– Нет, думаю.

Вблизи его глаза похожи на серебряные зеркальца, в свете луны выглядывающие из-за хмурых облаков.

– О чем? – Спросил он, после минуты молчания.

Нора колебалась. С раннего детства, её учили тому, что женщины не должны высказывать свои мысли вслух. Жизнь в борделе только подтвердила это. И сейчас её первым инстинктом было: держать свои мысли при себе и ничего ему не рассказывать. Затем покачала головой. Она начинает новую жизнь, становится уважаемой женщиной. Нет необходимости придерживаться старых привычек.

– Думала о том, чего от тебя хочу.

Она услышала вздох Луки. Он так долго молчал и Нора начала опасаться, что разозлила его. Только она открыла рот, чтобы его успокоить, он спросил:

– И чего же ты хочешь?

Это был вопрос, на который Нора не знала ответа. У неё не было чёткого представления о том, чего она от него хохочет; лишь понимала, что дело не только в защите.

– Я…я хочу… быть ближе к тебе, - на мгновение она закрыла глаза, осознавая искренность сказанного. - Я чувствую, что совсем не знаю самого главного человека в моей жизни. Взрослого человека, - добавила она, глядя на спящую дочь. - Я ничего о тебе не знаю.

Раннее расслабленное лицо Луки снова напряглось:

– Тебе уже известно все необходимое. Почему ты хочешь знать больше?

– Потому что я…

– Гамильтон? – Крик с улицы прервал откровения Норы. – Эй, Гамильтон, ты здесь? Нам нужна помощь со скотом!

Нора узнала голос. ‘Билл Ларсон. Ещё одна причина его ненавидеть,’ подумала она, наблюдая как Лука вылезает из под одеяла. Она знает, что муж больше не вернётся к обсуждению этой темы. Со вздохом, она откинулась назад, поглаживая рукой рыжие волосы Эми.

– Спи, малышка.

‘Хоть кто-то из нас должен поспать этой ночью.’

========== Скоттс Блафф. 17 июня 1851 год ==========

Из под краёв шляпы, Лука взглянула на высокие скалы, маячащие словно бастион над равнинами. Около часа назад с вершины массивного утёса она заметила индейцев, следящих за их обозом.

Эта территория принадлежит племени Сиу, так что они имеют полное право следить за чужаками. Время от времени индейцы пристально наблюдали за эмигрантами, в основном не показываясь на глаза. Да этого и не нужно, потому что в отличие от Судной и Трубчатой скал в Скоттс Блафф огромные препятствия для прохождения обоза.

Овраги и размытые пустоши тянулись от утёса к реке, что делало невозможным дальнейший путь вдоль Норт Платт. Лука и два других разведчика отправились на поиски прохода через утёс.

С их стороны утёс казался непроходимым барьером, но Лука знала из своих военных экспедиций, что в нескольких милях к югу есть менее скалистые места.

Ларсон и ещё несколько мужчин ворчали об обходном пути, но в конце концов капитан дал добро на прохождение по перевалу Робиду вместо более короткого, но крутого и опасного перевала Митчелл.

Лука вытерла пот со лба. После ливня прошедшего два дня назад погода сменилась на гнетущую жару. Мужчины и скот в равной степени страдали под палящим солнцем и тучами москитов. К счастью, подъём был постепенным впредь до последней полумили перед восхождением на вершину, где им пришлось удвоить в упряжках волов, чтобы пройти эту сотню футов.

На гребне эмигранты сделали перевал, дабы отдохнуть в тени, которую создавали высокие кедровые деревья, и пополнить запасы воды. Лука с благодарностью приняла у Норы ковш прохладной, чистой воды. А пока пила, воспользовалась моментом чтобы осмотреться.

Вдалеке, на горизонте к западу свисала слабая тень Черных холмов. Покрытый снегом пик Ларами, казалось, достаёт до облаков. Лука заметила, как Нора смотрит на запад: с тревогой и неким трепетом.

Лука не могла её винить. Пик Лорами оповещал о начале их восхождения в горы. Впереди их ждёт сложный ландшафт. Дрова, вода и даже навоз будут очень скудными. А когда начнут пересекать Скалистые горы, им придется оставить на дороге большую часть имущества, чтобы хоть немного разгрузить волов.

