Ей не хотелось, чтобы Бернис подумала, что Лука такой же плохой муж как Билл Ларсон.

Беспокойство всё не покидало лицо Бернис:

– Что же тогда? С тобой точно что-то не так.

Нора не могла отрицать этого, даже если бы попыталась заниматься самообманом.

– Я не совсем уверенна.

Она не хотела озвучивать свои подозрения, возможно, потому что тогда это может оказаться правдой.

Бернис кивнула, поощряя продолжать:

– Расскажи мне.

– Я ещё не уверенна, но… - Нора оглянулась убедиться что, ни Лука, ни какой другой эмигрант не услышит их разговора. – Ну, возможно… Есть вероятность, что я…беременна.

– Ребёнок! – завизжала Бернис, а когда Нора на неё шикнула, понизила голос. – Ребёнок! Это потрясающе.

Нора подавила гримасу разочарования.

‘Это было бы так, если бы ребёнок был от мужа,’ горько подумала она.

В этом месяце не было месячных, она постоянно чувствовала себя уставшей, периодически испытывала тошноту и головокружение с того дня как они покинули Индепенденс, но эти симптомы она списывала на побои от рук последнего клиента и нелёгкий путь. Но в последние несколько недель Нора прибавила в весе, чего нельзя объяснить плохим качеством их еды, поэтому Норе пришлось свыкаться с фактом новой беременности.

– О, давай, девочка! – Бернис заключила её в крепкие объятия. – У тебя есть причины радоваться! Почему такое хмурое лицо?

Нора облизнула пересохшие губы. Как объяснить подобное добросердечной женщине, утаивая события прошлого? Она снова повернулась в сторону Луки.

Бернис проследила за её взглядом:

– Что он сказал? Готова спорить, он…

– Он не знает.

Нора до сих пор не смогла смириться с тем, что её жизнь, которая только вошла в правильное русло, снова изменится, как только она раскроется мужу.

Бернис удивлённо моргнула:

– Что? Почему ты ему не сказала? – Она непонимающе смотрела на Нору. – Ты всерьёз думаешь, что он не обрадуется второму ребёнку? Он явно обожает свою дочь. Только представь, как он обрадуется сыну!

Нора потёрла нос. Это не так просто.

‘Ничего в моей жизни не бывает просто. Может я не предназначена для тихой, счастливой жизни.’

Да, Лука женился на ней, уже зная, что у неё есть дочь, но на другого ребёнка, не являющегося его собственным, он не подписывался, когда делал ей предложение. Она всё ещё не понимала, почему он отказывается делить с ней постель, хотя вовсе неравнодушен к женским прелестям. Самая правдоподобная догадка в том, что мужчина хочет избежать привязанности к жене и ребёнку на неопределённый срок. Нора почти уверенна, что он попытается уйти от ответственности, когда узнает о ребёнке.

– Всё сложно, - сказала она Бернис.

– Сложно? – Бернис подняла кустистые брови.

Ей определённо не понятно, чего сложного может быть в беременности.

– Да… - Нора притихла, не зная как объяснить.

– Но ты же ему расскажешь, верно? Ты не можешь этого скрыть от собственного мужа!

Нора вздохнула. Долго скрывать, действительно не получится. Скоро, её беременность станет заметна даже для самого недогадливого мужчины, который не столь проницательный к женским проблемам как Бернис. У неё нет другого выбора, кроме как сказать мужу правду, но не хватает смелости.

Она всё ещё подыскивает подходящие слова, которые могли бы волшебным образом отбить у Луки желание сбежать, как только тайное станет явным, а это случится когда они доберутся до плоскогорья.

Повозки остановились у края крутого склона, откуда плоскогорье спускалось к реке Норт Платт. Нора посмотрела на Лебёдочный холм. С нарастающим беспокойством, она собирала дрова и ветки, попадающиеся по дороге. Смогут ли они, без последствий, спустится вниз?

Она нашла взглядом Луки, надеясь на его уверенность и практические советы. Когда тот повернулся к ней, она незаметно пощипала себя по щекам, придавая им немного цвета. Не хотела, чтобы муж догадался о её самочувствии.

Лука подошёл к ней, снимая с плеч брыкающуюся Эми.

– С тобой всё в порядке?

