‒ Я, думаю, дело в Модлен! Она так удивилась, застав в номере Вениамину.

‒ С чего взяли! Что за глупость такая. Далась мне ваша бывшая жена, зачем ей ревновать?

‒ Господа, извините, у нас «Полиция нравов», ‒ прервал пикировку секретарь.

Беседка висела в облаке плазмы среди кучевых облаков ничем не приметная и тут гости в подтяжках с козырьками на лбу!

‒ Ферапонт, нас невозможно обнаружить! Бред! – возразил я, вглядываясь в белую пелену.

Но прямо на беседку шёл патрульный катер с расчехлённым пулемётом Гатлинга.

‒ Назовитесь! – потребовал в рупор офицер с подозрительно знакомым голосом.

‒ Ферапонт выручай! Это ведь садовый инвентарь ‒ тут нет парашютов. Собьют к чёртовой бабушке! Мы не готовы стать альбатросами!

‒ Щас назовёмся, ‒ пробормотал себе под нос секретарь и попросил подняться с рундука графа; достал летучую мышь, что-то в ней щёлкнул и кинул сквозь пелену мерцающей плазмы в корабль грозного инспектора.

‒ Это что за тварь такая? – выругался офицер, отмахиваясь от назойливого механизма, хлопающего крыльями у самого носа, ‒ Требую немедленно выключить защитный экран.

‒ Вот дурак что ли, мы ведь упадём без плазмы, ‒ Ферапонт развёл в недоумении руками и крикнул в микрофон на столбике беседки, ‒ Офицер, рядом с вами капсула с антиматерией. Взрывать? – задорно нам подмигнул.

‒ Открою огонь на поражение, если не подчинитесь? ‒ продолжал требовать бесстрашный полицейский.

‒ Полный болван! Ликвидируй насекомое, Ферапонт. Надоел насовсем, ‒ мой раздражённый голос неожиданно громко раздался в разошедшихся на мгновение клубах водяного пара.

‒ Подождите, ‒ раздалось с катера, ‒ Маэстро, это Вениамина, ваш друг и спаситель!

‒ Ага, я уже догадался. С чем пожаловали чаровник неземных утех?

‒ Убивать меня нет смысла! Графа отдайте и можете лететь. Через орбитальную защиту планеты вам всё равно не пробиться!

‒ Вельмож Земли не сдаём! Он, конечно, редкая зануда, но зато свой в доску. Будем погибать вместе, нам не привыкать, граф! – я хлопнул по плечу вскрикнувшего от боли вельможу.

Ферапонт активно возился у рундука с говорящим телеграфом Белла. Наконец тихонько выругался по поводу материнской линии изобретателя, тут же замигала лампочка. Секретарь что-то быстро отстучал на клавиатуре.

Небо потемнело сверху медленно выросла серебристая махина космического танкера с надписью HELIUS, судя по оранжевым проблесковым маячкам, загруженный взрывоопасным топливом под самую завязку.

‒ Это что за баржа смерти такая?

‒ Наш билет с Венеры. Ни в жизнь не посмеют атаковать. Мы им в миг сдуем атмосферу в пользу Меркурия. Здесь топлива на весь астрономический год для пояса астеров и спутников Юпитера. Я только что на Луне загрузился под самую ватерлинию.

‒ А вот, граф, и основное качество Ферапонта. Хозяйственный до невозможности, возьмёт обязательно, если у всех перерыв на обед в столовой.

Танкер распахнул с лязгом грузовой люк и втянул крохотную беседку, словно пылесос неспортивного комара.

‒ Это ж на каких деньгах сидел наш директор, просто уму непостижимо, господин Корейка и только! – увидев стянутые в бесконечные штабеля контейнеры гелия, воскликнул я. – Что, и без охраны?

‒ Топливо на самоуничтожении, пока не прибудем на Европу. В каждом контейнере чип с кодом. Вскроешь в другом месте и прощай Курильские сопки.

‒ Продуманные крокодилы! А как сюда завернул?

‒ Должен отгрузить частный заказ.

‒ И кому же?

‒ Вам маэстро! Своё бессмертие обменял на гелий для маэстро Ленара. А иначе сюда было не попасть. Все графены с Марса ушли в тю-тю без последствий.

‒ Вот поражаюсь с тебя Ферапонт – уничтожил бескорыстием. Данко с пламенным сердцем и этим всё сказано! У Земли высадишь?

‒ Мне что ‒ опять в космическую тундру?

‒ Принцесса погибнет без твоей ласки? И с этой взрывоопасной бандурой нельзя рядом с родиной летать?

