Тас-Кса-Сит рассмеялась.

– Но теперь мы свободны, – сказала она. – Моё обучение в Долине Сас можно поставить рядом с твоей службой в армии, если учесть ещё и Санаранийское плато.

– Не забывай и о Третьей Тагара, – возразил Кирк. – Это было самое тяжёлое моё рабство. Потому что я тогда ещё не знал, что можно быть свободным. И не знал, что один из показателей свободного человека, это отсутствие желания иметь своих рабов. Например, своей семьи.

– А если не создавать семью? – Тас-Кса-Сит действительно очень заинтересовали эти вопросы. Она согнула ноги в коленях, обхватила их руками, и с любопытством смотрела на Кирка снизу вверх.

– Я и не создавал, – усмехнулся Кирк. – Мои родители были очень молоды, когда я родился. Они вполне могли бы прожить еще лет тридцать – до того самого момента, когда мне уже не нужна будет никакая свобода.

– Ты их… – Тас-Кса-Сит запнулась и пауза тяжёлым камнем повисла в воздухе.

– Нет, – покачал головой Кирк. – Они сами умерли. От болезни.

– Ты врёшь! – убежденно заявила Тас-Кса-Сит. – Наверняка ты помог своим обожаемым предкам отправиться в свободный полет!

– Нет, это правда, – ответил Кирк. – Ну, во всяком случае, что касается отца. Он меня действительно любил. И я его тоже. А мать… Для матери я всегда был рабом. Даже умирая, она не забывала отдавать мне распоряжения. Ей повезло, – Кирк неожиданно рассмеялся. – Если бы она не умерла сама, я бы её точно убил!

– Хорош сыночек! – фыркнула Тас-Кса-Сит. – Вот, рожай таких! А они потом…

– А не надо было рожать, – криво улыбнулся Кирк. – Я об этом не просил. Когда рожаешь для себя игрушку, неплохо бы подумать и о том, каково этой игрушке будет жить на свете. К чему рожать ребенка и воспитывать его так, чтобы он с самого детства с нетерпением ожидал смерти родителей?!

– Поэтому ты и не создал своей семьи, – понимающе произнесла Тас-Кса-Сит. – Не хотел плодить рабов?

– Да.

– А не могли твои родители заставить тебя жениться?

– Нет, – ответил Кирк. – То есть, иногда такое бывает. Раньше это случалось почти всегда, но теперь у тагарцев гораздо больше свободы, – Кирк горько усмехнулся. – Теперь ты не обязан жениться на том, на кого тебе указывают. Ты даже вообще можешь не жениться. Если готов жить в аду. Я был к этому готов.

– Да-а-а… – задумчиво протянула Тас-Кса-Сит, и взгляд ее сделался отрешенным. – У нас все иначе. У нас никто не заставляет тебя создавать семью и заводить детей. Но мы всегда стараемся побыстрее сбросить с себя этот груз. Чем быстрее ребенок сделается самостоятельным, тем скорее он оставит в покое родителей… То есть – мать. От отцов толку, как ветру от дохлой рыбы! – Тас-Кса-Сит презрительно фыркнула.

– У тебя есть муж? – спросил Кирк.

– Был, – расхохоталась Тас-Кса-Сит. – Был, и не один! Целых четверо! Я их давно уже выгнала вон! Зато от них у меня семеро детей. Старшей дочери уже десять лет, она скоро станет совсем взрослой. А самые младшие – двойняшки, им ещё только по три годика… Ну, есть ещё четверо сыновей, но это так – тьфу! Никакого толку с них…

– Да, от ваших мужчин толку немного, – согласился Кирк, натягивая на себя одежду.

– Ну, вы тоже не очень-то полезные существа, – возразила Тас-Кса-Сит.

– Как сказать, – усмехнулся Кирк. – Многие наши мужчины отправляются в Лабиринт, например. И умудряются остаться в живых.

– Но ещё больше гибнет там, – возразила ксионийка. – Вот, например, наша экспедиция! Как ты думаешь, командир, сколько из нас вернется обратно?

– Как получится, – пожал плечами Кирк.

Он сразу вспомнил слова Аллана Дитриха:

«Постарайся, чтобы ты оказался там совершенно один…»

– Вот видишь! – сказала Тас-Кса-Сит и усмехнулась. – А благодарить за это тоже надо мужчин – Аллана Дитриха и нашего Тенчен-Сина.

– То есть?! – Кирк замер на месте.

– Да это же Тенчен-Син в прошлом году явился к Дитриху и что-то ему рассказал про Лабиринт такое, что с тех пор уже пять экспедиций туда отправляли, – пояснила ксионийка. – А недавно и его сынок туда ушёл…

– Ты была в Лабиринте? – поинтересовался Кирк.

