Мой взгляд неподвижен. Я смотрю в сторону комнатной небольшой пальмы. Красивая и роскошная. Я даже не замечаю её. Я просто смотрю куда-то сквозь. Пытаюсь сопоставить все увиденное, понять, на кого были похожи те люди, и похожи ли они вообще на кого-то.

— В любом случае, неважно, какие цели они преследует, факт остается фактом, они от тебя не отстанут. Мне срать, если тебя когда-нибудь найдут со вспоротым живо…

— Мне тоже.

— Что?

— Что? Мы это уже обсуждали.

Она неоднозначно вздергивает брови, поджав губы, будто бы не одобряла этого. Да вряд ли бы хоть кто-то одобрял. От смерти не бегут только слабаки. О таком нельзя говорить вслух. Но не то чтобы у меня есть хоть какие-то сдерживающие факторы. Я могу орать об этом во все горло. До тех пор, пока на меня есть спрос.

Является ли череда этих убийств последствием спроса?

— Знаешь, в чем главное отличие убийств шавок от более значительных? — она закрывает крышку ноутбука, тяжело выдыхая. — Первым срать, узнаешь ли ты об этом. Им важен сам результат. Убить тех, кого трогал ты. А вторым — они сделают все, лишь бы ты об этом знал.

— Окей, — я выдыхаю, закрываю глаза, слушаю ритм своего сердца. Нормальный. Говорю: — Но зачем они прислали это вам?

— Возможно, — она смотрит сквозь меня. Так, будто бы смотрит на свои разочарования, которые не хочет замечать, о которых предпочла бы даже ничего не знать. — Только лишь возможно — они хотят подчеркнуть твою незащищенность. Они хотят показать нам то, что ты очень… доступен для подобного. Хотят…

— Показать мою непригодность, — подхватываю я, хоть и не уверен в разумности.

— Мг. Боссу на это, конечно, насрать, но им-то откуда знать о ваших специфических отношениях.

— О, да заткнись. Не говори об этом так, будто мы ебемся.

— Было пару слушков, — хмыкает она, пожимая плечами. — О, кажется, у Джеба что-то ещё есть, — она открывает снова ноутбук, когда он пиликунл. Что-то проглядела, вздернула брови и сказала: — Отлично, есть хорошая новость. Та девушка, с которой ты спал недавно в Лос-Анджелесе…

— Я ни с кем не спал, — прерываю её я, поражено моргая. Или спал? Черт возьми, я не помню. Не помню ничего, что происходило до того, как я очнулся в номере.

Она смотрит на меня, приподнимая брови и медленно моргая.

— Ты уверен? — уточняет она. — Подумай дважды. Джеб тоже не может быть уверен в таком наверняка, он лишь предполагает по способу убийства.

Я выдыхаю. И ощущаю боль в своем запястье. Я обращаю внимание на то, что снова начал чесать кожу на запястье. Черт, нездоровая херня, крайне нездоровая херня. Нужно новое успокоительное… или хотя бы узнать, не напичкали ли в меня чего-то, что заставляет меня вести себя так.

— Черт, нет, не уверен. Я ничего не помню.

— Ты смеёшься?

— Нет, Вельз, это надо мной смеются, и уже слишком громко для того, чтобы я этого не услышал.

Некоторое время мы молчим. Надеюсь, в моем бентли завалялась аптечка. Нужно бы продезинфицировать и замотать бинтом, чтобы не расчесывать дальше. Какого хера. Это от волнения? Я даже, кажется, почти могу ощутить чесотку под моей кожей. Или её нет?

Черт возьми, я не знаю.

— На, сам посмотри фотки.

Это похоже на те убийства. Тот же почерк. Но почему этот почерк связан с убийствами более значимых людей в моей жизни? Работают ли они сообща? Черт возьми, этих людей, которые знают обо мне слишком много — какого хера их столько?

