- Хотите чаю? - спросила Хельга. - У меня есть классный сбор из трав. Я сама собирала на Ольхоне.

Лефевр подумал, что чаек может оказаться чересчур забористым.

- Хочу, - сказал он. - Пойдемте на кухню.

Кухня была пуста и тиха. Здесь горела всего одна маленькая лампа возле окна, и Лефевр не стал включать верхний свет. Пусть останется так, с легким налетом романтической мистики. Набрав воды из-под крана, Хельга поставила чайник и положила на стол небольшую жестяную коробку. Лефевр осторожно откинул крышку и втянул носом легкий терпкий аромат сухих трав.

- В самом деле бодрит, - заметил он. - Откуда вы в Москву?

Ему казалось, что на самом деле эта девица далеко не робкого десятка - однако сейчас Хельга выглядела смущенной и слегка взволнованной, словно девушка, которая в первый раз выходит в свет. Она присела на табурет и, бросив на Лефевра застенчивый взгляд, ответила:

- Из Турьевска. А вы?

Лефевр усмехнулся. Подумал, не сказать ли правду.

- Из Питера, - ответил он, в конце концов. Хельга уважительно кивнула.

- Круто. Я там была два раза, - чайник щелкнул, выключаясь, и Хельга, насыпав в чашки по щепотке своего сбора и налив кипятка, поинтересовалась: - А почему вы в хостеле остановились?

Лефевр вопросительно посмотрел на нее, и Хельга объяснила:

- Ну, вы очень солидно выглядите. Такие люди по общагам не живут.

Лефевр пожал плечами. Сухие травинки набухали в кипятке, медленно плыли в воде, окрашивая ее в бледно-зеленый цвет воспоминаний о далеком лете, солнце и чудесах. Запах становился все сильнее, толкался в ноздри. Аура Хельги была похожа на кусок дыни, который облепили темно-синие бабочки.

Впервые за очень долгое время Лефевр почувствовал облегчение. Надежда, которую он старательно пестовал и выхаживал все эти годы, словно больного ребенка, наконец-то встрепенулась и расправила крылышки.

- Я довольствуюсь малым, - улыбнулся он. - У нас вполне уютный номер, не правда ли?

Хельга поежилась. Должно быть, представила, как шла бы по улице ноябрьской ночью в напрасных поисках нового жилища.

- Правда. Спасибо вам еще раз, - промолвила она и опустила взгляд к чашке. Лефевр подумал, что девушка отчаянно стесняется его - и в то же время всеми силами старается не выдать своего стеснения.

Интересно, что все-таки потребуется для того, чтобы врата между мирами открылись? Лефевр прищурился, мысленно задавая себе вопрос - на что он готов пойти ради возвращения домой? Если, допустим, понадобится перерезать глотку этой девушке, чтобы магия, собранная ею на обочинах бесчисленных дорог, выплеснулась на землю вместе с кровью?

- Не за что, - произнес Лефевр и похвалил: - Хороший чай. Интересный.

На бледных щеках Хельги вспыхнули розовые пятна румянца. Лефевр подумал, что, пожалуй, перерезал бы - а потом смотрел, как льется кровь, как тело дрожит в агонии, как пальцы с коротко подстриженными ногтями и бесчисленным количеством дешевых колечек скребутся по земле… Если бы это помогло ему снова увидеть Алиту, то видит Господь, он пошел бы до конца.

Смог бы он потом смотреть в глаза Алите - уже другой вопрос. И Лефевр не хотел его задавать.

- Чем займетесь в Москве? - спросила Хельга. Лефевр отпил из своей чашки - напиток царапнул рот непередаваемой горечью, но в то же время взбодрил.

- Погуляю, - неопределенно ответил он. - Музеи, дворцы… Вообще я ищу магию. Может быть, найду.

Хельга посмотрела на него с таким ошарашенным видом, словно он при всем честном народе снял штаны на Красной площади.

- Магию? - переспросила она. - Вот никогда бы не подумала, что вы верите в магию.

- Почему же? - поинтересовался Лефевр. Делать второй глоток он не торопился.

- Ну просто вы… - Хельга развела руками. - Такие, как вы, не верят в магию. Такие, как вы, верят в деньги и власть, - выпалив это, она вдруг окончательно стушевалась и добавила: - Наверно.

Лефевр усмехнулся и протянул ей руку ладонью вверх.

- Смотрите, - сказал он и, сосредоточившись, мысленно оживил личное заклинание. Над раскрытой ладонью вспыхнул огненный иероглиф, словно маленький дракон раскинул острые кожистые крылышки. Запахло паленым - золотисто-оранжевый пульсирующий сгусток заклинания обжег кожу.

- Господи..! - прошептала Хельга. Ее карие глаза раскрылись так широко, что в целом непривлекательная девушка на мгновение стала признанной красавицей и добавила: - Твою же мать…

- Так-то, - многозначительно произнес Лефевр и сжал руку в кулак. Заклинание погасло. Некоторое время Хельга сидела неподвижно, глядя туда, где совсем недавно пламенел иероглиф, а потом подняла глаза на Лефевра и спросила:

- А как это?

- Магия существует, - улыбнулся Лефевр и все-таки отпил чая еще раз.

Десять тяжелых золотых монет лежали в прозрачном стеклянном контейнере в самом центре массивного стола. Каждую монету украшало маленькое отверстие чуть выше гордого профиля неизвестного венценосца. На другой стороне красовалась пучеглазая сова, раскинувшая крылья.

Вадим подумал, что до сих пор так и не знает, где у этих монет аверс, а где реверс. Но ему было известно точно, что ни в одной стране мира за всю историю планеты таких монет не было.

Две их сестры лежали чуть поодаль, на аккуратно расстеленном носовом платке с вензелем.

- Итак? - подал голос хозяин кабинета. Он стоял у окна, спиной к Вадиму. Курил.