Сначала ей пришлось прослушать курс истории Афсар, состоящий из двух частей: перечисления пятидесяти семей и их родственных связей, и перечисления мест, где водятся духи. Последних нужно было приманить к Эвенте, чтобы сделать ее достойной женщиной для внука бабушки Гун.

Против вольно живущих духов Э-Ви ничего не имела, но делать приношения им категорически отказалась. Старуха шипела и плевалась, грозя страшными карами, и даже объяснения девушки о смысле жертвоприношений и запретах Единобожия ее не устроили.

— Если твой Великий Бог-Дух против маленьких духов, пусть сам даст тебе ребенка! — выплюнула она.

Но в конце концов, бабушка вынуждена была смириться с тем, что упрямая рабыня не желает дружить с духами Афсар. Посоветовавшись со своей ведьмой и парочкой шаманов, бабуля Гун нашла какой-то компромисс с обычаями, какой — Эвента так и не узнала.

— Может быть, тебе хватит и одного Большого Бога-Духа, — туманно объяснила афсийка, — может быть, он такой большой, что всё равно распугает остальных.

Потом бабуля объяснила Э-Ви правила соблазнения мужчины. Тут сулка хохотала уже так, что бабушка угрожала взяться за кнут. И не взялась.

— Глупая коза, — обиделась старуха, но своих намерений не оставила.

Эвента размышляла, не сообщить ли бабуле Гун, что смешанного потомства у остроухих сулов и Афсар не бывает, но затем передумала. Пусть лучше надеется.

«А я буду надеяться на западные армии, — вдруг поняла Эвента и набрала воздух в легкие, вознамерившись терпеть, терпеть и еще раз терпеть, — рано или поздно все изменится. Я буду верить».

========== Суть слов ==========

Э-Ви жила в Тарпе почти полтора года и за это время ни разу не побывала ни на базаре, ни на ковровом рынке, ни у одного храма, которых, по слухам, в городке было несколько. Странным было это, но у Эвенты не было времени задуматься о том, сколько новизны она упускает. Все ее время было занято трудным хозяйством. Одежды было всего по две смены, а афсы ценили чистоту тела; нескончаемые походы на родник за водой всегда оборачивались очередью, а ишака, чтобы возить большие емкости, у семьи Ба Саргуна не было.

И вот теперь старуха, украшенная всеми своими побрякушками и тщательно приодевшись, отправилась с рабыней в центр города.

Эвента глазела во все стороны. Одета она была в чистое, украшений на ней, кроме оловянных браслетов, не было, но она чувствовала себя красивой и ухоженной, как никогда. Грустно усмехнувшись, она вспомнила былые дни, когда у нее было и серебро и даже кое-что из золота… А на ногах блестели туфли из парчи. Конечно, остальные были попроще, но ведь и из парчи были!

А сейчас серебро давно продано, а золото, наверное, как и туфли, донашивает кто-то из далекой родни в Таворе.

Эвента постаралась отогнать внезапно пришедшие мысли. Бабуля Гун показала ей на возвышающееся над остальными здание.

— Это Бай-Бо, — с уважением произнесла она название храма, — сюда я ходила, пока могла, по четвергам. Сюда будешь ходить ты. Реже.

— Что мне там делать?

— Ничего, — цокнула старуха языком, досадуя на несообразительность рабыни, — просто ходить.

На небольшой площади между двумя храмами и еще какими-то украшенными зданиями расползался пестрый базар. На земле или на сооруженных из чего попало прилавках было все. Вперемешку лежали фрукты, овощи и произведения местных и окрестных ремесленников. Увидела здесь Эвента и корзины, подобные тем, что плела. Были также миски и другая утварь.

Бабуля Гун шла по рядам, изредка здороваясь со знакомыми, и зорко следила за тем, чтобы Эвента не отставала.

