– Не удивительно. Это было не сложно узнать, от тебя исходит информация и довольно хаотичная волна разрушений.

Зим неловко почесал затылок, такого ответа он точно не ожидал от иркена, который к тому же без ПАК-а. Без него он и часа не прожил бы.

– Могу я задать пару вопросов?

– Не вижу причин для отказа.

– Как может иркен жить так долго?! Я слышал об одном Великом Высочайшем, который прожил тысячу пятьсот двадцать лет, хотя по стандартам многие из нас живут лет по восемьсот-девятьсот, но у него был ПАК, а вы... Как вы еще живы? Это невозможно!

– Стереотипное мышление, избавляйся от него. Знаешь каково это, когда к мозгу живого существа подсоединяют паразита, который контролирует своего нового хозяина?

– Паразита? Нет.

– Паразит поглощает исходящую от хозяина информационную частоту и заменяет на свою, контролируя все функции организма так, что хозяин становится от него зависим. Пожизненно, – у Зима поначалу отвисла челюсть, но вскоре он что-то заподозрил.

– Стоп… Я задавал совсем другой вопрос. Не понимаю, о чем речь? – ассистент тряхнул головой. – При чем тут какие-то паразиты, а? Это же ненормально!

– То есть ты считаешь, что это безумие? Ненормально, когда живое существо подвергается подобным пыткам?

– Ну… да!

– Ха! А нормально, когда твой мозг контролирует какое-то устройство?! – теперь до Зима, наконец, дошло.

– Нет, это совсем другое! Вы хотите сказать, что именно ПАК виноват в том, что иркены живут меньше чем вы?

– Возможно, но дело не только в продолжительности жизни. У нашего народа была достаточно сформированная нервная система и мозг может сам контролировать все жизненно важные процессы и не только. Однако появилась одна группа ученых, которые решили избавить всех от проблем, так сказать, улучшить способности всех одним махом.

– Но ПАК ведь довольно функционален, как без него жить? Я не представляю себя без него. В него загружают огромный объем информации, которую пришлось бы набирать самостоятельно десятилетиями, а то и столетиями. И где к тому же хранить свой инвентарь и многое другое?

– А мозги и руки тебе для чего?

– У меня всего две руки, а мозг выполняет только часть всех операций, к сожалению.

– А кто тебе сказал, что информацию можно лишь переливать из одного сосуда в другой целыми веками, когда она и так повсюду? К тому же эти устройства изначально многих убивали, так что их создателям светила дорога в ледяную камеру еще по старым законам, однако выкрутились, жаль… А теперь, спустя столько лет, ни один иркен не способен без этой дряни жить, с чем я тебя и поздравляю.

Зим молча стоял с полминуты, после чего возобновил разговор.

– Но вы так и не ответили, как вы без него живете и почему так долго? – Инженер усмехнулся.

– А сам как думаешь? Я много лет назад лично от него избавился. Тогда еще был поставлен вопрос об избрании нового Высочайшего. Я подходил под категорию, однако... Меня мучила мигрень и частая потеря сознания. Все врачи и даже роботы говорили одно и то же про неизвестную аномалию. Но я-то знал, что это никакая не аномалия, и имя ей ПАК. Знаний много, а пользы и здоровья мало. Как сейчас помню, система определила меня и еще одного, подходившего на место Высочайшего. Мне, на самом деле, было тогда наплевать на это. Я пытался многих вразумить, что с избранием нового правителя нужно кардинально изменить правила и порядки. Но кто это хотел слушать? Даже этот, кандидат, назвал меня сумасшедшим и не подходящим на подобную должность. Однако система выбрала меня. Многих из высших кругов это не порадовало, даже Мозг Контроля поначалу не оглашал свои окончательные выводы, что не удивительно. Выбран новый правитель иркенского народа, который предлагает массовое самоубийство путем избавления от ПАК-ов. Смешно?

– Нет, – сухо ответил Зим.

– Хорошо. Тогда я продолжу. Мои планы кардинально отличались от тех планов, которые полагаются Высочайшему, совершенно не мое это дело. Оставалось лишь мое согласие, и новый статус был бы активен.