‒ Успокойтесь, я отвёз Ти во дворец Рема. А грузовик сам уйдёт на автопилоте к Юпитеру.

‒ Граф, можете уже завидовать. Во какие ананасы растут! Всё-то у него схвачено. К штурвалу идите уже, молодой человек! Разберёмся, ‒ приказал, выходя из беседки на рифлёный трюм грузовика.

***

Гениальный план Шимозы «Земля+Венера=Любовь» о создании консорциума развалился на куски благодаря вредному звоночку Модлен. Оставался один вопрос: зачем графа хотели оставить на планете? Значит, были у Антона идеи использовать его фигуру, как заложника, в диалоге с императором или Главный Тиран хотел подстраховаться.

Плохо «Сопромат» учили господа директора HELIUS, совсем не понимали устройство мозга Платона; не знали, что у этого товарища вместо чувств работает счётная машинка швейцарского качества. Платон, например, часто готов был к сиюминутному милосердию или гневу, но составленный вперёд план требовал очередной галочки и император, вооружившись хладнокровием проводил обязательную казнь или откладывал смерть, руководствуясь исключительно практическим смыслом.

Внезапно из покинутой беседки раздалась настойчивая трель говорящего телеграфа:

‒ Ленар, ‒ раздался знакомый голос, ‒ ты, как всегда, со своими друзьями всё испортил! Я уже договорилась об твоём освобождении из тюрьмы под залог яхты. Теперь можешь и не надеяться получить её обратно!

‒ Кто бы обманывался! Модлен, передай начинающему интригану, а по совместительству и моему сыну – уши оборву и ремня по гарцующей попе организую в обязательном порядке. И, подчёркиваю, не фигурально!

‒ Обязательно передам. Пусть обрадуется папиным подаркам.

‒ Вот кто тебя снабжает сплетнями? Случайно не Вениамина? Поздравляю со столь многозадачной подружкой! Доложу графу, он наверняка ревновать будет!

‒ А это давно уже не твоё дело!

‒ Ошибаешься, душа моя, не могу лишать себя радостей. Вот никак не могу.

‒ Это каких?

‒ Знать, что столько неимоверного счастья досталось и не мне!

Было слышно, как Модлен возмущённо охнула и в раздражении бросила трубку.

Я, посвистывая от удовольствия, поднялся на лифте в командную рубку космического танкера.

‒ Ферапонт, граф, ‒ я гений!

‒ Мы вас подслушивали. Это что за инсинуации по поводу моей персоны?

‒ Граф, во мне говорит ревность покинутого мужа. Вы должны меня понять. Ничего не могу с собой поделать! Но раз вы подслушивали, что вовсе не делает вам чести, готов принести извинения. Хотите публично ‒ в газетах. Текст: «Прошу простить за спасение обер-камергера Его Величества Модест Алексеевича Штюрма из чувственных лап гермафродита Вениамины, агента Третьего Отделения».

‒ Негодяй, да я вас сейчас без извинений уничтожу, ‒ граф выхватил из трости свою шпагу и в бешенстве кинулся на меня.

‒ Так, так, а спасение из тюрьмы уже не считается? – отбежав на порядочное расстояние за пульты управления, благо огромная рубка позволяла, попытался урезонить возмущённого вельможу.

‒ Уже нет. Вы решительный негодяй! Знакомство с вами похоже на заболевание шизофренией. А она никак не лечиться.

‒ Так и не надо! Я готов мужественно переносить недуг на ногах. Вот только, что делать с танкером? Неужели так и отправим к Юпитеру без контрибуций? Такой трофей упустить невозможно ‒ потомки не простят! – я постарался переключить мозг чиновника на более привычные для его интеллекта материи.

‒ Умеете вы всё испортить! У жены, чувствуется, научились, ‒ опуская оружие упрекнул князь. ‒ И в чём идея? Я уже знаю, что есть новый план?

‒ Ага, перемирие! – я, выбрался из-за мигающих железных ящиков, потёр руки и уже свободно прошёлся по командному мостику. – Итак, предлагаю уничтожение Земли, ну или части, да, именно, части, несущественной.

‒ Вы что с ума сошли? Что такое несёте!

‒ Фигурально, фигурально! Что вы, право! Вот только, как убедить HELIUS в серьёзности намерений? Ага, доставим часть контейнеров на базу в Эль-Кадифе и вскроем. Всего несколько тысяч смертей, зато какой эффект! Всё-таки я гений ‒ соглашайтесь немедленно!