Лука снова погрузила ковш в бочку с водой. Когда она подняла его, краем глаза заметила полдюжины индейцев племени Сиу, идущих в сторону их обоза.

– Индейцы! – Билл Ларсон тоже их увидел и выхватил оружие из рук своей хрупкой жены.

– Нет! – Лука выскочила вперёд, выхватывая винтовку у Ларсона.

Билл отказывался отпускать. Они перетягивали оружие друг у друга словно канат.

– Пусти, глупец, иначе мы все тут подохнем! – Рявкнул Ларсон и пользуясь своим положением сидя на возвышенности повозки, пытался оттолкнуть Луку.

Воспользовавшись моментом, Лука подалась назад, стаскивая Билла с повозки. Она и не думала отпускать винтовку, прекрасно зная, чем в итоге эта оплошность всем может аукнуться. Лакота, как называло себя племя Сиу, до сих пор не напали на эмигрантов, но с недоверием смотрели на поток белых людей путешествующих по их земле и оставляющих за собой убитых буфалло. У них гордое, мощное племя, и при нажатии на курок нежданных странников, они отреагируют агрессивно.

– Прекратите! Вы оба! – Капитан МакЛафлин встал между ними. – Мы должны предстать перед индейцами сильными и сплочёнными. Тут борьба между своими не поможет!

Лука нехотя опустила винтовку Ларсона. Капитан прав. Она выпрямилась, наблюдая, как шестеро храбрецов ведут лошадей к обозу.

– Будьте на чеку, – бросил через плечо Эйб МакЛафлин. – Но не вздумайте поднимать оружие без моего приказа!

Он вышел из тени повозки Ларсона и поприветствовал представителей племени Лакота на их языке. Время от времени он оборачивался и переводил суть сказанного для остальных эмигрантов.

Луке перевод не требовался. За восемь лет с драгунами, она завела не особо много друзей, особенно после смерти Нейта, и постоянно держась особняком. Она проводила много времени в компании других аутсайдеров, в том числе с местными разведчиками. В результате она начала понимать многие слова из полдюжины языков. Она уловила, что индейцы хотят торговаться прежде, чем МакЛафлин перевел это предложение для остальных эмигрантов.

– Торговаться? – проревел Бил Ларсон заливаясь саркастическим смехом. - Мне не нужны вонючие индейские одеяла! Пошли их!

– Эйб, – позвала Лука, прежде чем капитан смог вернуться назад, чтобы озвучить отказ Ларсона. – Если мы откажемся торговаться, они будут преследовать нас неделями, а по ночам будут пытаться украсть наши припасы. Давайте торговаться. Дадим им что-нибудь из одежды или кофе. Это всё, чего они могут попросить.

Капитан кивнул. Он повернулся и сообщил лидеру с бочкообразной грудью о согласии.

Высокий представитель племени Лакота указал на единственную женщину, пришедшую с ними, затем перевел пальцем на Корь.

Лука не раздумывала ни секунды. Она не станет менять свою лошадь, и уж точно ни на индианку.

Когда капитан перевёл предложение, Билл Ларсон засмеялся:

– Гамильтон с женой то не может справиться, на кой ему ещё одна девка сдалась?

Лука проигнорировала шутку.

‘Всё я справляюсь.’

– Очень щедрое предложение, – медленно произнесла она на языке племени Лакота. – Но у меня уже есть жена.

Высокий Лакота пристально смотрел интенсивным взглядом чёрных глаз на Нору, медленно приближающуюся к Луке.

Он смотрел на неё гораздо дольше, чем следовало. Лука повернулась к Норе, дабы понять, что так привлекло внимание лидера индийцев. Теперь, когда Нора больше не скрывает своей беременности, к удивлению Луки, женщина стала только краше. Офицеры, с которыми она служила, часто превозносили красоту своих беременных жён, но Лука всегда списывала это на глупую сентиментальность. Теперь она вынуждена с ними согласиться.

Кожа Норы больше не идеального фарфорового цвета, какая у неё была в Индепендесе, но несмотря на это она остаётся самой светлокожей среди эмигрантов. Палящее солнце окрасило её кожу до сливочного, золотистого цвета. Отдыхая в тени, она сняла шляпу, и теперь её рыжие волосы переливались на свету и прекрасно контрастировали с глазами морского оттенка.