Нора вздрогнула, борясь с нарастающей внутри паникой.

‘Это простой вопрос,’ успокаивала она себя. ‘Он ни о чём не догадывается.’

Тем не менее, она заметила, что время от времени Лука проявляет удивительную наблюдательность.

– Я в порядке, - ответила она. – Меня просто волнует, как мы будем спускаться. Бернис сказала это Лебёдочный холм. Нам, правда, понадобиться лебедка, чтобы спуститься вниз?

– Нет, - с небольшой улыбкой сказал Лука. – Мы снимем колёса и будем спускать повозки при помощи верёвок.

Нора наблюдала за тем, как мужчины делали это, подтверждая слова Луки. Тормоза установлены, а колёса сзади прикреплены к повозкам. Мужчины привязали к повозкам длинные верёвки, каждый встал позади, и надев перчатки сжимали в руках концы верёвок.

Затем погоняя волов, мужчины, держась за веревки, спускали повозки вниз по крутому холму. Нора видела как каблуки сапог Луки зарывались в землю, руки напрягались, снижая скорость и замедляя спуск повозки. Иногда им приходилось и вовсе снимать колёса, чтобы облегчить путь по каменистым породам. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем первая повозка, наконец, спустились в каньон.

Отвязав цепи и верёвки, мужчины поплелись обратно по склону холма, чтобы начать спуск следующей повозки.

Повозки аккуратно спускали по крутому склону. Наблюдая, как они медленно путешествуют по холму, Нора немного расслабились. Другая повозка почти благополучно добралась до низа, когда один из мужчин оступился, споткнувшись о камень, и верёвка вырвалась из его рук. Повозка рванула вперёд, таща за собой остальных мужчин державшихся за верёвки.

Мужчины кричали, женщины визжали, а волы, которых тащило вниз по холму, ревели.

Поднялась пыль и крышка набирающей скорость повозки, закрывала Норе взор, но затем она увидела, как Лука решился на отчаянный шаг. Он бросился вниз за повозкой, отказываясь отпустить верёвку.

Но затем один за другим мужчины попадали, и верёвку пришлось выпустить из рук, чтобы та на головокружительной скорости не утянула их за собой. Лука упал и исчез за облаком пыли.

Нора замерла. Сжимая руку Эми в своей собственной, она беспомощно наблюдала как повозка падает с холма и разбивается на тысячи щепок. В горле встал ком, когда услышала стон боли, прибывший из облака пыли. Буквально через несколько секунд появился Джейкоб Гарфилд и принялся спускаться вниз по холму. Пыль немного улеглась, и Нора увидела сидящего на земле мужчину, матерящегося и отплёвывающегося.

Это был не Лука.

– Мама, - услышала она взволнованный голос Эми.

– С Лукой всё хорошо, сладкая, - сказала Нора, моля, чтобы слова оказались правдой. – Он просто…прилёг отдохнуть.

Она подошла ближе к краю равнины, но всё ещё не могла разглядеть Луку. Горечь подступила к горлу. Перед глазами начало темнеть. В ушах зазвенело. Нора поняла, что сейчас упадёт в обморок.

– Эй!

Надёжное прикосновение к локтю, вернуло её к реальности.

Без колебания, Нора прильнула к покрытой пылью одежде мужа.

– О Боже, Лука!

Она уцепилась за его спину так, будто ей он был дороже всего на свете. Его мужественное спокойное тело успокаивало её дрожащее собственное.

– Что? Что случилось?

Наконец, Луке удалось ослабить её железную хватку, отступить назад и посмотреть в зелёные глаза.

Нора уставилась на него:

– Я думала ты…ты…

Она указала в сторону холма, у которого женщины и мужчины пытались спасти то немногое из вещей, что уцелело, успев вылететь из уже разбитой повозки Бэннетов.

– Ты же не всерьёз за меня волновалась, верно? – Его губы скривились в сомнительной улыбке.

Нора не знает чего хочет больше: поцеловать супруга или влепить пощёчину. До него по-прежнему не дошло, насколько важна для неё и Эми его жизнь. И отнюдь не из-за сентиментальных соображений, а потому что они нуждаются в кормильце и защитнике. Когда к горлу снова начала подбираться тошнота, она от него отвернулась.