Мы вошли в маленькую темную гостиную, из кухни в коридор пробивался желтый электрический свет.

– Заходите! – пригласила Сапфир. – Садитесь за стол, а я займусь приготовлением омлета. – Мы пошли по коридору. В доме стоял слабый запах древесной стружки и еще чего-то мускусного. Когда мы наконец оказались в кухне, я непроизвольно моргнула. Сапфир жила в доме не одна. На меня оценивающе уставились две пары глаз. Одна принадлежала парню с редкой козлиной бородкой в заляпанной футболке без рукавов и в бейсболке, надетой задом наперед. Другая – устроившемуся у него на плече хорьку. Увидев мужчину, Бейли застыла на месте.

– Здорово, – протянул он, выдыхая облачко дыма от сигареты с марихуаной. – Зовут Дуэйн. А вы, должно быть, новые маленькие подружки Сапфир. – Он погладил хорька и улыбнулся. – Очень рад, что вы отужинаете с нами в нашей скромной обители. Затянитесь? Он протянул нам самокрутку, и нас окутал густой дым. Бейли в растерянности перевела взгляд с Дуэйна на Сапфир, затем обратно.

Было видно, что иллюзии Бейли в отношении Сапфир вот-вот рассеются под впечатлением от ее запущенного, грязноватого дома и плачевного состояния зубов Дуэйна.

– А вы, ребята… вместе?

– Да разве кто-то может быть вместе в этом мире? Каждый из нас сам по себе, малышка.

– Мы вместе со старших классов, – сказала Сапфир с того места, где взбалтывала яйца. – Но мы научились не клеить на себя ярлыки.

– О. – Бейли смогла произнести только это. Она тяжело опустилась на один из дешевых пластиковых стульев, стоящих вокруг стола. Мне хотелось поскорее убраться отсюда ради Бейли, но тут оказалось, что сочетание запахов готовящегося омлета, травки и хорька для меня просто невыносимо. К горлу подступила сильная тошнота.

– У вас есть туалет? – слабо спросила я.

– Конечно, милая. По коридору налево, – подсказала Сапфир.

Я поковыляла по коридору, стараясь не допустить, чтобы меня вырвало по дороге. Обнаружив слева небольшую дверь, я толкнула ее и в полной темноте устремилась к унитазу.

Спустя какое-то время, я, чувствуя себя немного лучше, спустила воду. И включив наконец лампочку, подошла к раковине, чтобы вымыть руки и прополоскать рот. Сделала несколько глотков воды и вдруг замерла на месте.

Отражаясь и зеркале, позади меня висело большое, обрамленное изображение плачущего Иисуса с несколькими младенцами на руках. Он смотрел на зрителя глазами, полными страдания и обвинения. Желудок у меня сжался. Я знала эту картину, такая же была в доме моей сестры. И тут я заметила кое-что еще, что проглядела поначалу: церковную свечу с образом беременной Девы Марии, стайку фигурок детей-ангелочков на аптечке и коробку для салфеток с надписью «Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя». Сердце у меня забилось. А при виде кое-чего еще я впала в настоящую панику.

– Нам нужно ехать! – почти закричала я, врываясь в кухню. Бейли воззрилась на меня, во рту у нее был косяк. Я резко затормозила: – Я оставила тебя всего на пару минут, и ты уже торчишь? – А я так беспокоилась о ее чувствах. У нее, определенно, их не было вовсе.

– Кузен Дуэйна дал ему недавно травку из Калифорнии. От такого не отказываются, – расслабленно протянула Бейли после долгой затяжки.

– Да, у него последняя стадия рака груди, и я продаю то, что он получает по рецепту, чтобы он мог оплатить медицинские счета, – гордо объяснил Дуэйн.

– Ты у меня такой благородный, малыш, – сказала Сапфир, подходя к нему и гладя по голове, ее груди прижались к его затылку. Она настороженно посмотрела на меня. – Почему ты так торопишься? Ты еще не попробовала омлет.

Я попятилась к двери.

– Ну, знаешь, уже совсем поздно. Или рано. Как тебе будет угодно. Нам пора.

Бейли смотрела на меня мутным взглядом:

– Сапфир обещала подбросить нас до автобусной остановки.

– Мы можем пойти пешком…

Бейли захихикала:

– Но… я не чувствую своих ног…

– Или взять такси.

Бейли засмеялась:

– Желтый – такой веселенький цвет.

