Вильям Магнуссон уже даже не думает о том, что Нуры Амалие Сатре может не быть в его доме. Что по вечерам не будет её заливистого смеха, а утром он не будет чувствовать запах еды с кухни. Вильям подкусывает нижнюю губу, заворожённо смотря на девушек.
Телефонный звонок прерывает тёплый субботний вечер.
- Это из больницы, - сообщает Вильям, в то время как все остальные напрягаются. – У Дэна ухудшение состояния.
- Надо ехать, - поднимается из-за стола Кристофер. Движут ли им дружеские чувства? Скорее, он начальник Хьюго.
Карие глаза Кристофера смотрят на невесту. Она так же безмолвно сидит, сжимая в руке бокал. Чёрт сломит голову в её мыслях – это единственное, что знает Крис.
- Да, поехали, - она аккуратно ставит бокал, спокойно пожимая плечами. Нура хмурится. Реакции были разные, но, чтобы настолько спокойной.
- Ви, с тобой всё нормально? – аккуратно интересуется она.
- Конечно, - улыбается девушка. – Это же Хьюго, он выкарабкается, - она приподнимает руку, показывая пулю.
Стод сделала из грубой верёвки с пулей, тупо висевшей на шее, аккуратный браслет на руку. Тем самым оставляя галочку из белого золота висеть величественно и дорого.
- Давайте, я сама к нему сгоняю, я даже каплю алкоголя не успела в себя влить, - предлагает Стод. – А через час-два я вернусь. Крис пока фотки покажет с видосиками, а потом напьемся!
- Точно сама справишься? – хмурится Кристофер.
- Конечно, - она целует его в щёку и обнимает Нуру и Вильяма. – Я скоро, - щебечет она, срываясь в дверях.
Белые больничные стены – девятый круг ада. Сероволосая сидит около палаты не двигаясь вообще. Мысли здесь снова начинают загружать очищенный мозг. Она так старалась настроить себя на то, что он выкарабкается, но пуля на запястье только обжигала кожу. Будто подсказывала, что всё кончено, а Дэн назло всем продолжал бороться.
- Вы можете войти, - врач словно за руку вытягивает Веронику из тёмного океана. – Состояние стабилизировалось, он пока в сознании. Если у вас есть какие-то плохие новости для него, то лучше не говорите.
- Он выживет? – тихий голос громко ударяется о стены больницы.
- Я верю, что да, - врач опускает взгляд.
- Верите? – безэмоционально, как заведённая несколько минут назад кукла. – Он лежит здесь около недели, перевести в мою клинику вы его не даёте, ссылаясь на «нестабильное состояние», и вы верите?
- Здесь уже ничего не зависит от нас, либо организм сильный и борется, либо нет. Мы властны над многим, но не над пулей, - мужчина опускает руки в карманы.
- Так говорите, будто пуля – это рак.
- Это и есть рак, если попадает в мозг или сердце. Мы могли оставить его овощем на всю жизнь, если бы не извлекли всё максимально аккуратно. Поймите, дальше мы не властны, - выдыхает он.
- Я понимаю, - натягивает едва заметную улыбку.
- Какая ты красивая, - тихо говорит Хьюго.
- Просто загорелая, - улыбается девушка. – Ну как ты?
- Пока живой, - выдыхает он. – И хотел бы погулять на твоей свадьбе.
Стод подмечает, что больница состарила его. Он больше не выглядит на свои двадцать четыре года. Скорее на тридцать. Ей кажется, что даже в его волосах проскакивают несколько седых прядей.
- Не говори глупостей, - строго говорит Рони. – Ты обязан быть там, слышишь? Смотри, что я тебе привезла, - широко улыбаясь и переводя тему, достаёт из кармана браслет с подвеской в виде галочки. – Теперь у тебя тоже будет!
- Да, отметины на спине-то мне мало, - пытается состроить недовольную моську. – Поможешь надеть?
- Нет, сам ковыряйся. Ты здоровый!
- Сучка, - кривовато улыбается Дэнниел, пытаясь застегнуть застёжку. – Всё могу, даже при смерти!
- Только бред перестать нести не можешь.
- Знаешь, Мышка, иногда люди чувствуют свою смерть. И я чувствую, что она здесь. Она постоянно рядом, держит меня за руку, - он выдыхает, моргая несколько раз. К горлу Стод подступает ком. – И мне некуда от неё уйти. Я знал, что закончу свою жизнь смертью, мы сами это выбрали, правда?
