет, малейшее грубое слово считал поводом дать этому человеку в нос. Проблемой было еще то, что сама брюнетка в большинстве случаев не успевала остановить парня, волей-неволей вязавшись в драку самой. А сейчас же гном так открыто призирал то, что когда-то считал уважением.
Рыжий гном, однако, с недовольством посмотрел на Эдмунда, но ничего не ответил.
― А вы не слишком юны, чтобы знать что-то о той битве. ― пробурчал он. Питер усмехнулся.
― Ну, тогда нам говорили, что мы слишком юны, чтобы победить в той битве.
Гном глянул на Питера, да так и замер. Он знал о Королях и Королевах, прошлого, но был уверен, что те их бросили. Теперь же перед ним стояли не нарнийцы, и явно не тельмаринцы, особенно этот загорелый парень. И все выглядели… не обычно. Гном еще раз глянул на Колдунью, и все его сомнения рассеялись: на поясе у девчонки поблескивал золотой Алетиометр. Предвестник будущего, расшифровать который могла только одна ― Королева и Колдунья.
Гном пораженно выдохнул, и когда Эдмунд и Элизабет поравнялись с другими, вся шестерка предстала перед ним. Три девчонки, одна из которых была с Алитоеметром ― который Королева Чарующая собрала с собой, другая с луком ― неизменный атрибут Великодушной, а другая с кинжалом и бутылочкой из алмаза ― целебный эликсир Отважной. Парни же как на подбор ― высокие, статные, один из них с легендарным мечом Риндон, двое других же ― младший Король и, вероятно, пропавший царевич Тархистана.
― Ой, вы конечно шутите… Это вы?! Вы ― древние Короли и Королевы?
Элизабет слегка вздернула брови, обменявшись взглядом с Эдмундом. Питер весь подобрался, расправил плечи и сделал шаг к гному, протянув руку.
― Король Питер. Великолепный.
Элизабет громко хмыкнула.
― Вот этого ты мог не добавлять. ― сказала Сьюзен, отчего вместе с Лиз тихо рассмеялись и Эдмунд с Рабадашем. Люси тоже было смешно, но она была далеко от подколов над родными, поэтому только скромно улыбнулась. Однако гном целиком поддерживал троих ребят, весело усмехнувшись:
― Это уж верно ― взгляд его снова упал на черноволосую. ― Королева Элизабет?
― Да. ― согласно кивнула девушка. А потом внезапно хитро усмехнулась и вытащила из ножен меч. ―Но, по-моему, ты нам не веришь? Может, назовешь себя?
― Я Трам. А ты это зря затеяла.
― Я? ― невинно поинтересовалась девушка. ― Не я. Он. ― лезвие меча сверкнуло в солнце. Элизабет опустила лезвие в них, держать за рукоять и протягивая меч Эдмунду. Тот ухмыльнулся и взял оружие.
― Рабадаш, не подсобишь?
Царевич протянул свой меч гному. Трам взял его, но тут же опустил в песок, словно тот был слишком тяжел для него. Эдмунд глянул на черноволосую, взглядом спрашивая, хотела ли она навредить этому малышу? Но девушка лишь покачала головой. Она помнила, что гномы в своей сути обманчивы и изворотливы. Они, конечно, меньше ростом, но сильны как взрослый человек, а кроме того низкий рост способствует победе. И когда Трам вскинул меч Рабадаш с целую нанести удар, только быстрая, годами вырабатываемая и совершенствующая техника ближнего боя помогла младшему королю увернуться, но Трам нанес быстрый удар рукоятью меча по носу парня.
― О, ты цел?
Но вот насмешка явно была лишней. Теперь же, поняв обманчивость противника, Эдмунд не собирался сдаваться. Тут была права Люси: Эдмунд Пэванси драться на мечах не умел, а вот Король Эдмунд Справедливый выигрывал не одну битву. Сначала тот только парировал удары, а потом начал наносить их сам, уклоняясь в прыжке, обыгрывая свой рост. Глаза его слегка потемнели, Эд делал четкие, но плавные движения, уже не отступая, а атакую. Чтобы выиграть ему понадобилось чуть больше минуты: меч был выбит из рук Трама и отброшен. Эдмунд держал меч перед гномом, готовым в любое мгновение отразить подлый удар. Младший Король мелким подрагивал.
