— Не волнуйся, я живучий. Тебе ли не знать, — хмыкнул Рихо. И, чтобы сгладить неловкий момент, перевёл тему: — А ты пообещай, что не станешь задирать Хейдена!

— Вы за него теперь переживаете, да?

— Я за тебя, балбес, переживаю!.. Он — офицер, а ты — пока что нет. В твоих же интересах с ним поладить. И ещё… Приглядывай за ним.

— Приглядывать?.. В смысле…

— В том самом. Я не могу сказать, что он мне не нравится, вот только… — Рихо нахмурился. — Чёрт его знает!.. Но есть в нём что-то подозрительное. Он явно не глупец и не рохля, а ведь отправили же его в эту дыру! А ещё… Когда в него прилетел подарочек от девчонки, ему явно не сладко пришлось. И я слышал, как он выругался. На зеннави.

— Это что-то значит, господин Агилар? На вашем континенте столько языков… И вы же сами говорили, что в Обители изучают самые разные.

— Но не язык восточных еретиков, — возразил Рихо. — Никто не рискует к ним лезть, это верная гибель. Поэтому и надобности такой нет. Во всяком случае, для обычных офицеров.

— А вы-то откуда знаете этот… зеннави?

— Не знаю. Но слышал пару-тройку выражений от фиенновского отпрыска-полукровки. Один раз мы с ним и Габриэлем… Хотя, не важно. Просто держи с Хейденом ухо востро, понял?

— Конечно, господин Агилар, не сомневайтесь.

…Так что Рихо оставалось надеяться, что воспитанник всё же последует его совету. И затеет в то же время в отношении Хейдена какое-нибудь собственное расследование, чего от Кеару тоже можно было ожидать.

Теперь же, постаравшись отбросить в сторону лишние мысли о воспитаннике, Рихо украдкой наблюдал за сопровождавшим его отряд человеком Вивьен.

Худощавый невысокий парень ему определённо не понравился. И его дёрганные движения, и бешеный блеск зелёных глаз выдавали в Лейфе — так он представился — натуру не самую уравновешенную, что Рихо сразу насторожило.

Глядя на то, как Лейф о чём-то переговаривался с корабельной чародейкой, Рихо подумал, что тот был ещё, судя по всему, довольно смелым типом. К магам в колониях относились лучше, чем на континенте, однако же большинство людей всё равно их сторонились. А Лейф запросто болтал с девушкой.

Конечно, может, и не стоило удивляться тому, что не в самом законопослушном окружении Вивьен нашёлся такой храбрец. Но Рихо решил на всякий случай присмотреться к нему.

***

Тийя осторожно прикоснулась к гладкой оранжево-персиковой ткани, разложенной на кровати. Платье было шёлковым, с рукавами-фонариками и вышитым корсажем. Подходившим скорее богатой даме, чем рабыне.

— Тебе не нравится?.. — поинтересовалась Вивьен, стоявшая рядом.

— Оно очень красивое, госпожа, — откликнулась Тийя. — Хотя я бы предпочла что-то более удобное. Вроде дорожной одежды бахмийских женщин.

— Понимаю, — кивнула Вивьен. — Тебе сошьют что-нибудь такое. Но завтра ты должна выглядеть… представительно. Как-никак, ты будешь сопровождать меня в Хайнрихштадт. К человеку, которому я многим обязана.

От Тийи не укрылся взгляд, который после этих слов Вивьен бросила на письмо, лежавшее у зеркала на туалетном столике.

— Кто он, госпожа?

— Один уважаемый торговец. Он был другом Поля. И очень помог мне, когда того убили, — быстро сказала Вивьен. — Сейчас у нас тоже есть общие… дела. Поэтому я не могу ответить отказом на приглашение, которое он мне прислал. А ты поедешь со мной. Заодно и побываешь в столице этих земель. Ты ведь, должно быть, совсем не видела Хайнрихштадта?

— Только его порт, госпожа, — Тийе хотелось бы сдержать горечь в словах, но, кажется, это не получилось. — Когда меня привезли туда работорговцы.

Когда одна Бездна — в тесном корабельном трюме — сменилась другой. Той, которую Тийе обеспечил первый хозяин. Если бы её страдания заключались только в побоях и унижении, она, пожалуй, ненавидела бы его чуть меньше. Вот только он сумел придумать кое-что похуже. И за это занял почётное место в списке врагов Тийи, рядом с бахмийским купцом, который привёз её в эти земли, и воинами султаната.

