Дыхание перехватывает. От него замечательно пахнет – туалетной водой с пряными нотами… и опасностью.

Боже, да что со мной не так? С нами обоими… Мы же мчимся прямиком в ад!

– Ты совсем с ума сошел? – ерзаю на коленях святоши, пытаясь вырваться, но тут чувствую ягодицами нечто очень твердое… и длинное. Застываю мгновенно, потому что понимаю, что означает этот внушительный бугор. У этого бесстыжего эрекция!

Все что было до этого, еще можно как-то списать на взаимонепонимание, но это…

Самое постыдное – меня это до чертиков возбуждает. Понимаю, что лечу в преисподнюю на полном ходу, в машине с полным отсутствием тормозов…

– Ты рассказала мне кучу скучной чуши, – хрипло говорит мне этот порочный варвар. – А мне бы хотелось узнать, о чем ты думала, когда пялилась на меня и краснела. Явно о чем-то неприличном, маленькая извращенка. Я такие вещи отлично просекаю…

Эта сволочь говорит про розги… И мою порочную фантазию о них.

Снова краснею, у меня реально подскакивает температура…

– Я хочу это знать. Расскажи мне. И я воплощу твои грезы в жизнь, – шепчет мне на ухо, обдавая жаром, коварный подонок.

Капля пота скользит по спине. Смотрю в чеканные черты лица, судорожно сглатывая.

Пытаюсь сообразить дерзкий ответ. Поставить его на место. Отбрить словами так, чтобы он устыдился, ощутил всю глубину собственного падения в бездну…

Но похоже, я лишилась дара речи, потому что с губ срывается лишь жалкий всхлип. Упираюсь руками в его плечи, шириной в милю. Чувствую, как бугрятся мускулы под сутаной…

Он так смотрит на меня…

Без слов понимаю, что последует дальше.

Это настоящий гипноз…

Он проводит тыльной стороной большой загорелой ладони по моей шее, и ниже, проскальзывая в вырез блузки.

– У тебя прекрасная кожа. Гладкая как шелк…

А сам на губы мои смотрит…

Высвобождает первую пуговицу, наклоняется к моей груди и делает глубокий, нарочито шумный вдох.

– Ммм, потрясающе вкусно.

– Ты… сошел с ума. Ты омерзителен, – шиплю в ответ, чтобы хоть как-то защититься… А сама при этом умираю от желания…

– Лгунья. – Его рука скользит еще ниже в вырез блузки. – А это смертный грех, между прочим. Итак, я жду, принцесса.

– Чего?

– Признания. Расскажи мне свои порочные фантазии, детка. И я сниму с тебя этот грех. А может что-то из них реализую. Зависит от твоего послушания.

Низкий рокочущий голос вводит меня в ступор.

Стискиваю зубы, чтобы не застонать. Почему я не могу сопротивляться? Заорать, драться с ним, вырываться. Это же возможно. Он не угрожает мне оружием… Он священник! Хоть и сбрендивший напрочь. Ну что же, и такие, оказывается, встречаются…

Правда, чтобы настолько жаркий и греховный… И выглядел как модель с обложки…

Такого я точно не встречала и даже представить не могла.

Он тем временем водит указательным пальцем по моей груди… Соски начинают мучительно ныть, твердеют. Руки дрожат, судорожно сглатываю.

Он пристально оглядывает меня.

– Я все еще жду исповеди, детка.

Указательный и средний палец захватывают сосок, сжимают…

Тихо ахаю, отшатываюсь машинально.

Он отводит руку.

– Принцесса, что тебя смущает?

Меня смущало ВСЕ. Эта безумная ситуация, собственное поведение… Он же сейчас… лишит меня тут девственности. И я, похоже, позволю. Потому что один взгляд на него, и я как парализованная мелодией змея, покоряюсь опытному факиру.

Ооо как бы я хотела быть ядовитой змеей и впиться в это чудовище! Такое красивое и такое низменно-порочное…

Которое снова не сводит взгляда с моих губ…

Мой рот наполняется слюной.

«Прекрати на него глазеть», – приказываю себе.

Ох, все это… так неправильно!..

Увы, не могу отвести от него глаз.

«Прекрати!» – уже буквально ору, мысленно отвешиваю себе пощечину.

Снова пытаюсь отвести глаза, но не выходит.

Потому что этот мужчина произведение искусства, которое завораживает совершенством.