– Ну, мы не хотим никому быть обузой. Пошли. – Я вошла в кухню и потянула ее за руку. Бейли воззрилась на меня, потом перевела глаза на косяк.

– Но я хочу еще.

– Это потом. Потом – все, что угодно, – в отчаянии пообещала я.

Дуэйн встал и взял со стола своего хорька, нежно поглаживая его.

– Вы нам не обуза. – От его дружелюбного голоса у меня по спине побежали мурашки.

Сапфир кивнула, соглашаясь с ним:

– Вы нас совсем не напрягаете.

– Слышишь? Они говорят, все в порядке, – прохныкала Бейли.

Я наклонилась и прошептала ей на ухо:

– Покосмокотрики в кокорикидокор.

– Ты же знаешь, я хреново понимаю этот тайный язык, – пожаловалась она.

– Посмотри в коридор, – повторила я сквозь стиснутые зубы. Ее глаза медленно обратились к коридору, освещенному теперь лампочкой в туалете, и слегка расширились при виде того, что там было, а именно сваленных в кучу транспарантов с надписью: «Прекратите холокост младенцев. Аборт – это убийство».

– Ох. Плохо дело. – Я подняла Бейли со стула.

Мы поспешили в гостиную. Бейли нервно хихикала.

– Бессмыслица какая-то. Она чуть меня не проглотила. – Я потащила ее за собой с удвоенной силой. – Мне страшно, но я не могу не смеяться.

– Я тебя ненавижу.

– Как забавно.

– Это ты во всем виновата.

– Ты все время твердишь одно и то же! – Мы добрались до входной двери.

– Не уходите. Я дам вам подержать Малачи. – Дуэйн и Сапфир стояли в дверях гостиной, на них падал золотистый свет из кухни. Дуэйн гладил сопротивляющегося хорька.

– В другой раз. Спасибо большое, что подвезла. Я взялась за ручку двери в надежде, что смогу открыть ее. Они стояли рядом и улыбались. Я открыла дверь.

И немедленно снова захлопнула ее.

– Как?.. – Я, потрясенная, посмотрела на Сапфир. У нее на губах играла довольная улыбка.

– Ты чего? – непонимающе спросила Бейли, глядя то на нее, то на меня. – Что там? – Она отворила дверь.

– Малышка!

Бейли с шумом захлопнула ее.

– О боже. У меня галлюцинации. Я только что видела Кевина.

Кевин заколотил в дверь:

– Малышка? Малышка? Открой!

Сапфир подошла к нам:

– Давай, милая, впусти его. Он хочет поговорить с тобой.

Бейли была страшно сконфужена. Она снова распахнула дверь.

Кевин по-прежнему стоял там.

– Абзац. – Бейли чуть не ударила дверью по его носу, захлопывая ее. – Он настоящий!

Я старалась понять, что происходит.

– Ты шарила у меня в телефоне, пока мы спали?

Сапфир и не подумала извиниться:

– Мне нужно было найти кого-то, кто позаботился бы о вас. Увидев фотку этого парня, я поняла, что Иисус хочет, чтобы я связалась с ним.

– Как ты это сделала? Видела, как я ввожу пароль? Приложила мой палец к датчику?

Бейли скорчила презрительную гримасу:

– Тебя в данный момент больше всего беспокоит именно это?

– Он прислал тебе столько сообщений, полных любви, – продолжила Сапфир. – Мы с ним очень хорошо поговорили. Ты знаешь, что он ехал за вами всю ночь? Господь так милостив к тебе.

Тут Бейли озарило, и она, задыхаясь, спросила:

– Подожди… так ты поэтому решила подвезти нас? А я думала, ради моих прекрасных губ.

Сапфир пожала плечами:

– И так, и эдак. – А потом снова повернулась ко мне: – Нужно было спасать ангелочка, который поселился у тебя в животе.

Стоящий рядом с ней Дуэйн понимающе кивнул:

– Если ты сделаешь то, что планируешь, то будешь вечно гореть в адском огне.

Бейли таращилась на меня, охваченная паникой, и ждала, что я выдам хоть что-то – закричу, убегу. Но я не могла пошевелиться. Они говорили то, о чем я боялась даже думать с тех самых пор, как все закрутилось. Черт побери! Ад. Вечность. Огненные озера и сера. У меня защипало в глазах. Улыбка Сапфир стала мягче.

– Все хорошо, солнышко. В нашем городе есть центр, где тебе помогут. Ты еще можешь поступить правильно. Впусти его.