— Да, мой Лорд? — выдохнул он и удивился, насколько спокойно прозвучал голос, даже ни разу не дрогнув.
Застывшие на своих местах бледные фигуры в чёрных одеяниях словно растворялись в комнате, настолько обескровлены были их лица. Тусклый свет свечей не давал в полной мере рассмотреть Волан-де-Морта, за что Драко был несказанно счастлив.
— Даг решил, что имеет право убить девушку для моего ритуала, тем самым сорвав его, но это не значит, что ритуала не будет. Мне нужна новая девушка, замена. Кажется, мне говорили, что они имеются у тебя в поместье.
— Да… — выдохнул Драко внезапно осипшим голосом. Прочистив горло, он исправился: — Да, мой Лорд, это так. Я могу предоставить пять девушек для вашего ритуала.
Глаза Тёмного Лорда смотрят неотрывно, следят за мимикой, за несмелыми глотками воздуха, будто беря его с поличным. Каждый глоток воздуха порождает чувство вины, словно Драко ворует этот воздух, вновь и вновь вдыхая, сжимаясь, зная, чувствуя, что он всё знает, но разве можно иначе, разве можно дышать, не вызывая у этого воскового чудовища подозрения?
Каждый из его выдохов — разоблачение. Будто вместе с ворованным воздухом он выдыхает свои мысли, потаённые желания. Будто сидя за этим столом, сжимая под столешницей руки, выкручивая от нервов пальцы, словно какой-то эльф, смотря в эти красные глаза, он выдыхает в тишину всего себя. В такую вязкую, давящую тишину, что затекает за шиворот, ворочается под рубашкой и намеренно затягивает горловину, будто крича: «Прекрати дышать! Ты выдаёшь себя!». А он не может. Не может не дышать, не может прекратить бояться, не может не разоблачать себя.
Волан-де-Морт задумчиво водит тощим пальцем по столешнице. Вдруг он усмехается и тихо шепчет, только шёпот этот похож на змеиное шипение и он громче дождя за окном, закладывает уши:
— Хорош-шо. Приведи их сюда, — произносит он, а глаза следят за ним, будто впитывают в себя, и Драко щипает себя на кисть, словно удостоверяясь, что он тут, что он не исчез.
Драко покорно склоняет голову.
— Минни! — говорит он, и тяжёлая дверь распахивается.
В комнату медленно заводят пять девушек. Все они накрашены, одеты в шикарные платья, а глаза глядят на всех присутствующих с испугом. Когда же они видят Волан-де-Морта, то задыхаются от страха. Это видно по тому, как вытягиваются их вмиг побледневшие лица, которые не спасает даже макияж, придававший здоровый румянец.
Драко думает, каково им сейчас на том месте? Стоять, ожидая своей участи, трястись от страха. Он-то привык, а эти нежные натуры вот-вот упадут в обморок. Хотя… Разве к этому можно привыкнуть?
Драко осматривает каждую из них и вмиг замирает. Взгляд его приковывает последняя девушка в этом строю — Грейнджер. Волосы её приподняты к верху, а аккуратно закрученные локоны ниспадают на голую спину. Бледной коже лица старались придать нормальный цвет румянами, а губы накрашены несколькими слоями алой помады, что делает её похожей на вампиршу. Это же не кровь, а помада, верно?
Взгляд его скользит ниже, пожирает открытую тонкую шею, острые плечи. На Грейнджер надето платье, заставляющее дрожать всё его существо: длинное, до щиколоток, изумрудное с серебряными отливами, от середины правого бедра идёт разрез, разлетающийся при ходьбе, а грудь прикрывают два лоскута ткани, завязывающихся за шеей. Драко кажется, что голых участков кожи больше, чем ткани платья. Все остальные девушки меркнут на её фоне.
«Не знал, Грейнджер, что ты так сексуальна в слизеринских цветах», — думает Малфой, отрывая от неё взгляд.
Волан-де-Морт осматривает их, как вдруг Белла, молчавшая ранее, поражённо вскрикивает:
— Это же подружка Поттера!
Она тычет пальцем в сторону Гермионы, которая во все глаза уставилась на Волан-де-Морта. В её глазах закипает страх и злоба. Ядрёная смесь, и Драко становится по-настоящему страшно.
— Это правда подружка Гарри Поттера, Драко? — спокойно спрашивает Волан-де-Морт, переведя на него изучающий взгляд.