– Вот ещё! – фыркнула Тас-Кса-Сит. – Чего я там потеряла?!

– А что ты потеряла там сейчас? – улыбнулся Кирк.

– Ты не сравнивай, – возразила ксионийка. – Сейчас я иду туда, чтобы заработать кругленькую сумму – как и все наши. Да и тебе Дитрих заплатил, и даже авансом, правда? Так что, если со мной в Лабиринте что-то случится, мои девочки не останутся нищими… Ну, и мальчишки тоже… А лезть в эту клоаку наугад, искать какие-то дурацкие железяки… – Тас-Кса-Сит пренебрежительно пожала плечами. – Я не привыкла полагаться на удачу. Кто его знает, найдёшь ли что-нибудь в этом Лабиринте? И кто знает, что ты там найдёшь и удастся ли на этом заработать. Будешь переть на себе какую-нибудь тяжеленную железку, а она окажется ерундой какой-то, – Тас-Кса-Сит хихикнула.

– Слушай, а человек по имени Грон Келли тебе не знаком? – вдруг спросил Кирк.

– Нет, – пожала плечами Тас-Кса-Сит.

– И имени его ты тоже никогда не слышала?

– Нет. А кто это?

– Да так, – уклончиво ответил Кирк. – Один мой знакомый…

– Друг?

– Нет.

– Я вижу, ты предпочитаешь быть в совершенном одиночестве, – заметила Тас-Кса-Сит. – И что, у тебя никогда в жизни не было близкого человека?

– Был.

– Женщина?

– Да.

– Она умерла? – Тас-Кса-Сит пристально смотрела на Кирка и торопливо добавила: – Я по твоему тону так подумала, извини, если я ошиблась…

– Нет, ты не ошиблась, – ответил Кирк, направляясь к выходу. – Она и научила меня ксиболдингу. Я звал её Нисой…

Мигель Партиони оказался исполнительным человеком. На взгляд Кирка, даже чересчур исполнительным – он обрился наголо. Когда у Кирка прошел первый приступ изумления, он заметил на гладкой, как бильярдный шар, голове аккуратную надпись маркером: «М. Партиони».

– Это чтобы меня узнавали, – пояснил Партиони, хитро улыбаясь Кирку.

Стоящий рядом с ним Александр Рогов тоже улыбнулся.

– Дурачимся? – спросил Кирк. – Ну-ну… Посмотрим, как у тебя это будет получаться в Лабиринте.

– А что – Лабиринт?! – удивился Партиони. – Один парень недавно оттуда вышел. Без рук, правда, что тоже не очень хорошо. Потому что без рук – как без рук, – Партиони опять широко улыбнулся.

– Кстати, ты знаешь того человека, который выбрался из Лабиринта? – Кирку этот неизвестный и непонятный Грон Келли почему-то не давал покоя.

– Только слышал о нём, – ответил Партиони. – Мелони его видел, я – нет. Наверное, он из новеньких был.

– Я тоже его видел, – подал голос Рогов. – Он точно из новичков. Наверное, он хорошо знал Лабиринт, потому что с Арнольдом Дитрих отправил только самых опытных и проверенных охранников. Но этого парня я не знаю. Может быть, он присоединился к Арнольду уже на Анкоре?

– Может быть, – кивнул Кирк. – А есть где-нибудь списки группы Арнольда Дитриха?

– Понятия не имею, – ответил Партиони. – Что, если посмотреть в Информационной Сети?

Точно, подумал Кирк. Надо будет посмотреть.

Партиони, видимо, угадал его мысли, потому что тут же попросил:

– Командир, если вы будете в рубке, может быть, вы заодно уточните, где именно собирается совершать посадку наш отважный экипаж? А то ужасно неохота месяц тащиться к Лабиринту по пустыне.

– Узнáю, – согласился Кирк. – Можете идти.

Он посмотрел вслед удаляющимся и что-то горячо обсуждающим Рогову и Партиони и подумал, что сейчас Партиони вообще стал неотличим от Франсуа. А ещё Кирк подумал о том, что будет плохо, если и Партиони постигнет та же участь, что и лейтенанта Парка. И о том, что ему, Кирку, действительно, неплохо было бы побывать в рубке управления. Во-первых, поговорить о времени и месте посадки, а во-вторых, Кирку и правда стоило покопаться в архивах.

Все-таки, компьютеры – это не моя стихия, подумал Кирк. Патрику Мелони эта мысль сразу бы пришла в голову, а мне нужно было ждать совета от Франсуа… тьфу, черт!!! От Партиони!