– А та зеленая дрянь? – не унимался Фрей. – Сыворотка, которую ты прихватил из лаборатории?

– Мы до сих пор не знаем что это. В Черной Клинике тоже не разобрались, но я нутром чую – пробирки не простые. Только что с ними делать – вопрос.

– Вопрос, – кивнул Макс и плеснул виски в стаканы.

Повисла пауза. Динамики хрипели заунывную мелодию, толстая официантка с завидной грацией плыла между столиков, а Рэйн чувствовал, как сомнение клубком гадюк копошится в груди. Удастся ли убедить ввязаться в авантюру команду «Зевса», когда даже Макса убедить не смог?

– Не кисни, – пихнул Фрей локтем в бок. – План на самом деле отменный, только больно сложный. Есть шанс подохнуть, не дойдя до финала.

– Собрался жить вечно?

‒ И столько же слушать твой бубнеж? Нет уж, перебьюсь.

Расплатившись потертой двадцаткой, Рэйн толкнул дверь. Поток свежего воздуха ворвался в легкие, а вместе с ним поползла под одежду сырость. Туман сгустился и теперь рваными клочьями висел на балконах серых домов, терялся среди фонарей. В плотной дымке угнанную «Мангору» почти не разглядеть, лишь размытый силуэт проступал в белой завесе. Рэйн знал, что туман не прихоть инженеров или последствие неисправности модулей купола. Это необходимость. Заводы станции работали на полную мощность, часть выбросов уходила в космос через специальные отводы, а кое-что оседало на улицах Девы. Туман – способ нейтрализовать химическую мерзость.

Подогреваемый алкоголем Макс возомнил себя гонщиком, и к заводу добрались быстрее, чем Рэйн предполагал. Вывеска «Дева армор» тускло светилась сквозь туманную мглу, обозначая один из входов на территорию комплекса.

Попав в цех, пришлось невольно прикрыть уши. Фрей скривил недовольную мину, сетуя на канонаду звуков, на что Рэйн пожал плечами. Грохотали линии, шипели роботы-сборщики, стальной лязг сверлил виски. Хотелось надеть наушники, как у контроллеров, пристально следивших за сборкой. Рэйн подошел к одному из них и окликнул ‒ реакции не последовало. Пришлось дернуть контролера за рукав:

– Эй! Где Мюрая найти?

– Вторая линия. Сразу за входом в третье крыло, – прилетел неохотный ответ.

Джонни Мюрай ‒ инженер контроля качества и нелегальный торговец оружием по совместительству – стоял у сборочного стола и проверял опытный образец прицела. Присматривался, крутил в руках, прикладывал сканер-измеритель. Завидев гостей, худощавый торгаш бросил оптику и растянулся в приветственной ухмылке:

– Аллерт! Глазам не верю! Ты где пропадал?!

– Длинная история, – отмахнулся Рэйн. – Это мой товарищ – Макс Фрей, он тоже в деле.

– Джон Мюрай, будем знакомы, – торгаш протянул Фрею руку. Покончив с правилами приличия, спросил: – Рэйн, что тебя привело в наше захолустье?

– Кое-что нужно. Плачу наличными.

– Наличными… – заговорщически огляделся Мюрай. – Давай выйдем.

Длинный коридор привел на задний двор «Дева армор». Вдоль высокого забора выстроились роботы-погрузчики, на площадке пыхтели двигателями пузатые фургоны. Захлопнув серую дверь с надписью «Служебный вход», Мюрай отозвал к парапету и закурил. Рэйн тоже потянулся к карману куртки за пачкой.

– Что интересует? – спросил Мюрай, выдыхая дым.

– Стволы, патроны, гранаты, энергоколбы, дроны… Много чего, – ответил Рэйн, щелкнув зажигалкой.

– А количество?

– Мою последнюю закупку помнишь?

– Аллерт, тебя два года где-то носило, а память у меня не первой свежести, но что-то крупное припоминаю. Кажется, ты тогда для пиратов оружие закупал.

– Да. Но теперь нужно в два раза больше.

Мюрай присвистнул.

– Вот так заказ… Зачем тебе столько? Решил развязать войну?

– Так… Маленькое дельце.

– Ладно, Аллерт, твои дела меня не касаются. Сейчас идем на склад и выбирайте все, что угодно.