– Все еще сопротивляешься? – улыбка, изогнувшая чувственные губы, выглядит чистым грехом.

Подушечка его большого пальца касается моей нижней губы, и у меня вдруг появляется ощущение, что губа распухла.

– Прости, но не могу отказать себе в этом.

Его рука ложится на мой затылок, фиксируя. Чтобы не могула увернуться.

Наклонившись, он проводит языком по моим губам.

Впиваюсь ногтями в его ладонь, тихо вскрикиваю…

Мой первый поцелуй… кто бы мог подумать, что он будет таким?

Его губы скользят по моим губам. Он явно дразнит меня. Внезапно наши пылающие взгляды встречаются, и он тихо шепчет мне в губы:

– Ты никогда не забудешь моего поцелуя.

– Ты спятил, – отвечаю слабым голосом, в котором, черт побери, слышна мольба!

Он овладевает моими губами. Самоуверенно, властно… и до безумия сладко. Ощущение, что если сейчас остановится – я не выживу. Не отпущу, сама наброшусь. Как ополоумевшая самка…

Льну к нему. Отвечаю на поцелуй, забыв где нахожусь и с кем. Есть только эти губы, нежные и в то же время неумолимые. Чувственные, страстные…

Это как осуществление всех моих девичьих фантазий… и даже больше.

Меня вдруг охватывает безумная, сумасшедшая похоть. Все мысли пропадают, кроме одной: я хочу этого мужчину.

Его язык скользит меж моих губ и касается моего языка, и я вздрагиваю от этой запредельной ласки. Глухо всхлипываю. Пальцы сильнее сжимают напряженные плечи, впиваюсь в них ногтями. Все крепче жмусь к мужчине, всем телом, испытывая оглушающую тягу к тактильному контакту с ним. И желательно без одежды…

Вдруг священник прикусывает мне губу, и я вскрикиваю от неожиданного болезненного нападения.

И тут же влажный язык нежно зализывает ранку…

Руки мужчины обхватывают мои ягодицы и сильно сжимают. Они явно ищут путь под юбку. Ужасно неудобную, длинную…

Сильный рывок вверх, юбка трещит… и вдруг оказывается у меня на талии. А рука священника уже в моих трусиках, касается болезненно ноющих, истекающих влагой складочек…

– О-о-о!.. – только и могу выдавить, чувствуя, что сознание плывет, растворяется от накатившей похоти, бешено пульсирующей внутри. Ни разу в жизни не испытывала такой жгучей потребности, тяги к мужчине…

О такой страсти я даже в книгах не читала. Наверное, поэтому сейчас чувствую себя так, будто вот-вот сойду с ума. Все тело охвачено огнем и могу думать лишь о том, что хочу прижаться к этому мужчине как можно крепче, обвиться вокруг него.

Но стыд заставляет все еще сопротивляться своим желаниям. Судорожно сжимаю кулаки, чтобы не заключить его в объятия.

Его пальцы скользят по влажной плоти, и я тихонько взвизгиваю от прострелившего наслаждения. Эмоции на грани. Меня прошивает разряд в двести двадцать, не меньше. Содрогаюсь.

– Тебя что, никогда никто там не касался?

Вдруг понимаю, что он пытается добавить в голос насмешку, но у него не выходит. Он напряжен не меньше моего. Вглядываюсь в красивое до порочности лицо. На его щеке дергается мускул. Этот человек для меня словно опасный наркотик… Может доставить невиданные по силе ощущения, а может убить.

И я почти согласна на смерть…

Нет, я должна оттолкнуть его!

Начинаю ерзать, чтобы отстраниться от ласкающей меня руки, и задеваю влажным лоном бугор, торчащий из-под рясы. Священник издает глухой стон.

– Ты так напряжена, малышка. Я хочу тебе помочь. Только помочь. Я помогу тебе кончить, чем не богоугодное дело?

Из его груди вырывается хриплое дыхание, его губы снова накрывают мои, на этот раз поцелуй еще более властный, становится все более жарким, более страстным. Рука между ног ласкает все сильнее, надавливая. Нащупывает особенно чувствительное местечко и кружит по нему. Это непередаваемо. Перед глазами сверкает, я точно в эпицентре фейерверка.

Кажется, окончательно теряю разум, потому что начинаю сама подаваться вперед, чтобы быть еще ближе к этим пальцам…