…Но госпожа Обье не была ни в чём виновна. Она оказалась доброй и прекрасной. Наградой, которую послали Тийе духи в час, когда она молила их лишь о смерти. И поэтому никто не посмеет причинить её хозяйке зла, пока за поясом у Тийи заткнут нож, а в крови тлеет магия. Не раньше, чем переступит через её бездыханное тело.

— Мне жаль… Правда — жаль.

Тийя вздрогнула, почувствовав, как её запястья коснулась нежная ладонь госпожи. Но не отняла руку.

— Зато теперь всё будет иначе, — продолжила Вивьен, ободряюще улыбнувшись. — Очень скоро я внесу за тебя плату в лутецийское консульство, и ты станешь точно такой же подданной Патриссы, как и я. И сможешь сама решать — остаться со мной или возвратиться домой.

Тийя рвано выдохнула, чувствуя, как её сердце забилось чаще. Вернуться!.. О, она очень хотела бы вернуться! Во главе армии, которая заставила бы бахмийцев трепетать от ужаса. И страдать точно так же, как страдал её народ!.. Но в одиночку Тийе нечего было делать в родных краях. Да к тому же у неё оставался долг перед госпожой. Он держал крепче, чем любая цепь.

Поэтому, мотнув головой, Тийя ответила:

— Там, где стоял мой дом, остались только кости моих родных, госпожа. Мне некуда возвращаться. Моё место теперь рядом с вами… Если только вы позволите.

— Я буду счастлива, — с улыбкой ответила Вивьен. — Но, если ты передумаешь, у тебя всегда останется выбор.

***

Ступив на берег Сулланы, Дирк никак не ожидал, что его служба здесь начнётся столь насыщенно. За пару дней принять участие в столкновении с языческими жрицами, спасти командира и схлопотать на редкость мерзкое заклятие… А теперь ещё остаться фактически во главе сулланских Гончих, не слишком-то разбираясь в местных особенностях. И в компании наглого дикаря в качестве помощника.

Таких приключений, как в этом милом захолустье, у Дирка не случалось даже в Данцене. Хотя тот был крупнейшим городом имперского востока, на редкость притягательным для разной неугодной Тирре сволочи… Но вот вспоминать о том, как закончились его «подвиги» в этом перспективном для любого церковника местечке, Дирку точно не хотелось. Как и думать о том, что сделают с ним, если он и здесь не оправдает ожиданий руководства.

«Правда, понятия не имею, куда ещё могут сослать после этой дыры, — подумал Дирк, окинув строгим взглядом рядового, неловко топтавшегося возле его письменного стола. — На границу с султанатом — к пустынным духам и фанатикам из Братства?.. На север, где неизвестно, раньше загнёшься от мороза или твои кишки развесят между ёлок тёмные альвы?.. Но в любом случае лучше не проверять».

— Господин Агилар же отправлял командиру Сагредо донесение, — наконец-то собравшись с мыслями, бросил Дирк своему посетителю. Тот, похоже, хотел ретироваться из его кабинета побыстрее, не слишком понимая, чего можно ждать от нового офицера в отсутствии непосредственного начальства. — Зачем тому понадобилось, чтобы я ехал в Хайнрихштадт?

— Не могу знать, господин Хейден. Вам приказано прибыть завтра, а уж остальное…

— Ладно. Должно быть, и вправду не можешь… Ступай, — бросил рядовому Дирк, погружаясь в размышления о том, зачем всё-таки командир хайнрихштадтской Чёрной Крепости так срочно пожелал с ним встретиться. Хорошо, если Асторре Сагредо руководило всего лишь желание услышать из первых уст об аресте торговца артефактами. А не какая-нибудь более заковыристая причина, связанная с очередными интригами внутри любимого ведомства.

В них Дирк никогда не был силён. Возможно, именно поэтому его так блестяще начавшаяся карьера закончилась ссылкой в забытый Создателем угол мира… Но зато не завершилась костром во дворе Журавлиной Башни. И теперь у него оставался шанс доказать, что Церковь не ошиблась, приняв его в ряды своего воинства. Предстоявший сегодня Дирку допрос ташайских приспешников виделся отличным поводом доказать это.

А сейчас, пока у него осталось немного свободного времени, он решил использовать его с толком. Быстро встав из-за стола и прошипев сквозь зубы ругательство, когда правую руку от плеча до локтя дёрнуло обжигающей болью, Дирк выглянул в коридор. Там он приказал застывшему возле двери рядовому позвать Кеару.