На складе было где разгуляться. На стойках красовались винтовки: от штурмовых с анатомическими прикладами, до импульсных с самозарядным аккумулятором. Рядом стенд с гранатометами и выставочными образцами пистолетов. Раскрытые ящики с патронами напоминали сундуки с сокровищами, и Рэйн с удовольствием осматривал добро, пролистывая ТТХ на планшете. Конечно, не оружейка «Экзо матрикс», но весьма достойно. «Дева армор» – один из поставщиков пехоты ВКС, а там дерьма не купят.

Когда выбрали все, что нужно, Рэйн подозвал торгаша:

– Выноси приговор. Сколько?

– Двести двадцать. Это твоя цена со скидкой, – пропыхтел Мюрай.

Рэйн нахмурился:

– Опа-па… Да ладно. Сто восемьдесят, не больше. Ты же знаешь, я найду к чему придраться.

– Ты чего?! Двести двадцать – это с большой скидкой! У нас сейчас времена не из лучших. Госзаказ потеряли, вот и выживаем за счет частных подразделений. Крутимся, как можем. Босс почти все себе забирает, а что нам, мелким служащим? По старой дружбе иду тебе навстречу. Двести двадцать, Рэйн, а не нравится – не бери.

– Оружие нравится. Мне не нравится, когда старый друг забывает, кто его от тюрьмы спас. Кто с СГБ помог разобраться. С памятью, говоришь, плоховато?

Мюрай недовольно засопел. Глянул на стойку с оружием и кивнул:

– Черт с тобой, Аллерт. Пусть будет сто восемьдесят. Только накладную на другую сумму выдам. Я же это… Времена-то трудные.

– К чертям накладную, – улыбнулся Рэйн. – Транспорт лучше выдели.

Оружие и боеприпасы тщательно упаковали и почти сразу погрузили в фургон. Рэйн стоял на площадке и курил, наблюдая за неповоротливым роботом, запихивающим ящики внутрь. Признать, что все это время он попросту боялся действовать, оказалось не так легко. Рэйн пытался убедить команду, что скрывается от «Экзо матрикс», а на самом деле прятался от собственных слабостей. Но сейчас он как никогда был уверен в том, что делает. Мюрай говорил о войне? Сегодня она началась.

***

Корвет «Зевс», док станции Дева, система Гаарта, ОСП

Сидя в каюте, Бьянка с грустью смотрела на раскинувшийся за стеклом иллюминатора док. Серый обшарпанный терминал станции не имел ничего общего с сияющими космопортами любой из столиц ОСП. Конечно, после бесконечного блуждания средь звезд даже это мрачное недоразумение казалось чем-то необычным, но душа все равно просила свободы. Избалованная роскошью прежней жизни, Бьянка долго привыкала к спартанским условиям на «Зевсе», а теперь корабль и вовсе превратился в тюрьму.

Далеко внизу сновали рабочие, и каждый норовил остановиться у обзорного иллюминатора тринадцатой платформы, где застыл серебристый корвет. Люди восхищенно раскрывали рты, задирали головы и подолгу глядели на громадину. «Зевс» не мог оставить равнодушным ни одного человека, хоть немного разбирающегося в кораблях, а привлекать к себе внимание – неразумно. Так считал Рэйн, а Бьянка думала иначе. Сотни раз говорила ему об этом, но упрямец только и делал, что напоминал об агентах «Экзо матрикс», дышащих в затылок. Вот и приходится сидеть здесь, когда могла бы прогуляться по улицам станции: зайти в уютное кафе, где, наверное, есть пирожные и горячий пэйк; заскочить в какой-нибудь магазинчик и прикупить кружевное белье или сувенир.

В дверь неуверенно постучали. Арчи заглянул в каюту, сверкая белозубой улыбкой на осунувшемся лице. Без того худощавый, на синтетических харчах он и вовсе высох. Зато глаза горели энтузиазмом. Арчи был единственным у кого работы невпроворот, в режиме бесконечного полета пилот не вылезал из кресла, часто спал прямо в нем, скрутившись в несуразной позе.

– Привет, – снова улыбнулся он.

– Уже здоровались. Что хотел?

Арчи мялся на пороге, и Бьянка была уверена, что он покраснел. Только на темной, как шоколад, коже подобных признаков смущения не заметить.

– Бьянка, пойдем в кают-компанию. Там обед из ресторана доставили. Наконец-то нормальная еда!

– Какой к дьяволу обед?! – вспылила она. – Рэйн четко сказал: никаких вылазок, и уж тем более никого из чужих на борту. Вы что, совсем обалдели?! Он ведь на косточки нас разберет. Виноватыми во всех смертных грехах окажемся!