Драко ответил тем же жестом.

— Не хочу вас разочаровывать, но, видите ли, у меня другие планы. — юноша наклонил голову, насмешливо улыбнувшись. — Хогвартс, увы, в них не входит. Поэтому я в первый и в последний раз по-хорошему предлагаю вам просто отойти и позволить мне закончить начатое, а если вы не согласитесь, я все равно добьюсь своего, но уже менее миролюбивыми способами.

— Ох, зря ты это сказал, парень. — бросил «второй».

— Экспеллиармус! — рявкнул его менее адекватный и сообразительный товарищ.

— Протего! — слабое заклинание срикошетило в нападавшего и тот остался без оружия.

Вмешался «второй», направляя на Малфоя палочку:

— Парень, успокойся и не делай того, чего не следует. Просто отправься туда, куда тебе велел Уокер, и проблем не будет.

— Вероятно, вы оба не знаете, что сделал ваш уважаемый босс. — резко ответил Драко. — Пусть он сам расскажет об этом на досуге, я же не собираюсь подчиняться приказам этого урода!

— Экспеллиармус! — повторил свою попытку идиот-прихвостень-Уокера, очевидно, нашедший палочку, но снова неудачно.

— Петрификус Тоталус! — мужчину полностью обездвижило, а его коллега решил, что и так был слишком добр:

— Остолбеней!

— Протего!

— Редукто!

— Экспеллиармус!

— Последний шанс, Малфой. Сдавайся! — усмехнулся мужчина, но его взгляд выдавал злость.

— Никогда. — процедил Драко.

— Круцио!

Слизеринец увернулся.

— Локомотор Мортис! — заклятие обезноживания попало точно в цель, и волшебник упал, лишившись возможности двигаться.

— Запомни: нельзя переходить дорогу Малфоям.

Секунду спустя платиновая макушка исчезла за дверью.

***

Выйдя в коридор, освещенный тусклым светом многочисленных ламп, Драко неожиданно для себя обнаружил, что теперь у него появилось ещё больше проблем. Помимо того, что слизеринец продолжать находиться в тюрьме без необходимого разрешения или хотя бы сопровождающего лица, так ещё и Уокер — свободный Уокер! — знал о местонахождении парня и в любой момент мог вернуться в кабинет, обнаружив там своих обездвиженных горе-коллег. Это означало, что теперь у слизеринца ограничен такой важный ресурс, как время. С минуты на минуту министерский урод начнёт на него охоту, а потому нужно было как можно скорее найти камеру отца, буквально в нескольких предложениях выяснить, что он хочет, и незаметно выйти из здания, добравшись до камина в старой будке и вернувшись домой. Что делать после — парень пока не решил, но того сложного плана, что родился у него в голове, было уже достаточно.

Шагая по серому мрамору пола и пытаясь отыскать лестницу или лифт, юноша не мог прогнать из мыслей поступок Лукаса и его выражение лица. Почему мужчина не выдал его? Зачем ограничился простым «явился сюда без разрешения», когда Малфой лично постарался, чтобы поводов для задержания было куда больше? Оглядываясь по сторонам и хмуря аристократичный лоб, юноша приходил у выводу, что Уокер сам не знает, на какой он стороне: сначала обещает помочь, потом насильно заливает в глотку веритасерум, пытается извиниться, а дальше — заталкивает в кабинет к своей свите, ухмыляется, называя парня «идиотом», а потом умалчивает о факте нападения, который мог легко поспособствовать тому, чтобы блондин остался в каменных стенах уже на гораздо более длительный срок. Лукас то делает что-то омерзительное, то помогает, тем самым напоминая Драко себя самого.

«Бред. Так не должно быть, Малфой. Что за херня приходит тебе на ум?!» — волшебник резко встряхнул блондинистой головой, словно надеясь, что это поможет избавиться от лишних размышлений.

Услышав знакомый голос из-за приоткрытой двери очередного кабинета, слизеринец насторожился, неосознанно, почти рефлекторно достав палочку. Приблизившись к комнате, парень заключил, что за ней находится с кем-то беседующий Лукас.

«Вспомнишь черта…» — пронеслось где-то в подсознании.

