- Я люблю тебя, - прошептал Яковлев, ткнувшись носом в щеку Матвея. – Очень сильно люблю.

- Не говори так, словно мы прощаемся, - Шестерняков нахмурился, не сильно, но весьма чувствительно стукнув мужчину по плечу. – Даже не думай, что так просто от меня отделаешься.

Михаил Александрович фыркнул и отодвинул от себя Матвея. Казалось, он боялся, что не сможет отпустить парня, потянет за собой хоть на край света.

- Проводишь меня?

- В смысле? – не понял Матвей.

- Оставайся здесь до утра, - просто пояснил Яковлев. – Хотя, подожди секунду, - мужчина ушел куда-то в коридор, оставив Матвея мяться в безызвестности на месте. Мужчина вернулся примерно через две минуты, протягивая Шестернякову ключ. – Возьми себе.

- Это «что»? – не понял парень, вскинув брови вверх.

- Это запасной ключ от моей квартиры, - спокойно пояснил мужчина, слабо улыбнувшись. – Я хочу, чтобы он был у тебя.

Матвей помолчал несколько секунд, будучи пораженным. Он понимал всю серьезность не только ситуации, но и их с Яковлевым отношений. Бережно взяв вещь в ладонь, сжав ее в кулак, Шестерняков улыбнулся.

- Не удивляйся, если по возвращению не досчитаешься каких-нибудь вещичек, - попытался пошутить Матвей, скрывая свое смущение, но вышло достаточно вяло, неестественно, что Яковлев просек в одно мгновение, слабо улыбнувшись в ответ.

Мужчина довольно быстро переоделся и, не желая больше откладывать ни минуты, потащил чемодан в коридор. Одевшись, Матвей последовал вслед за ним, чувствуя, как болезненно сжимается в груди сердце. Шестерняков всячески отмахивался от дурных мыслей, не желая даже думать о чем-то плохом. У него все будет хорошо… Нет, у них все будет превосходно! Отец Яковлева поправится, и он вернется домой. Так себя успокаивал Матвей, но мозг давал понять, что не все так просто.

- На работу я позвоню чуть позже, объясню ситуацию, - Яковлев продолжал топтаться на одном месте. Он явно не хотел уходить. Отводя взгляд от лица Матвея, мужчина продолжил: - Я не знаю, на какой срок уезжаю.

- Ты это уже говорил, - мягко ответил Матвей, сглатывая неприятную горечь, появившуюся во рту. – Здоровье отца важней.

Яковлев, будто бы не слушая, кивнул. Он быстро набрал номер такси, назвал адрес и двинулся к двери, таща за собой увесистый чемодан. Матвей пошел следом, желая проводить мужчину, но тот лишь качнул головой:

- Не надо выходить на улицу вслед за мной, - попросил Яковлев.

- Боишься, что не отпущу? – фыркнул парень, взяв Михаила Александровича за свободную руку, переплетя пальцы.

- Боюсь, что я тебя не отпущу и повезу с собой, - серые глаза, наконец, посмотрели на Матвея, и тот вздрогнул. Так много отчаяния, боли, страха и неприкрытого переживания парень давно не видел, и, честно признаться, его это напугало. – А еще я точно хочу знать, что ты останешься в моей квартире.

Шестерняков слабо кивнул и, потянувшись к Яковлеву, забавно привстав на носочки, поцеловал его в губы, оставив легкий чмок.

- Я буду волноваться, - честно признался парень.

- Я сообщу, как доеду, - мужчина на минуту прижался лбом ко лбу Матвея, и между ними повисла тишина, наполненная общим дыханием, делимым на двоих. Шестерняков заметил забавную особенность Яковлева – когда тот волновался или хотел набраться сил, то прижимался именно лбом ко лбу, плотно закрыв глаза. – Пока.

Мужчина вышел из квартиры, и дверь за ним с тихим щелчком захлопнулась.

***

- Так пока что неизвестно, что с его отцом? – Сашка, жуя бутер, сидел за столом на кухне Матвея, нагло закинув ноги на рядом стоящий стул.

Матвей же, попивая пиво из бутылки, дернул плечом. Прошло всего три дня, как Яковлев уехал. Он только сообщил, что добрался без происшествий, поздравил парня с получением диплома и сказал, что о состоянии отца пока что сложно судить. Шестерняков не дергал Михаила Александровича, дав ему полную свободу в принятии всех решений, какими бы они ни были. Матвей уже соскучился по любовнику, но признаться в этом вслух было еще как-то смущающе неловко.

- Он написал, что пока что о состоянии сложно судить. Одним словом – расплывчато, - Шестерняков вздохнул, махнув рукой. – Хер его знает, Сашка, что дальше будет.