- Дэн…
- Нет, не прерывай, - осекает её Хьюго. – Я всегда хотел умереть на месте, ну знаешь, чтобы больно тебе не делать. Чтобы ты не сидела так и не тешила себя надеждой, мол вдруг он выкарабкается. Это конец, и я медленно разлагаюсь. А Импер… И я ничего не могу сделать с этим, - парень решает не говорить то, что хотел изначально. Она не выдержит, если сейчас он скажет, что Империя придёт за ним. – Но я ни о чём не жалею, если ты об этом. Я рад, что со мной была ты.
- Дэнниел Хьюго, прекрати нести эту чушь немедленно! Слышишь меня? Всё хорошо, ты скоро пойдёшь на поправку, мы будем стрелять по мишеням, ну хочешь, поедем на охоту, которую ты так любишь?
- Конечно, - ямочки играют на его щеках. – Конечно, поедем, Мышка.
- Вот! – эмоционально говорит девушка. – Так-то лучше! У тебя просто депрессия после травмы, всё хорошо, Дэн, всё хорошо. - Если бы, моя милая Мышка. – А теперь тебе надо поспать, уже поздно. А завтра я приду, Крис, Алекс, Вильям, мы все придём. – Девушка оставляет горячий поцелуй на тёплой щеке.
- Ронс, - окликает он её у выхода. Девушка разворачивается. – Я люблю тебя, - говорит он.
- И я тебя, Красавчик, - ослепительно улыбается сероволосая и скрывается за дверью.
Парень поворачивает голову к потолку. Желваки заходят за скулы, а потолок, кажется, обрушивается на него. Снова боль в области затылка, висков, руки и ноги заламывает. В ушах шумит «И я тебя, Красавчик». Это никогда не перерастёт в тот смысл, с которым он признавался ей сейчас. Да и на что надеялся, глупый?
Привык быть один. Поэтому всегда сбегал после заданий в тёплые страны. И, конечно, чтобы не видеть того, как привязывается к ней. Ему казалось, что машины, девушки, алкоголь – всё это отталкивает его от навязчивых мыслей. Но возвращаясь, и сталкиваясь с дерзостью и силой в обличие девушки, он снова начинал играть в какую-то, понятную только ему, игру.
- Ну как он? – спрашивает уже довольно охмелевший Кристофер.
- Получше чем ты, пьянь норвежская, - ухмыляется Стод. – Я думаю, что скоро в норму придёт. У него всё ещё шок от случившегося.
- И это хо-ро-шо! – взвизгивает Нура.
- Мда-а, - растягивает Рони.
Как только стрелка приближается к двум часам ночи – Вероника Магнуссон-Стод так же теряет своё трезвое «Я». В какой-то момент их чудесный квартет расширяется до прибывших Пенетраторов, подруг Нуры и Рони, а также ещё доброй пол сотни непонятных и незнакомых людей. Пентхаус Магнуссона превращается чуть ли не в элитный ночной клуб Норвегии.
Любимая ваза Сатре разбивается самой же неуклюжей Нурой, которая утром обязательно спихнёт это на кого-нибудь. Сана Бакуш наблюдает за тем, как Стод обучает «опрокидывать шоты с локтя» Эву Мун и Вильде Хеллэруд.
- Всегда мечтал бухать с учителем среди его учеников, - перекрикивает музыку Шистад.
- Шист, тебе мозги отбило? Мы уже год так бухаем, - кажется, что смех Магнуссона слышится сквозь долбящую музыку.
- Значит, всегда мечтал это сказать, - смеётся Шистад. – О-о-о, Трейнс, привёл своих Якудз? – добродушно подкалывает его парень.
- Да, уже хотим надрать вам зад, - смеётся Дилан, здороваясь сначала с Шистадом, а затем с коллегой.
- Ну как? Вклинился? Никто не обижает? – с долей издевательства интересуется Вильям.
- Не дождётесь, - отмахивается Трейнс. У него такое чувство, будто его место действительно здесь. На какой-то момент ему даже не хочется смещать Далеона и возвращать главенство над Якудзами. Взросление? Возможно. Желание большего? Вполне вероятно.
- Мальчик, а ты кто? – хрипло спрашивает Вероника Стод, смотря на шатена.
- Такой же вопрос к тебе, крошка, - обольстительно улыбается Кристофер. – Я не трахаюсь больше одного раза с девками, вали, киса. Толстовка в шкафу.
- Если что, звони, красавчик, - Стод проводит языком по верхней губе, дерзко поднимаясь с кровати.
Шистад хватает её за запястье, возвращая обратно.