—… надеюсь, Вы понимаете, что ситуация должна оставаться между нами. Побег Пожирателей Смерти является чрезвычайным случаем, и огласка в общественности нам никоим образом не поможет.

Услышав это, Малфой едва не выронил из рук палочку от шока.

Побег. Пожирателей. Смерти.

Как такое вообще могло произойти?

Когда слизеринец узнал, что Поттер победил Тёмного Лорда, он вздохнул с нескрываемым облегчением. Да, его сторона проиграла, но были сущие мелочи в сравнении с тем, что Ад, состоящий из змееголового безумца и его прихвостней, пыток и убийств наконец закончился. Больше не будет оглушающих криков, режущих по внутренностям без ножа, и затхлого запаха крови гниющих в темницах мэнора тел.

Больше никто не заставит Драко убивать.

Эта мысль грела окоченевшую душу, она же и успокаивала, когда голову раздирали кошмары. Призрачной рукой какой-то лёгкой, почти детской надежды смахивала со лба градины пота, и, обнимая за плечи, шептала на ухо, что худшее уже позади, а значит, не будет ничего такого, с чем нельзя он не справится. Только эта вера в лучшее держала на плаву и на многочисленных судебных процессах, и в Хогвартсе, когда подросток ловил на себе полные ненависти взгляды. Всегда. Надежда была глотком свежего воздуха для так долго задыхавшегося Драко, но теперь, когда он узнал о случившемся, осознание, что все ещё не закончилось и снова прольётся кровь, ударило «в лоб», и Малфою будто снова перекрыли кислород.

Плюнув и на отца, и на его Мерлин знает чем вызванное желание пообщаться, волшебник развернулся и чуть ли не бегом направился дальше по коридору, издалека различная двери лифта, гонимый желанием как можно скорее убраться отсюда подальше.

Если около года назад Драко был тем, кто не мог выбрать ни одну сторону, то теперь от него отвернулись обе.

***

Стараясь не терять нити разговора и не упускать ни единого слова, Гермиона, плотнее закутавшись в мантию-невидимку, продолжала искать в кабинете Макгонагалл нужные книги. До того, как профессора вошли в комнату, девушке удалось обнаружить лишь три, но она была абсолютно уверена, что женщина левитировала куда больше.

Ещё раз убедившись, что Минерва занята разговором с неким мистером Уокером по каминной связи (гриффиндорка отметила, что тем же способом когда-то Гарри общался с Сириусом), а Снейп придирчиво рассматривает собственные ногти, изредка кидая взгляды на часы, волшебница сделала несколько тихих шагов с сторону шкафа. К сожалению, возможности открыть стеклянные створки не было, так как педагоги сразу бы это заметили, поэтому умнейшей-ведьме-своего-поколения пришлось разглядывать содержимое стеллажей, всматриваясь в мутную поверхность. Наткнувшись на очередной толстый фолиант по Трансфигурации и придя к выводу, что в том шкафу хранятся только учебные пособия, шатенка почти физически почувствовала, как в ней разгорается искра гриффиндорского любопытства, а потому сделала несколько медленных шагов вдоль комнаты, намереваясь подойти к такому же высокому шкафу, стоящему на другому конце кабинета недалеко от зельевара.

Затаив дыхание и моля Моргану, чтобы под подошвой туфель не скрипнул пол, Грейнджер аккуратно двигалась к своей цели. Казалось, ни Минерва, ни смотрящий из камина Лукас, ни Северус, не заметили её, но волшебница понимала, что радоваться и расслабляться ещё очень рано, а потому сконцентрировалась сильнее, детально планируя каждый свой шаг.

«Если я выберусь отсюда необнаруженной, — обещала себе гриффиндорка — я использую на Забини Силенцио сто раз подряд, чтобы он больше никогда не озвучивал вслух свои идиотские идеи! Более того, когда Малфой вернётся (а он обязательно вернётся), я буду запускать в него Петрификусом каждый день, стоит ему только появиться на моем пути, потому что риск, которому я подвергаю себя из-за него, не должен пройти даром! И, пожалуй, Паркинсон явно не повредит Конфундус. Просто так. Чтоб не ухмылялась. — мысленно кивнув самой себе и решив когда-нибудь обязательно исполнить задуманное, Гермиона обнаружила, что уже достигла своей цели.