- А чо будет-то? – не понял друг, зажевав колбасу. – Он вернется и все у вас снова будет на мази.

- Во-первых, - Матвей качнул головой, - если с его отцом все плохо, то это уже не айс, как хорошо. Тому понадобится время, чтобы прийти в себя, а это значит, что Яковлев не бросит маму одну с больным инфарктником. А что, если все будет плохо?.. – Шестерняков не договорил, присосавшись к бутылке.

- Ты о смерти? – Сашка прекратил жевать, нахмурившись. – С какого хуя у тебя, Шестерняков, в голове появились пессимистические мысли, а? Да и вообще, серьезные разговоры не для тебя. Сразу видно, что общение с Яковлевым тебя изменило.

- Ой, завались, - закатил глаза Матвей. – Я размышляю обо всех возможных вариантах.

- Все твои «во-первых» да «во-вторых» не катят, что бы ты не сказал, - Сашка доел бутерброд, довольно облизнувшись. – Яковлев любит тебя, засранца, как я уже понял из твоего рассказа о ваших отношениях. А я первоначально говорил, что между вами буквально искры летают! – Жарин взмахнул руками в воздухе, словно изображая те самые искры. – К тому же, у него здесь работа. Да и, еще раз говорю, он не бросит своего пупсика.

- Саша, блять! – щеки Матвея покраснели, и Жарин в голос заржал, чуть ли не лупя себя по ноге.

Но надо признаться – идеей тренироваться перед аккредитацией вместе с Сашкой, уча задания, было правильным решением. Друг поднял настроение, упавшее ниже плинтуса после известия о состоянии Яковлева-старшего. Жарину удалось поднять унылое настроение Матвея, давая ему надежду, что все будет хорошо. Парень продолжал переживать за своего любовника, прекрасно представляя, каково ему во всей этой ситуации.

- А ты своим родокам расскажешь о Яковлеве? – уже более серьезно спросил Саша, перестав смеяться.

- Не знаю, - буркнул Матвей, взглянув на бутылку в своих руках. – Надо бы, конечно, ведь уже становится ясно, что девушку ждать в нашем доме не стоит, но я боюсь, что они никогда не смиряться с подобным. Я и взрослый мужик. Для них это, как минимум, дико. Решат, что по мне психушка плачет.

- Это да, - кивнул Жарин, губы которого слегка сжались в полоску, выдавая эмоции друга. – Ты прав, что они могут подумать о всяком. Но они все-таки твои родители. Найди выход из ситуации.

- Угу, - кивнул Матвей.

В достаточно быстром темпе пролетели несколько дней. Наступила череда аккредитационных этапов, а Яковлев так толком и не объявился. Он пропал, как сквозь землю провалился. Загруженный своими проблемами в учебе, Матвей откинул все личные проблемы, сосредоточившись на самом главном – сдаче ответственных тестов. Пришлось, разумеется, заранее уволиться с работы, но об этом Шестерняков точно не жалел. То, что его гложило – это отсутствие вестей от чертова козла Яковлева! Матвей злился, но ничего не мог поделать. Поначалу он спрашивал, как у него дела, написывая СМС-ки, но тот отвечал скупо, ни о чем не рассказывая, и Шестерняков забил, решив больше не трогать мужчину. На его квартире парень не появлялся с того злополучного утра. И появляться не хотел, кстати, да и часы, подаренные, якобы, с любовью, он не стал носить, положив их в футляр и спрятав на дальнюю полку. Во-первых, они красивые и явно не для постоянной носки, а во-вторых, возникнет много вопросов у окружающих, откуда у студента-нищеброда появились деньги на такую цацку. Так что Матвей молчаливо ждал, когда Михаил Александрович соизволит объявиться. Но ждать уже не было сил…

Когда закончился второй этап сдачи, представляющий собой прохождение различных заданий, Матвей выдохнул с облегчением. Осталось самое легкое. Шестерняков решил навестить квартиру Яковлева. Без него его жилище, которое и так представляло собой минималистический стиль, совсем стало холодной, словно не жилой. Матвей, повесив ключи в коридоре, прислушался к полной тишине, чувствуя, как его сердце тоскливо сжимается, рвется наружу. Без Михаила Александровича все казалось не таким ярким, не столь насыщенным. Все яркие краски словно выкачали из этого мира. Ага, дементоры из мира Гарри Поттера вырвались в эту реальность! Шестерняков слабо улыбнулся от промелькнувшей мысли, но именно те самые ощущения испытывал парень. Яковлев словно забрал вместе с собой нечто важное. Матвей уже забыл, сколько раз на дню проверял возможные пропущенные звонки и пришедшие СМС. Блять, да он и представить себе не мог, что будет настолько сильно скучать по этому козлу! Его не хватало пиздец, как безумно!