Драко невольно вздрагивает. Переводит взгляд с нетерпеливого выражения застывшего на лице Беллатриссы на Волан-де-Морта, эмоции которого прочесть невозможно. Драко поворачивает голову и напрямую смотрит на Грейнджер, испуг которой можно пощупать руками. Она широко раскрыла глаза, а в них плещется панический страх перед ним, Драко Малфоем. Только он сейчас может решить её судьбу, потому что она в его руках. Подарить ей жизнь ценой шаткой лжи или сломать, растереть её судьбу в руке, словно сухой осенний лист, уничтожить. А она смотрит на него, почти умоляя.
«Не в такой ситуации я хотел увидеть твой страх тогда, на патрулировании, когда приложил тебя затылком о стену в коридоре», — думает он, читая её страх, осязая его.
Однажды вкусив силу Верховоды Судеб, он погряз в этом по самые уши. Погряз в этом восхитительно устрашающем чувстве, когда от одного короткого слова он может спасти, а может уничтожить её.
Драко чувствует прожигающий взгляд Волан-де-Морта на своей скуле, чувствует нетерпение Беллы, которая сдерживается, чтобы не крикнуть «ну!». Он не прерывает зрительный контакт с Грейнджер, когда говорит одно короткое слово:
— Да.
И видит, как в её коньячных глазах рушится жизнь.
Комментарий к Глава 22
Надеюсь, никто не будет против моего заявления в комментарии к части, потому что именно к главе это никакого отношения не имеет, но я хочу поделиться с вами. В этот день я не просто публикую новую главу, сегодня ровно полгода моего пребывания на ФикБуке, и я хочу разделить эту маленькую радость с вами, мои дорогие, поэтому и старалась написать поскорее, чтобы подарить вам её, мою благодарность за то, что вы со мной, в виде текста. Спасибо каждому из вас, кто читает и комментирует. Это очень важно для меня. Просто спасибо за то, что вы со мной! :)
Также воспользуюсь моментом и приглашу вас в мою общую группу с ещё одним замечательным автором - https://vk.com/foggy_band.
========== Глава 23 ==========
Все, о чем я вспоминаю - это момент,
В который исчезла печаль,
Я грустила о падении в пучину страсти, но теперь снова стою на ногах.
Я хочу переписать этот рассказ,
И не только то, что казалось безумным -
Как я могла жалеть о том, что оказалась сильнее, чем я есть?
Lara Fabian - I’ve Cried Enough
Иногда люди даже не задумываются об истинном назначении своих поступков. Люди просто совершают их, как обыденные действия. Просто живут, дышат, делают что-то, а в голове происходит анализ, быстро вертятся шестерёнки, заставляя думать, вспоминать, сопоставлять факты.
Иногда, конечно, бывает некое чувство прострации, когда в голове пусто, глаза отрешённые и так… легко. Будто голова напрочь лишена мыслей, анализ не происходит, даря долгожданный отдых, потому что невозможно работать так вечно, правда?
У Драко та самая пустота в голове. Так пусто, так тихо, что почти слышно гудение в ушах. Это давит снаружи на виски, заставляя сжать бокал с виски до побелевших пальцев.
Драко бездумно смотрит на мирно висящую занавеску, за которой видно окно. Он подносит бокал к губам, делая большой глоток. Рука дрожит, и приходится глубоко вздохнуть и выдохнуть, стараясь хоть как-то успокоиться.
Скверный вечер.
Драко зло щурится и запускает бокал с недопитым виски в стену. Тонкое стекло распадается на кусочки, осыпая пол, а янтарная жидкость растекается по стене.
В воздухе пахнет осенью, виски и страхом. Страх просочился в каждую щель в поместье, заполнил собой всё пространство, наполнил собой все шкафы, посуду, залез за шиворот и даже вытеснил кислород. Смрад страха просочился в нос, заставляя лёгкие рывками выплёвывать его.
Драко зарывается трясущимися пальцами в волосы, лохматя их, хотя никогда раньше так не делал. Вечно идеальные волосы приобретают беспорядок, но ему не до внешнего вида. Ему плевать на то, как он выглядит, и на то, что от него едко пахнет алкоголем.
Держась рукой за край барной стойки, Драко, пошатываясь, прошёл к дивану, обитому кремовой кожей. Ноги подкосились, и он плюхнулся прямо на диван, издав задавленный «ох». Всё в глазах колыхнулось и закрутилось в бесконечном водовороте событий, возвращая Драко назад, во время, что полностью состояло из вязкого страха.