Э-Ви же впервые поняла, насколько заметна она была в Тарпе, и как разумно распорядился Всевышний, что не дал ей в свое время бежать. Куда бы она пошла? Здесь женщины с запада не встречались поодиночке, если встречались вообще. За все время она увидела лишь три знакомых ружских покрывала, и каждый раз возле женщины находилось по двое-трое вооруженных мужчин.

Иногда кто-то бросал внимательный взгляд на ее загоревшее лицо под зеленоватой краской и светлые волосы, но, заметив рядом старуху Гун и оценив одежды Афсар, отворачивался, теряя всякий интерес.

Но вместе с тем Эвента разглядела нечто вовсе небывалое. Прямо у новенькой палатки напротив Бай-Бо, улыбаясь и изящно жестикулируя, возвышался над небольшой группой слушателей проповедник-кельхит. Э-Ви дернулась было в его сторону, но оглянувшись на бабулю, решила действовать тоньше. Потихоньку она, привлекая внимание старухи к товарам на прилавках, подобралась ближе к проповеднику и с волнением расслышала знакомые стихи из Писания:

— …И сказал Господь твой: не забыл Я тебя и не покинул…

Э-Ви, не сдержавшись, всхлипнула. Она и думать не могла, что будет когда-либо так сильно скучать по всему, что связано с прежней жизнью! А ведь раньше Эвента не была религиозна. Бабуля подозрительно покосилась на рабыню, затем на проповедника, нахмурилась.

— Ты знаешь его? — резко бросила она Эвенте, — раньше знала?

— Нет, — поспешила ответить Э-Ви, опуская глаза в землю, — но он из тех, кто верит, как я.

— Что он говорит?

— Он говорит о Великом Боге. Читает молитву.

Жизнь духовную бабуля одобряла, потому лишь кивнула и отвлеклась на торговый прилавок. Продавец за ним уже краснел от вопросов старушки. Эвента обошла разложенные прямо на земле отрезы ткани и заглянула осторожно в палатку проповедника. Нашла там еще двоих кельхитов и одну девушку. Все были одеты в прекрасные новые кафтаны с гербами Элдойра.

— Братья, — тихо позвала Эвента, поминутно озираясь, — братья, вы давно здесь?

— Боже, она же… это из наших! — на дурной хине воскликнул один из кельхитов, роняя на стол куриную ножку, — сестра, откуда ты? Что с тобой случилось?

-Я живу в доме одного из Афсар. Братья, у меня нет времени! Правда, что сюда придут воины белого города? — взмолилась Эвента, и мужчины тревожно переглянулись.

— Да, сестра, — наконец, соизволил ответить один из них, — но не скоро, я так думаю. Воевода Туригутта, воевода Сернегор и другие мастера войны прошли Лерне Гай.

— Будет война? — Эвента уже шептала; сзади она слышала противный голос бабули Гун, которая допытывалась об ее исчезновении у торговца. Оставались секунды.

— Сестра, воевать тут не с кем… будет резня. Может, Бог будет милостив, и мы спасем души некоторых из язычников до того, как…

Когтистая рука бабули впилась в запястье Э-Ви.

— Сбежала? — заклекотала афсийка, — пошла торговать собой? Решила опорочить порог дома Ба? Чужие мужчины, арут!

Поймав на себе сочувственные взгляды кельхитов-проповедников, Эвента покорно позволила отволочь себя домой.

Она не слышала речей старухи, не видела ничего вокруг. Все, о чем думала, была армия воевод Элдойра, снова появившаяся в Черноземье. Когда-то ее семья бежала прочь от налогов на эту самую армию, но сейчас Эвента готова была заплатить любую цену. Только бы вернуться к своим.

Дома старуха Гун недолго возмущалась непотребным поведением рабыни и вскоре отошла, радуясь удачному базарному дню. Раздав корм животным, Э-Ви, все еще под впечатлением беседы с кельхитами, принялась подметать двор.

— Не мети от себя, — приказала бабуля, отбирая веник у Эвенты, — мети к себе.