- Пренебрегаешь своими правилами? С каких пор? – насмешливо протягивает Рони.

- С тех самых, как ты появилась на пороге этой квартиры и оккупировала эту комнату, которая любезно была предоставлена для меня Вильямом.

- Звонок в дверь, - подрывается девушка, натягивая футболку Кристофера.

- Детка, хозяин тут Вильям, - спускается вслед за своей невестой Крис. – Кого принесло в такую рань?

- Понятия не имею, - осторожно говорит Вероника, пробираясь по завалам мусора. – Может кто что забыл?

- Стой, - Кристофер берёт из кармана пальто пистолет.

- Шист, ты с ума сошёл? – вскидывает брови девушка.

- Что? На всякий случай.

- Да ты ствол в пальто хранишь! Ненормальный, - смеётся девушка.Загорелая рука дотрагивается до двери. - Это курьер, Крис.

- Здравствуйте? Вероника Стод? – спрашивает мужчина, держа в руках подарочную коробку, увенчанную сверху огромным кроваво-красным бантом.

- Да, это я, - Стод бросает кроткий взгляд на Кристофера, дёргая указательным пальцем два раза. Кристофер напрягает все группы мышц, крепко сжимая ствол за спиной.

- Вам посылка, распишитесь вот здесь, и вот здесь. Что передать мистеру Магнуссону? – как только вручает тяжёлую коробку ей в руки, спрашивает курьер.

- Не сможешь, будешь трупом, - дуло пистолета Кристофера стремительно встречается со лбом.

- Может быть, но Империя будет жить, - ухмыляется он, нагло разворачиваясь и удаляясь. Ровно пятнадцать метров, и он падает с лестницы.

- Крис! – от возмущения девушка забывает, что у неё в руках тяжёлая коробка.

- Что? – грубо спрашивает Шистад, раскладывая нож-бабочку и присаживаясь на корточки возле парня. – Тебя итак не найдут, - усмехается он, вырезая букву «К» на ладони.

Пока Шистад укладывает его в багажник машины, Стод ставит коробку на столешницу кухни.

- Давай её просто выкинем, - рычит Кристофер.

- Что здесь происходит? – спрашивает Вильям, спускаясь вместе с Нурой по лестнице, замечая напряжённых друзей.

- «С прошедшим Днём Рождения, моя милая крошка. Прости, что так задержался с подарком. Надеюсь, что ты повеселилась с курьером», - зачитывает Вероника.

- Отец, - зло сверкает глазами Вильям.

Тонкие пальцы разворачивают бант и слегка поднимают крышку коробки. Секунда, и руки начинают трястись, сжимая пальцы в кулаки. Кулак стремительно ударяется об столешницу, оставляя на ней трещину, капельки крови и неистовый, пробирающий до самых маленьких костей, крик.

- Ронс, - Кристофер тут же срывается к девушке, но застывает, глядя в содержимое коробки.

- Вы что издеваетесь нахуй? – разозлено рычит Магнуссон, смотря, как попытавшаяся подойти Нура, оступается на два шага назад и оседает рядом с диваном.

Безумный смех Вероники остаётся один на один с тишиной и ушными раковинами близких людей.

- Такое дело, Вил, - она сгибается в истеричном смехе. – Мы собирались ехать к Дэну, - воздух чрезмерно забивает лёгкие, - а он тут к нам приехал.

Магнуссон, как в замедленной съёмке, подходит к коробке. Оттуда на него, своими потухшими изумрудными глазами и с привычной нахальной усмешкой, смотрит Дэнниел Хьюго. Со внутренней стороны, мелко подписано: «Не мог оставить тебя без возможности его захоронения. Адрес найдёшь под его затылком».

Сероволосая, всё так же продолжая смеяться, пытается осесть на кафель, но Кристофер, словно на автопилоте, отвешивает ей пощёчину. Теперь кроме громкого отзвука от стен и красного следа от трёх пальцев, которые поместились на её щеке, ничего нет.

- Слышишь меня? – слышит его голос отдалённо. Смотрит как дикий зверь. Кристофер молча поднимает её на руки, свободной рукой закутывает в плед.

- Что ты делаешь? – сквозь туман спрашивает его Вильям, закрыв коробку и помогая подняться Нуре.

- Собирайтесь. Переезжаете в поместье моего отца. Этот пентхаус сожги нахуй. Я куплю вам дом, как только мы закончим с Империей, - голос начальника, диктатора. Никто и не пытается ему перечить.

