Итак, сначала я просил у нее в долг, что-то нервно бубня о том, что в скором времени должны подойти какие-то деньги и я все верну. Понятно, что никакие деньги никуда не подходили (в реальности, как на зло, они просто сыпались на голову). Потом я просто просил деньги без всяких обещаний, без надежды, без перспектив. Она находила деньги и давала их мне. Что раздражало больше всего: она ни о чем не спрашивала, будто все это вполне естественно и обычно. Только один раз, когда я попросил приличную сумму, она серьезно насторожилась. Я попал в точку и чувствовал, что это должно быть началом проблем в отношениях. У нее просто не было таких денег. Сдерживая смущение и волнение, она все же поинтересовалась назначением такой суммы. Как можно пренебрежительней, будто речь о пустяках, я сказал, что нужно немного подремонтировать машинку. Мысли бегали в ее голове, она старалась повернуться в сторону, чтобы не выдавать своих эмоций, и в конце концов сказала, что на днях что-нибудь придумает. Мне было ее очень жаль. За последнее время мы очень сильно сблизились. Как муж с женой, как брат с сестрой, как единый организм, по которому качается общая кровь, и потеря каждой капли крови сказывается на обоих. Но мне нужно закончить главу, еще совсем чуть-чуть, вот допишу, и все. Потом во всем признаюсь, а может, и нет, смотря как все будет развиваться и во что выльется.

– А мне нужно сегодня, – сказал я как можно равнодушней, пытаясь развить ситуацию и спровоцировать супругу.

– Зачем так срочно? – она пыталась вторить моей безразличности, но глаза выдавали ее.

– Машину ремонтировать, я же говорил, давно с ней ничего не делал, теперь повылезало много старых «болячек».

– Ну а в чем срочность? – повторила она свой вопрос, на этот раз выглядя действительно спокойно. – Возьми другую, а на днях придумаем с деньгами.

Я на мгновение задумался и, таким образом, потерял темп. А она за это время, казалось, абсолютно пришла в себя. Да, все логично. Просто возьми другую машину. Блин, с такими ресурсами и запасами о бедности приходится только мечтать. Сказать, что и другая сломалась? Чушь.

– Я пошутил, машина в норме, мне просто нужны деньги, потом расскажу, – самое простое и убедительное, что мне пришло в голову.

Еще в начале эксперимента я решил, что, мотивируя потребность денег, не буду прибегать к крайним формам. Просто нужны деньги. Все. Как потом окажется, с учетом того, что я никогда ранее не занимал, это на самом деле куда действеннее. Просто «мне нужны деньги» куда эффективней всяких соплей о тяжелом положении, детях и еще чего-нибудь. Да и врать убедительно все равно не получится.

Через полчаса жена привезла мне требуемую сумму.

– Посмотри там, хватает? – теперь она уже была действительно безразличной.

– Да, вроде.

Ведь деньги мне были якобы для чего-то нужны, причем достаточно срочно, поэтому подняться к себе в кабинет и усесться за компьютером было нелогично. Нужно было куда-нибудь на время отъехать. К тому же эти деньги могли попасться жене на глаза. Я не придумал ничего лучше, чем поехать в банк и положить деньги на свой новый счет, продолжая плодить запасы.

Накал ситуации проходит без особых проблем, провокации не достигают конечной цели. Что дальше? Что ещё придумать? А нужно ли на самом деле что-то еще придумывать? А если и нужно, то нужно понять, до какого предела все это должно продолжаться. Сложившаяся на текущий момент ситуация уже говорит о многом. Я понял цену нашим отношениям. Я за пару месяцев узнал свою жену так, как не мог узнать ее в течение многих лет совместной жизни. Я смотрел на нее другими глазами. Я не понимал: как же я недооценивал ее до сих пор? Просто не хотелось? Или не было времени? Ах да, я же работал. Смотря в прошлое сквозь призму наших последних отношений, я начал понимать, что так было всегда, что все то, очень важное и очень нужное, что делал я, – все это было лишь маленькой частью нашего общего дела. Что все эти годы она также молчаливо и спокойно исправляла все мои «косяки», принимала все семейные сложности, не ожидая особой помощи или компромиссов от меня. Для нее, в общем-то, жизнь никак не изменилась. У нас не было полноценной семейной жизни, но были какие-то деньги. Теперь мы вместе всегда, но у нас нет денег. Неизменно только одно: моя жена в любое время реально меняет ситуацию и решает проблемы, в то время как я занимаюсь важной работой или пытаюсь понять смысл жизни, провоцируя всех и занимая у всех деньги.