С более крупными жертвами все чуть более ясно — их даже, оказывается, в полиции знают, но мелкие? Кто-то либо следит за мной, либо кто-то из моих «коллег» головой ебнулся. Не то чтобы у меня много вариантов.

— И что ты предлагаешь? Как будто это о чем-то мне говорит.

— Проверь базу заселившихся в том отеле, где ты был за последние сутки, — говорит она, щелкая ручкой. — Вдруг за что-то зацепишься. Если кто-то покажется подозрительным, глянь в других твоих отелях.

— Не факт, что он был со мной в одном отеле. Это идиотизм.

— Идиотизм здесь то, что кто-то вообще таким занимается, а тебе не мешало бы проверить.

Я выдыхаю. Бред.

Просто бред, на которой я зря потрачу свое время. Отелей в Лос-Анджелсе хренова туча. Если думать об этом убийце как о маньяке, который буквально идет по моим следам, то да, конечно, он был со мной в отеле.

Но больше мне интересно то, когда я успел трахнуться с этой блондинкой. Что происходило за несколько часов до нашего задания? Что-то было вне контроля.

кто-то его сорвал.

кто?

— Как ты познакомилась с Джебом? — я не знаю, зачем я это спрашиваю. Просто хочу отвлечься. От лишних мыслей начинает болеть голова. Это как сигнал аварийной тревоги. Болит голова, а потом — болит челюсть, ухо и плечо. А потом ты задыхаешься. Я знаю это. Нельзя допускать лишних мыслей (все они — лишние).

Она щелкает ручкой снова. Хмурится. Выключает ноутбук. Откидывает голову назад, смотря в потолок. И говорит:

— Он спас мне жизнь. От этого ожога. Я в долгу.

— Это ты его сюда привела?

— Слишком много новой информации для тебя, Энтони Дж. Кроули. Тебе нельзя давать её столько сразу. Начинаешь заползать в те щели, где тебя не ждут. Кстати, Босс просил тебя зайти к нему, если я тебя увижу. Не знаю, что ему нужно, — она махает рукой, будто бы пытается отвязаться от меня. Как будто я здесь сам сижу добровольно.

Я встаю, отряхивая пиджак, будто бы он запачкался. Говорю:

— Самое страшное, что я тоже не знаю.

И знать не хочу, что ему может быть надо после того нашего диалога. Надеюсь, он не пришел к мысли о том, что надо бы меня выкинуть в бочок с надписью «для биомусора».

Хотя, как я понял, что он, так или иначе, не будет меня уведомлять о том, что пришел к этому выводу. Я и не узнаю об этом. Может, и не почувствую.

Псина ведь до последнего не знает, что её ведут на усыпление.

Я выхожу из зала с таким лицом, будто бы из меня выбили все дерьмо. Будто это я валялся на тех фотках, вместо очаровательной (некогда) блондинки. Будто меня разобрали на части, и теперь слепо тыкали куда попадется, в надежде слепить что-то адекватное.

Мне определенно нужно время, чтобы собрать себя правильно.

Проблема в том, что у меня нет никакого времени.

Ни черта нет.

И я иду уже в тысячу раз заученный мною кабинет. Там всегда пахнет немного виски, немного табаком, немного какой-то ароматизированной хренью. Все время включен кондиционер.

Неплохо бы сегодня вышибить кому-нибудь мозги.

Снять напряжение.

Доказать им всем, что усыплять Энтони Дж. Кроули себе дороже.

Ведь никто не ожидает от трупа того, что он воскреснет.

Я сделал это раз, и если понадобится, сделаю это дважды. Мне даже не нужно, чтобы кто-то раскапывал мою могилу. Я это уже знаю.

В этом кабинете пахнет тем же. Я привалился спиной к двери. Босс стоит ко мне спиной у панорамного окна. Я вижу его силуэт. И снова не чувствую ничего. С облегчением я выдыхаю. Чувство, будто бы все снова на своих местах.