Пустой серый взгляд следит за холодным, мраморным жестоким миром за стеклом машины. В листьях деревьев она видит его изумрудные глаза. Кожу от пули больше не жжёт. Всё так как должно быть, он говорил ей об этом. Пытался достучаться до её сердца. А теперь, сердце вместит в себе мир мести.

Если это не звоночек того, что тебе давно пора занять свой трон, то тебе лучше прострелить себе мозги.

Кристофер кидает на неё кроткий взгляд, внимательно следя за дорогой. Ей больно. Это боль отдаётся у него где-то под кожей.

- Я убью его, - слышит он приглушённый голос.

- Потом с тобой поговорим об этом, - холодно бросает он. Её дом превратился в какое-то холодно королевство. Серый взгляд непонятливо впивается в Шистада. Она больше не чувствует себя в безопасности.

- Какого хера? – так же холодно спрашивает она. Словно чужие.

- Ты не будешь сейчас ничего предпринимать. Никуда ходить. Ты будешь сидеть дома и пялиться в грёбанное окно, - шипит Кристофер. Зло приятно растекается по его венам. – Выходить куда-то сейчас опасно, ясно?!

- Ох, что ты? Я должна сложить лапки, отдать все стволы и послушаться бандита? – чувствует, как её серые глаза сверкают.

- Я не бандит, - единственное, что отвечает он ей.

- Правда? – подкусывает она губу. – А это я сегодня завалила человека? - в ответ тишина. - Ты мне сейчас нужен, чёрт возьми! – срывается на крик она. - Почему ты сейчас не можешь общаться со мной так же как с остальными?!

- Потому что ты лучшее, что есть в моей жизни! – кричит Кристофер. – Я не хочу найти тебя так же!

Замолкает так же резко, как и начала говорить с ним. Снова погружается в свой океан, пока он стремительно сбрасывает скорость и закуривает. Снова чувствуют себя дома.

========== Cain mark. ==========

Знаешь, Мэри,

в моей голове

звери.

Они бы тебя

съели,

если бы я разрешил.

Но я их гоню из прерий,

на ключ закрываю двери.

Сидят на цепях звери,

на ржавых цепях души.

Цвет чёрного оникса блестит на солнце, будто бы звёзды на чёрном холодном небе. Он любил этот цвет. Природа не замирает на месте: первые весенние птички весело щебечут, солнце нежно купает в своих лучах присутствующих мужчин/женщин/парней/девушек. В основном на костюмах мужчин, слева, где располагается левый кармашек, и сверху кофт/платьев у женщин, поблёскивает едва заметная брошь-галочка. Их лица напряжены, мышцы сковывает страх. Никто не хочет видеть одного из своих главарей таким.

Серебристая голова поворачивается в сторону, когда тёплая рука Кристофера сжимает её ладонь. Она видит компанию Пенетраторов. Капюшоны чёрных фирменных толстовок (в знак их уважения и благодарности) накинуты на голову. Вильям сидит во главе компании, иногда бросая короткие взгляды на Шистада. Пенетраторы давно перестали быть просто школьным автобусом, несанкционированной группировкой. И Кристофер, как и Вильям, понимал это. Их коньячные взгляды сталкиваются, они одновременно дергают носами и поправляют капюшоны на своих головах.

Чуть поодаль виднеются переливающиеся брошки изумрудных змеев. Катарсис вернулся. Глава – Раймунд де Рэбер – уже держал слово о потере такого человека, как Дэнниел Хьюго, и выражал соболезнования Александру Коршунову.

Люди, которые считают своим отличительным знаком мудрого змея, который может в любой момент искусить, скорбят.

Катарсис, сам по себе, никогда не вмешивался в чужие дела и разборки. Они работали на территории Франции и большего не желали. Рэбер и Коршунов – что -то вроде добрых старых друзей. Учились в одном университете, в одной группе. В то время Рэбера перевели по обмену в Россию, где он и научился всему, чем в лучшем виде владеет Александр: изворотливость, сноровка, стойкость, диктаторство. Правда, откуда Коршунов владел этим настолько идеально Раймунд никогда не мог понять.

Чёрные брови слегка хмурятся, глядя на мужчину с бирюзовыми глазами и смольными волосами. Его выражение лица грозно и угрюмо, а легкая щетина будто способна защитить его от пули. Стод видела его, когда ей было пятнадцать лет. Прошло четыре года, а Рэбер будто пьёт эликсир молодости вместо ликера.