Но что теперь, признаться ей во всем? А что она подумает, и как могут измениться наши отношения после этого? Несмотря ни на что, я принял решение продолжать свой опыт: с прежним энтузиазмом занимал у нее деньги и устраивал мелкие провокации. Сложнее всего было то, что я не мог понять, каким должен быть финал. Что должно случиться, чтобы я смог остановиться. Неужели я не успокоюсь, пока наконец не развалю семью, пока мы не разведемся? Нет, я совсем не хочу этого. Никогда не хотел, а теперь и вовсе не смог бы простить себе подобного. Но все мои действия или бездействия вели только к этому. Проверка прошла, выводы сделаны, но я хочу большего! Я хочу упиваться безупречностью и святостью наших отношений! Какие-то ниточки, связывающие нас, способны удержать весь мир, всю Вселенную. Я все поставил на кон, театрально наврал ей еще больше. Но мы все еще вместе, мы счастливы. Мы счастливы, как никогда прежде, и каждый новый день приносит новое счастье и новое осмысление жизни.

С течением времени денег в семье действительно стало не хватать. Я даже чувствовал иногда некоторую неловкость, когда пополнял счета, снимал или переводил деньги по своим личным счетам. Жена в это время экономила на всем. Больше всего – на себе, немного на детях, и лишь мое принципиальное расточительство никак не вписывалось в эту картину. Я чувствовал себя полным подлецом, одновременно рассматривая увядание финансового благополучия своей семьи и свои личные банковские карты. Но бремя тяжести моей миссии сглаживало все угрызения совести. Я уже не понимал сути этой миссии, что и кому я должен доказать, но по инерции продолжал чего-то ждать.

Развязка все же наступила. Мы просто ужинали, все как обычно. Дети закончили быстрее, покидали тарелки в мойку и куда-то убежали.

– Знаешь, мы хорошо проводим время, я очень рада, что мы всегда вместе, но нам уже не хватает денег, – осторожно сказала жена и внимательно посмотрела на меня, изучая мою реакцию.

В последовавшую за этим паузу я быстро проанализировал все возможные последующие шаги этой игры. Она должна осторожно спросить про мою работу, про иные возможности финансовых поступлений, да и просто про то, как я собираюсь справляться с этой ситуацией и какие у меня планы на будущее. После моего игнорирования она, возможно, заговорит об этом более жестко. Потом, вероятно, она начнет ссылаться на детей и необходимость тратить на них деньги.

– Денег всегда не хватает, – ответил я философски, но звучало это полным издевательством.

– Да, мы всегда могли уменьшить наши амбиции, сократить расходы и жить по средствам, но сейчас их действительно не хватает. Я не могу экономить на детях, – она опять очень проницательно на меня смотрела, изучая и в то же время будто опасаясь моей реакции.

Я молча отметил про себя, что она пропустила второй шаг, что не повышала голоса и не раздражалась, а сразу спокойно перешла к детям. Это значит, что к разговору она хорошо готовилась, что моя флегматичность для нее ожидаема и что, несмотря на суть моих ответов, она просто должна мне что-то сообщить. Но что? Поставить условие, пригрозить разводом? В следующие доли секунды мой мозг взорвался от болезненного удовольствия. Это победа! Я разорвал эту нить! Я отделил наши группы крови. Я понял, сколько я ей должен. Я не знаю пока суммы, но главное, что я способен это измерить деньгами. Нужно только посчитать, нужно определить методику расчета.

– На детях, конечно же, нельзя экономить, – ответил я и многозначительно покачал головой.