Я в последний раз пытался доказать, что мое аномальное состояние, которое было еще у нескольких моих товарищей, притворявшихся здоровыми, было спровоцировано ПАК-ом. Менять же их запрещается. В тот день было какое-то торжество, народу было достаточно. Мне запретили выступать с речью, в которой я собирался рассказать все про эти устройства. Это была последняя капля. Я сорвал со спины ПАК и бросил его на пол, отчего тот разлетелся на куски. Как же это всех напугало, – он засмеялся. – Еще я сказал, что не собираюсь править теми, кто надо мной смеется и называет сумасшедшим. Сам не знаю, о чем тогда думал, зачем было так психовать?

Я направился к себе домой, не хотел, чтобы кто-то меня видел. Вскоре все чувства обострились. Я мог слышать, как на другом конце улицы неодобрительно шепчутся обо мне и как искрится ПАК, от которого я уже был далеко. Путь до дома был тяжелый: все краски мира становились то насыщенными, то тусклыми, почти серыми. Мне на встречу шла небольшая группа, их было трое. Двое не обратили на меня никакого внимания, однако один заметил, что что-то со мной не так. Когда он предложил помощь, его слова в моей голове прозвучали оглушительным грохотом. Я встретился с ним взглядом, после чего он потерял сознание.

Не помню, как добрался до дома, но я уже лежал на кровати. Перед глазами все плыло. Я уже решил, что так мой труп и найдут в скором времени, а когда появились проблемы с дыханием, я вспомнил одну из своих необязательных учебных программ, в которой упоминалось о способах дыхания в непривычной среде обитания. Терять было нечего.

Я все же потерял сознание, а когда открывал глаза, понял, что могу дышать и мне уже не настолько плохо.

Через неделю я понял, что большая часть знаний улетучилась из моей головы, моя память начала сдавать.

Когда необходимо было приходить в некоторые пункты особого назначения, у меня запрашивали кодовый номер, который раньше автоматически считывался с ПАК-а. Я, конечно, ничего не помнил, за что меня и отказывались впускать. Однажды я задался вопросом о том, как было бы хорошо, приходи информация сама голову безо всяких принадлежностей. В тот же день я собирался записаться на новую должность и, когда настал момент запроса доступа, я, безо всякой надежды на успех, произнес бессмысленный набор цифр, которые сами появились в голове. Код оказался верным, проход был открыт. Оказывается, теория информации, на которую я опирался в битве с производством ПАК-ов, оказалась верна. Это открытие изменило все мое представление о психокинетических возможностях. Я проверял эту теорию тысячи раз, прежде чем кому-то сообщать, и каждый раз оказывался удачным.

Я бывал у своих друзей и коллег, которые не переставали удивляться моему существованию без ПАК-а, с ними я же и делился новыми способностями. Какой я был дурак… Любой идиот способен догадаться, что полный доступ к любой информации грозит серьезной опасностью из-за засекреченных данных и информации. Вскоре все начало сбываться.

Один из моих друзей, который первым узнал о моем открытии, погиб при исполнении секретного задания. Эта была ужасная новость, однако мне меньше всего верилось в несчастный случай. Второй работал на заводе по производству энергии, когда его внезапно втянуло в рабочую машину. Он впал в кому, из которой его ничто не могло вывести. Третьими была кучка ученых-испытателей, про них уже нет смысла говорить, все и для них закончилось плачевно.

– И все же что? – с нетерпением спросил Зим.

– У всех остановилось сердце, в один и тот же день. И это при том, что все они были в разных точках планеты, – Зим сглотнул. – Я даже не собирался ничего выяснять, для меня и так все было понятно. Все, кто знал о моем открытии, были ходячими бомбами для засекреченных данных. В любой момент то же самое могло случится и со мной, но была другая проблема, а точнее, как убить того, кто уже может об этом знать? К тому же они сами не знали, на что еще я могу быть способен, на Ирке ведь не так много жителей без ПАК-а.